Страница 6 из 50
- Георгий Алёшин, - скрипучим голосом представился человечек.
Они с Максимом долго обменивались впечатлениями о матче, размахивая руками и крича, а потом возвратились к пиву, мочёному гороху и ракам. Последних наш новый знакомый поглощал страстно.
Потом мы шли по улице под липами, вдыхая запахи листвы и травы. Кричали извозчики, торговки и чистильщики обуви. Мимо нас шагали, смеясь, лузгая семечки и лакомясь мороженым, компании ребят, а также разряженные любители «прошвырнуться» по вечернему городу.
Тут Алёшин обратился ко мне:
- Я так понимаю, вы на футбол попали не по своей воле...
- Это я туда завлёк Геру, и, наверное, заставил её поскучать, - попытался объясниться за меня Максим, поблёскивая цыганскими очами.
Я пожала плечами:
- Нет, почему, всё было забавно, особенно наблюдать, как...
- ...взрослые мужчины полтора часа бегают за мячом, заставляя зрителей всерьёз и страстно воспринимать это несерьёзное занятие, - закончил за меня Алёшин с улыбкой.
- Но нужно же чем-то занимать этих взрослых мужчин, - тут же заметила я.
- Отработавших и желающих отдохнуть... – подхватил мой собеседник.
– Ну да...Раньше это были гладиаторские бои, гонки на колесницах, или олимпийские состязания. А теперь это футбол... Так что... отнеслась с пониманием..., - сказала я.
- Между прочим бега - то остались. И в Испании – коррида, - вставил Максим.
- Человек должен где-то выпускать пар, - веско сказал Алёшин. – Это древние инстинкты, и они дремлют в каждом. Конечно, хорошо, когда человек занимается творчеством, поэзией, искусством. Ну, а как же страсть, азарт... Это никуда не спрячешь. Лучше уж футбол, чем, допустим, карты...
- А я и бильярд обожаю... Шары погонять, - сказал Максим.
- Для меня же лучшим отдыхом остаются книги и музыка. Так получилось, я с детства жила, да и сейчас живу достаточно одиноко, поэтому – это моя единственная отрада, средство общения с миром, - промолвила я задумчиво.
- Отличное увлечение, но оно не равно спорту, - сказал Алёшин. – Кстати, я и сам футболист.
- Я это почувствовала по тому, как вы с Максимом разбирали сегодняшний матч.
- Но он ещё и писатель! – с улыбкой напомнил Максим.
- Да, книги вы хорошие пишите. Так что - гармония есть! - сказала я.
Алёшин смущённо улыбнулся, а Максим нарочито серьёзно спросил:
- Гера, а какие книги присутствующего здесь писателя Алёшина вы читали?
- У писателя Алёшина есть замечательная сказка о великанах, которые владычествуют над целой страной, но потом народ их свергает. Она вся наполненная яркими образами и метафорами. И рассказы очень образные, увлекательные...
Алёшин ничего не успел ответить на это – на горизонте появился новый участник событий.
- Товарищи, а вот движется навстречу нам выдающийся архитектор! – весело воскликнул Максим.
Впереди не спеша шёл человек в круглых очках, с небольшой золотистой эспаньолкой. Его тонкое и чувственное лицо было напряжено, рыжие волосы из-под шляпы завивались колечками. Он несколько высокомерно оглянул нашу компанию, здороваясь за руку, сразу же зацепил меня медовым глазком, и я вспомнила, что мне говорила гадалка: «Пуще всего опасайся по жизни рыжебородого человека, ибо он для тебя опасен».
- Представляю - Гера...Красивая и таинственная девушка, балерина. А это - Степан Верлада! – познакомил нас Максим.
Итак, рыжебородый оказался архитектором, приятелем и коллегой Максима. Я успела отметить, что на душе у Верлады смутно, но всё же подала ему руку.
Разговор потёк какой-то туманный и зыбкий, почти ничего не запомнилось, чтобы привести его здесь.
Помню, что шли мы по набережной и много говорили. Ребята в пионерских галстуках запускали планеры. Играла музыка и бродили нарядные прохожие: кто-то лузгал семечки, кто-то смаковал эскимо на палочке. Мы тоже заглянули в тележку мороженщика – там, в царстве колотого льда стояли бидончики с кофейным, розовым и ванильным мороженым. Мороженщик наполнил нам четыре вафельных стаканчика.
У причала мы разделились. Алёшину нужно было перебраться на противоположный берег, и он сел в катер, полный шумных и весёлых пассажиров. Верлада остался среди весёлых отдыхающих, запускавших воздушного змея. Прощаясь, он чуть приподнял шляпу. Я долго ощущала на себе его цепкий взгляд.
Мы с Максимом пошли далее средь шумной толпы.
На речной глади блестели золотые глаза фонарей. В небе взрывались звёзды – это запускали салюты. И здесь случилось то, что заставило проявить мои способности. Девочка в темно-голубом, будто лепесток, платьице делала шажки по каменному парапету набережной и вдруг поскользнулась. Очевидно, не уследила мама, отпустившая руку девочки. Когда девочка стала падать - я среагировала мгновенно, подхватив на лету падающее вниз тельце.