Скошенная трава [СИ]

— Да. — Степан встал. — Завтра решающий день. Как думаешь, Ай, наша сказка сбудется?

Айка улыбнулась и пожала плечами:

— Все в наших руках, Степа.

Но потом парень помедлил, обернулся и посмотрел на Таню:

— Возможно, мы еще встретимся.

Глава шестнадцатая. Побег

Почти все рюкзаки остались сиротливо стоять вдоль стены, когда Айкина команда в черной форме поверх комбезов, обвешавшись оружием, взялась за рули велосипедов. Глеб решил не брать ничего, только воду во флягах и медикаменты. Белле, Полине и Арсению Темка сделал из проволоки и резины шикарные сидения на рамах. Каждый из них по очереди молча обнял Татьяну, поскольку все уже было сказано. И, бросив последний взгляд на убежище, они тронулись в путь к Дмитровскому шоссе. Перебравшись через пути, они остановились, оглянувшись на покидаемый город. Полинка сморщила носик:

— А мы немного покатаемся и вернемся домой к Тане?

— Да, Полли. Мы решили просто покататься.

— Смотри! — вдруг зашептал Арсюха. — Уши! Там — Джек!

Все посмотрели в сторону бетонных глыб, свалившихся с эстакады.

— Прощай, Джек. — Тихо сказала Айка. — Будет туго, проситесь к Тане. И ей веселей и вам теплей. Спасибо тебе за все!

Все дружно взялись за рули велосипедов, как из-за высокой травы, окружающей бетонную крошку, выкатился толстолапый серый щенок с голубыми глазенками. Он был одет в серо-желтую пушистую шубу. На широкой мордочке была черная маска. Розовый язычок подрагивал в раскрытой пасти, в которой виднелись острые белые зубы. Кутеныш, переваливаясь с боку на бок, подбежал к Айке и ткнулся в ее штанину носом.

— Ну ничего себе! — Артем всплеснул руками. — Джек! Ты нам отдаешь своего ребенка?

Уши за глыбой дрогнули, и в щели показался красный глаз.

— Джек! Но мы не знаем, что с нами будет! Вдруг мы не прорвемся?

— Он говорит, что хочет, чтобы его сын остался жив и продолжил его сильный род. Он будет послушным и верным. — Сказала Белла. — Ай, мы должны его взять!

Айка нагнулась и подняла под пузико теплый лохматый комок:

— И ты, дитя, на нашу голову! — Псеныш завилял хвостиком и лизнул Айку в нос.

— Чудо! — Девушка расстегнула форму и комбез. Заправила туда щенка. — Лежи и не дергайся. А то выброшу! — Строго сказала она. — Джек! Как зовут твоего сына?

— Архан. — Перевела Белла. — Я сказала, что мы о нем позаботимся.

— Спасибо, Джек. Будь здоров! Хорошей охоты и долгой жизни. Таню не забывай! — Глеб сел на велосипед, закрепив на груди сидевшей перед ним Беллы страховочный ремень. Степан пристегнул Полинку. Арсюха ехал сзади Артема.

— С Богом!

И ребята начали крутить педали вслед за головным велосипедом Глеба, выбирающего оптимальную дорогу. Песик повозился, устраиваясь поудобнее, и, высунув голову из распахнутого ворота, с наслаждением следил за дорогой.

Через час они подъехали к каналу.

— Ребята! — сказал Глеб, когда они слезли с велосипедов и затолкали их в щель между остатками свода моста и насыпью с кустами. — Сейчас мы пойдем по подвесному мосту. Это не страшно. Главное — не обращать внимания, на то, что внизу. А просто идти. На тросах должен находиться только один человек. Поэтому, только когда впереди идущий спрыгнет на землю, на трос заходит следующий. Ясно?

Ребята переминались с ноги на ногу, посматривая на три тоненькие веревочки, висящие над черной водой с кусками бетона.

— Это я здесь должен пройти? И другой дороги нет? — Почесал капюшон комбеза Артем.

— Ты можешь остаться. — Предложил Кирилл. — Но на самолетике с нами не полетаешь.

— Веский аргумент. — Согласился Темка. — Я пошел?

Глеб поднял в изумлении бровь. Посмотрел на обувь, комбез и перчатки Артема. Потом одобрительно кивнул: — Иди!

Тёма аккуратно встал ногой на трос и взялся руками за два других. Подтянул вторую ногу, словно пытаясь прочувствовать ритм. И медленно, осторожно перебирая руками, пошел через канал. Не запнувшись и не задержавшись нигде, минут через пятнадцать он спрыгнул с той стороны.

— Кирилл! Пошел!

Парень тоже аккуратно встал на струну ногами. Сосредоточился и пошел. Потом ушел Степан с Полиной, закрывшей глаза и крепко обнявшей парня руками и ногами. Когда подпрыгивающая Полли помахала с того берега, Глеб сказал:

— Надя, иди!

Надежда стояла бледная и замершая. Глаза у нее были закрыты.

— Надя, пора!

Надя открыла глаза и страдальчески скривила рот: — У меня голова кружится!

— Как знаешь.

На этом берегу оставались Стас, Глеб с Беллой, Арсюха, Айка со щенком и Надя.

— Пойду я! — внезапно маленький Арсюха выскочил вперед и, легко перебирая ногами и руками, почти побежал по тросу.

— Вот что делает, сорванец! — зашипела, кусая губы, Айка.

— Не бойся. У него хорошо получается. Он смелый мальчишка. И, похоже, совсем не боится высоты! — положил ладонь на Айкино плечо Глеб.

Маленький щен высунул нос и зарычал.

— Ого! — Глеб сразу снял руку. — У тебя появился ревнивый кавалер!

— Да-а… — улыбнулась Айка. — У меня теперь есть настоящий мужчина! Защитник и рыцарь!

Глеб странно на нее посмотрел:

— У тебя защитников — полный дом!

— Так это у Дома! А то, — она поправила сползший под ремень собачий зад, — у меня лично! Знаешь, как вдохновляет!

Арсений тем временем перебрался на ту сторону и махнул рукой.

— Стас?

Тот кивнул и, закусив губу, встал на трос. Шел он медленнее, но как-то основательней. Тросы даже практически не трепыхались и не гудели. Когда он спрыгнул и махнул рукой, Глеб посмотрел на девушек.

— Иди. — кивнула ему Айка. — Мы — быстро.

И Глеб с дочкой заскользил по канатам.

— Надя, — начала говорить Айка. — Он тебе нравится?

Девушка кивнула:

— Ты же знаешь!

— Тогда смотри: вдаль уходит мужчина твоей мечты. Понимаешь, Надь, если ты не сможешь ответить его чаяниям и надеждам, то ты ему будешь не интересна. Понимаешь, и мужчины, и женщины всегда обращают внимание на более сильных, более ярких людей. Тех, от которых можно почерпнуть энергию, тепло, защиту, знания, в конце концов. Человек в нашем мире очень одинок. И он всегда бессознательно ищет того, с кем можно воплотить мечты о единстве, близости и любви. Он для тебя — защитник, покровитель. А ты для него кто? Надь? Если даже не хочешь ради любви пройти по проволоке? Танька ради Степана не захотела. И знаешь, что было бы дальше, если бы вдруг они остались вместе?

— Что? — прошептала Надя.

— Таня бы снова ушла к волкам, а Степку застрелили.

— Почему?

— Думай сама, а я пошла. — И Айка положила руки на металлический трос.

— Ай! — крикнула Надя. — Я пойду вперед. Можно?

Девушка убрала ногу, уступая место Надежде. И та, со слезами на лице, дергаясь и нервничая, пошла по шатающемуся мостку.

Айка присела на камень и пощекотала щенку подбородок.

— Ты, мой рыцарь и вечный страж! Мой маленький пушистый комочек! Когда вырастешь и станешь могучим псом, мы будем вместе ходить по дорогам и спасать людей. А если к нам прибьется мужчина, то будет для нас третьим лишним! И знаешь, почему? Потому что я хочу, чтобы меня любили просто так, а не за силу, волю и красивые восточные глаза. Не за то, что я приютила или дала поесть. Не от того, что я что-то имею в этом безумном мире! Но такое — просто невозможно… А вот и наша трусишка до берега добралась. Так что закрывай глазенки и — вперед!

Когда Айка добралась до противоположного берега, на асфальте уже стоял заведенный БТР. Надя со счастливым лицом сидела на броне рядом с открытым люком, в котором стоял Глеб. Увидя Айку, он крикнул:

— Малышей — внутрь. Степан — ко мне вторым водителем. Айка, ты, кроме турецкого…

— Английский, но хуже.

— Если что — отбрехивайся разведкой. Поехали!

Детей посадили внутрь машины. Все остальные схватились за ручки и прилипли к броне.

— Стрелять только в чрезвычайных случаях! — прогудел изнутри голос.