Пространство и Бытие. Сборник статей

Генетическая беда современных социально-гуманитарных наук заключается в том, что они оформились в действующем виде во второй половине XIX – двух первых десятилетиях XX-го веков, а с тех пор мир изменился радикально. Более того, фундаментальным основанием, определяющим целостность создаваемой картины, является категория «время». В XXI веке надо иметь новое знание об обществе, мире и человеке. Это принципиальное условие обеспечения не просто положительных результатов в условиях информационного общества, но, буквально, выживания. Сегодня знание является важнейшим стратегическим ресурсом. Фундаментальное знание – есть критический ресурс, который в условиях современного мира сопоставим, без преувеличения, только с обладанием ядерным оружием. В условиях быстро развивающегося мирового кризиса, перестройка знания представляет собой жизненно важную задачу. Тот, кто создаст это новое знание, тот получит большие шансы на будущее.

Новое знание, адекватное текущей ситуации, может быть обеспечено только благодаря его целостности, которая определяется базовой категорией, на основании которой ведутся исследования. А такой категорией является пространство. Пространственный подход позволяет эффективно объединять в рамках одного проекта различные научные дисциплины, технологии и элементы культуры. Такой подход способен генерировать собственные социальные, экономические и политические реалии. С формальной точки зрения пространственный подход стимулирует выработку нового типа мышления.

В заключение, мы можем констатировать, что сама ситуация неумолимо подталкивает нас к быстрейшим переменам. Пример естественных наук, о котором мы говорили в первых строках, со всей очевидностью указывает направление дальнейшего движения. М. Хайдеггер на закате своих дней высказывал сожаление по поводу того, что не уделил вопросу пространства достаточного внимания. К сожалению, переменам традиционно противостоит инерция сознания. Так что проблема «введения в пространствоведение» оказывается в большей степени психологической, нежели методологической. Прежде всего необходимо преодолеть себя, чтобы понять; и поняв, эффективно создавать новую практику бытия.

Вартофский М. Репрезентация и научное понимание. – М.: Прогресс, 1988.

Каку М. Гиперпространство: Научная одиссея через параллельные миры, дыры во времени и десятое измерение. Пер. с англ. – 2-е изд. – М.: Альпина нон-фикшн, 2015.

Кипра Ф. Дао физики. – СПб.: ОРИС, 1994.

Леонтьев А. Н. Личность как предмет психологического исследования // Леонтьев А. Н. Деятельность, сознание, личность. – М.: Смысл, 2004.

Сторожук А. Ю. К вопросу о происхождении представлений о пространстве // Философия науки. № 1 (32) 2007.

Филиппов А. Ф. Социология пространства. – СПб.: Владимир Даль, 2008.

Шпенглер О. Закат Европы. Очерки морфологии мировой истории. В 2 т. Т. 1: Гештальт и действительность. – М.: Мысль, 1993.

Ясперс К. Общая психопатология. – М.: Практика, 1997.

Теоретические работы

Парадигма пространственной многомерности[18]

I

Современный уровень развития понятия социальное пространство в значительной мере определяют работы П. Бурдье, который исходил из возможности представить социальный мир в форме многомерного пространства, построенного по принципам дифференциации и распределения, сформированным совокупностью действующих свойств. В рамках своей концепции Бурдье ввел понятие агент, как альтернативу понятиям субъект и индивид, используемых в структуралистском и феноменологическом подходах, соответственно. Бурдье наделил агента таким важным свойством как габитус, выполняющим функцию посредника между объективными структурами и индивидуальными действиями, являясь одновременно результатом интериоризации внешних условий и средством экстериоризации бессознательных схем восприятия и действия, осуществления индивидуальных практик.

Агентов и группы агентов Бурдье определял по их относительным позициям в пространстве. Агенты наделены свойствами, которые придают их обладателям силу, влияние и власть[19]. Последние понимаются в самом общем виде – как способность добиваться результатов. В объективированной форме эти свойства выполняют функцию капиталов, которые выступают как центры силы. Таким образом, социальное пространство, в интерпретации Бурдье, можно описать «как поле сил, точнее, как совокупность объективных отношений сил, которые навязываются всем входящим в это поле и несводимы к намерениям индивидуальных агентов или же к их непосредственным взаимодействиям»[20]. Подобная трактовка позволяет дифференцировать социальное пространство по различным категориям. Универсальность характера сил, на которую указывал еще Флоренский[21], а также качественное разнообразие капиталов позволили Бурдье ввести понятие полей, которые в совокупности и составляют социальное пространство. От «основного» социального пространства поля отличаются только суженной типологией действующих в них сил, и потому нередко называются субпространствами, чем подчеркивается общность их природы. Такое строение социального пространства дало Бурдье основания предполагать возможности комбинации нескольких полей агентами, что соответствует различным вариантам срезов при анализе многомерного куба сложной информации.

Действительно, с одной стороны, П. Бурдье представил социальное пространство, как до него П. Сорокин[22], в виде, многомерного куба, в котором вместо положений рассматриваются капиталы, выступающие как центры силы. Поля в этом случае, фактически, являются сечениями или срезами такого многомерного куба по различным переменным, в качестве которых выступают, прежде всего, различные категории (включая культуру), которые Бурдье рассматривал как экономические понятия, подчиняющиеся правилам рынка. Но, с другой стороны, в концепции Бурдье, социальное пространство не является некоей «теоретически оформленной пустотой», в которой обозначены координаты агентов. Агенты, как тела и биологические индивиды, «занимают место». Это место, topos, может быть определено двояко: либо абсолютно, т. е. как локализация, в которой находится агент или предмет, где он существует, «имеет место»; либо – относительно, релятивно, как положение, ранг в порядке. Занимаемое место в таком случае, согласно Бурдье, может быть определено как площадь, поверхность и объем, который занимает агент или предмет: агенты «занимают» определенное пространство, а дистанция между их позициями – это тоже не только социальное, но и физическое пространство. В результате, социальное пространство представляет собой воплотившиеся физически социальные иерархии и классификации.

Социальное и физическое пространства, подчеркивал П. Бурдье, невозможно рассматривать в «чистом виде» – независимо друг от друга: «…Социальное деление, объективированное в физическом пространстве, функционирует одновременно как принцип видения и деления, как категория восприятия и оценивания, короче, как ментальная структура [выделено мной – Д. М.]»[23]. Если физическое пространство определяется по взаимным внешним сторонам образующих его частей, то социальное пространство определяется по различению позиций, которые его образуют – как структура социальных позиций.

Физическое пространство Бурдье понимал как социальную конструкцию и проекцию социального пространства, как социальную структуру в объективированном состоянии, как объективацию «прошлых и настоящих социальных отношений»[24]. Тем не менее, на уровне макросоциологических процессов, понимаемое таким образом физическое пространство обращается в абстракцию, редуцируясь, как говорил сам Бурдье, в физическую географию. В итоге, физическое пространство может рассматриваться либо как территория, либо как пустое местоположение материальных объектов – в классическом естественнонаучном смысле.

18

Фрагмент диссертации на соискание звания кандидата философских наук «Формирование социального пространства и его структур (Социально-философский анализ). Специальность 09.00.11. – „Социальная философия“». 2012 г.

19

Бурдье П. Fieldwork in philosophy / Бурдье П. Начала. Choses dities. – М.: Socio-Logos, 1994. – С. 20.

20

Бурдье П. Социальное пространство и генезис классов / Бурдье П. Социология социального пространства. – М.: Институт экспериментальной социологии; СПб.: Алетейя, 2007. – С. 15.

21

Флоренский П. А Анализ пространственности и времени в художественно-изобразительных произведениях. – М.: Прогресс, 1993. – С. 81.

22

Сорокин П. А. Социальная и культурная мобильность / Человек. Цивилизация. Общество / общ. ред., сост. и предисл. А. Ю. Согомонов: Пер. с англ. – М.: Политиздат, 1992. – С. 297–302.

23

Бурдье. П. Социальное пространство… – С. 37.

24

Бурдье П. Физическое и социальное пространства/Бурдье П. Социология социального пространства. – М.: Институт экспериментальной социологии; СПб.: Алетейя, 2007. – С. 53.