Дары звезд

— А ты ее?

— А ее буду защищать… и это… баловать.

— А любить?

— Может быть.

— То есть любить необязательно?

— Дед Поллукс говорит, что нет.

Несмотря на резко изменившееся поведение пятилетнего Сириуса, его убеждения с тех пор не сильно изменились. И Арктурусу пришло в голову просто предложить внуку невесту. Он сейчас, конечно, тот еще лоботряс, но деда он слушает хоть изредка. С этими мыслями Арктурус налил себе еще виски и открыл очередную книгу — за последний год Лорд Блэк, чистокровный волшебник и темный маг, пристрастился к мемуарам великих маглов.

А на утро он повез девушек в школу. В Хогсмите их ждала карета — быть членом попечительского совета весьма удобно. Девушки сразу прилипли к окнам. Все же какие они еще маленькие. Всего по пятнадцать лет. Они восхищенно обсуждали открывающиеся виды. А когда наконец-то появился замок, Оля не сдержала восхищенного вздоха и вырвавшегося следом восклицания:

— Какой маленький!

Касси искренне расхохоталась. Колдотворец действительно был больше. Но школа магии для огромной страны и кучи стран поменьше — это одно. А школа для двух островов и парочки желающих с материка — это другое. Но Колдотворец был лишен этого налета готичности. Начать хотя бы с того, что Колдотворец — это огромный комплекс из особняков, а не единый замок. Общежития стоят отдельно, учебные корпуса отдельно, между ними тянутся зеленые аллеи и поля с газоном, а сам комплекс стоит на магическом источнике такой огромной силы, которого нет больше нигде.

— Сколько учеников учится здесь?

— Примерно человек по пятьдесят на курс, хотя обычно несколько больше, — ответил Ольге Арктурус, — В этом году, например, вместе с вами численность учеников равняется четыреста одиннадцати. Бывают годы, когда учеников набирается около шестисот. Но это не часто.

— Да? — удивилась Оля. — А у нас детей много. Конечно, вступительные экзамены включают проверку силы, но у нас все равно на курсе собирается по сто-двести человек… Впрочем, страна больше и репутация школы берет свое.

— Да. Лучшее базовое образование в мире, — согласился Арктурус.

Его несколько раздражало, что еще сто двадцать лет назад это звание принадлежало Хогвартсу. Но Дамблдор и его предшественник так старались подогнать программу под усредненного ученика, что теперь уровень слишком низок.

У дверей их встречала профессор МакГонагалл. Она поприветствовала Лорда и девушек и предложила сразу провести их в кабинет директора для распределения по факультетам. Коридоры школы были пусты — те, кто не пришел на завтрак, сладко спали в своих постелях. В кабинете директора самого директора не обнаружилось. Девушки еще не знали, что Арктурус с Дамблдором находились не в самых дружеских отношениях, в связи с чем избегали лишних встреч. Поэтому Минерва сама достала с полки Шляпу.

Касси, едва одев шляпу на голову, яростно зашептала:

— Хочу на Гриффиндор! Хочу на Гриффиндор! Хочу на Гриффиндор!

Шляпа довольно легко с ней согласилась. Настала очередь Оли. В Колдотворце они с подругой были на разных факультетах, но там это не имело большого значения, а здесь же нужно было непременно попасть на один — спать все же хотелось в одной комнате, а не в разных концах замка.

— Так-с… и куда же мне вас отправить? — раздался в голове девушки голос.

— Думаю, Гриффиндор мне подойдет.

— Вы уверенны? Может Когтевран? Или Слизерин?

— Я, конечно, согласна — я везде буду к месту, но раз уж можно выбирать — Гриффиндор.

Шляпа на пару секунду замолчала, а потом вынесла свой вердикт:

— Гриффиндор!

— А ведь все началось с того, что Дорея вышла замуж за Карлуса… — задумчиво протянул Арктурус.

— Ой, дедуль, — подскочила к нему Касси, — подумаешь, поступила на факультет храбрецов. Зато теперь буду за Сириусом присматривать.

— Ты присмотришь…

Минерва принялась довольно тихо объяснять правила факультета, а Касси, которая бывала в школе два года назад, отчаянно тащила всех к Большому залу. Там еще не закончился завтрак и девушка упрямо твердила, что хочет на это посмотреть. Арктурус качал головой: он точно знал, что эта Блэк хочет поскорее обнять своего ненаглядного Сириуса, с которым не виделась с прошлого лета.

========== Глава 3. Не наступившее прошлое. ==========

Сириус проснулся еще до рассвета. Он лежал на своей кровати в общей комнате и рассматривал деревянный «потолок» кровати. Тяжелые шторы по желанию владельца закрывали спящего от посторонних взглядов, превращая кровать в крошечную комнату. Но Мародеры не закрывали эти шторы. У друзей не было друг от друга секретов. Кровать Сириуса была самой ближней к выходу. На следующей мирно спал Джеймс — он был большим любителем поспать, если давалась такая возможность, и разбудить его с утра было проблематично. А вот Сириус спал мало. Четыре-пять часов ему было вполне достаточно. Вчера они так рано легли, что теперь Блэк расплачивался за вчерашнюю усталость. Магловские механические часы показывали без пятнадцати четыре.

Близость к двери была вынужденной мерой — Сириус часто выскальзывал из постели и уходил вниз, в общую гостиную, где обычно читал, пока его друзья спят. Другим его способом занять себя ночью или ранним утром было сидение на подоконнике. Широкое окно располагалось как раз между кроватями Сириуса и Джеймса. Тот легко выскальзывал из постели, усаживался на широкий деревянный помост и подолгу смотрел на запретный лес. Непоседливость характера в нем возбуждал именно Джеймс, по своей природе Сириус был наблюдателем, но наблюдателем, который любит одиночество и тишину. Большое количество людей пробуждало в нем какой-то моторчик, который требовал действий. Именно поэтому плохо знающие его люди и считали Сириуса несколько неуравновешенным. Некоторая доля правды в их суждениях все же была. Общество его и тяготило, и тянуло к себе одновременно.

Долгое сидение в ненавистном доме на площади Гриммо не лучшим образом отразилась на и так нелегком характере наследника Блэков, но одно в нем не убило. Серьезные размышления Сириус все еще оставлял на моменты подобного одиночества. Для размышлений ему была необходима тишина. Да, он умел принимать решения быстро, в стрессовых ситуациях, и при этом действовал быстро и без сомнений… что не всегда приводило к идеальному результату. Тишина и покой были необходимы для создания более точной картины происходящего. Часто для этого он писал на бумаге пространные письма-размышления, которые потом сжигал. Но этим он займется чуть позже.

А сейчас все его мысли были только об одном — как рассказать Сохатому и Лунатику о… обо всем, что с ним произойдет в следующие годы. Как рассказать Джеймсу, что он умрет, что Ремус будет скитаться в бедности все оставшиеся годы своей жизни, что их друг Питер на самом деле предатель? Судьба ничего не говорила о том, что подобное нельзя оглашать. И для решения проблемы ему нужны его друзья. В конце концов, ведь ради них он и собирается переписывать историю.

Первое, о чем задумался Сириус — как отделаться от Питера. Даже тот факт, что он еще не предал их, не умаляет того факта, что он сделает это. Слабое звено, человек, чьи мотивы они неправильно распознали. Выходя из дома, Сириус прихватил с собой маленький флакончик с Веритасериум — зельем правды. Причем не эти дешевые подделки, которые на время допроса превращают допрашиваемого в безвольную куклу. Нет, это было зелье самого Фламеля, в шутку называемое Зельем Королевских Секретов. Его подливали тем, кто владеет какими-либо секретами прямо в разгар шумного бала. И состояние такого человека совершенно не менялось — он не был безвольным. Он был правдивым. Но что спрашивать у Питера? Собирается ли он их предать? Что он о них думает? Сириус вспомнил, что в расширенном учебнике чар — любимой книжке Люпина — рядом с хохочарами было еще и заклятье болтливости. Находящийся под заклятьем начинал рассказывать все подряд, но мог врать, или петь песни, или без остановки талдычит одно и то же. Но, пожалуй, под зельем правды эффект будет интереснее. Хотя план все равно казался Сириусу шатким, но другого пока не было.