Дары звезд

— Нет… Еще нет…

— Записку, какие-нибудь намеки оставила?

— Нет, — девушка непонимающе подняла на Сириуса глаза.

— А как сбежала? — Пошла примерять мантию…

— Отлично, — сразу же успокоился Сириус, — будешь пропавшей без вести. Вряд ли твой отец рискнет вычеркнуть тебя из рода, если не будет наверняка знать, сама ты сбежала, или тебя выкрали.

Повинуясь приказам Ольги, зашевелились домовики, принесли зелья и артефакты, которые должны скрыть местоположение девушки, Марта осталась на диване пить уже сотую чашку успокаивающего отвара, а Сириус отправился пристраивать на место четвертый крестраж. В это время Волдеморт уже обнаружил, что его крестраж пропал из Малфой-мэнора.

========== Глава 51. Магистр и политика ==========

Магистр приносит клятву, обещая оберегать магию, магические источники и рода по мере своих сил и возможностей. Что обязуется иметь холодный разум, следить за своими эмоциями и не давать первозданной силе овладеть собой. Что окажет помощь достойному ученику, будет искать новое и развивать старое. Саму витиеватую формулировку Сириус учил не один день. Очень не хотелось где-нибудь запнуться.

Клятву приносили в небольшой башне, находящейся на территории России. Шесть ее граней были выложены из разного камня, она тянулась ввысь, закручивая грани спиралью и чуть сужаясь к вершине. В башне шесть дверей, витая лестница узкая, гораздо уже самой башни. Все магистры поднимались по ней друг за другом, Сириус шел в конце. Ступени вывели на просторную площадку, огороженную кованными перилами, а крышу держали двенадцать колонн. Когда все поднялись наверх, плита закрыла лестницу, словно ее и не было. Магистры разошлись по кругу, а Сириус должен был произносить клятву, стоя в центре.

В мае в России все дышало какой-то легкостью, магистры были одеты кто во что, Сириус даже растерялся от такой атмосферы. После его душевно поздравляли, называли имена и где их можно найти, делились какими-то хитрыми амулетами. Он среди них был самым молодым.

– Таких молодых среди нас не было уже лет пятьсот, – улыбался один из его новых коллег, – но ты доказываешь, что еще не все потеряно в магическом мире.

Но не прошло и часа, как все начали по одному-двое аппарировать по своим делам. В итоге на вершине башни остался лишь Сириус и Троцкий.

– Думал, я что-то почувствую, – поделился Сириус, облокачиваясь на перила, – но ничего.

– Со временем придет, – ухмыльнулся его учитель, – Неделя-две, и ты заметишь, что сила в итоге опять выросла. Только теперь не используй светлые заклинания.

– Ты серьезно думаешь, что я нуждаюсь в подобных советах?

Троцкий тоже засмеялся, а после внимательно посмотрел на своего ученика.

– Когда мы сможем серьезно поговорить?

Сириус нахмурился.

– А надо?

– Мои дети и внуки перерыли всю Европу, а все остальные последний год провели в архивах, поэтому да. Нам есть о чем поговорить. Но тебе сейчас явно не до этого.

– Как догадался? – хмыкнул Сириус.

– Ты один, по-твоему, видишь магические потоки? От тебя так и фонит безудержной радостью. Хоть расскажи, что тебя так обрадовало?

Сириус улыбнулся, мечтательно уставившись в горизонт.

– У нас с Олей будет ребенок.

– Для своего возраста ты реагируешь даже очень ярко, – хохотнул Троцкий. – Обычно мужчины так радуются поздним детям.

Сириус не смог сдержать смешка. Так ведь и получается достаточно поздний ребенок. И хотя в своей прошлой жизни он никогда не хотел ребенка, сейчас он радовался, как ему казалось, даже больше Ольги. Не сразу, конечно. Прошло больше недели, прежде чем его обычная радость превратилась вот в такое искрящееся ожидание чуда. Немного смущало только то, что ждать было еще долго.

Ольга посмеивалась над ним: он стал превращаться в заботливого папашу уже сейчас. Пока всё его внимание выливалось на жену, которая уже устало отмахивалась от его заботы. Сириус же ловил себя на мысли, что как только перестает заниматься каким-нибудь делом, как сразу сбивается на мысли о своей семье. О том, что будет мальчик, что ему непременно нужно купить магловский велосипед, но это потом, сначала закажет такую же люльку, как у Нимфадоры, которая защищает ребенка от многих детских болезней. А еще, что ребенка нужно будет учить ходить, говорить, а он совершенно не представляет, как это делается, но тут, по всей видимости, вообще нет специалистов. В общем, в минуты покоя Сириус не мог перестать мечтать.

Мечты подталкивали его желание закончить с войной как можно быстрее, но Оз оставался недоступен, и, что показательно, его чревоугодники стали по-настоящему неуловимы. Среди них появился маг, умеющий управляться с пространством, поймать хотя бы одного члена боевых команд было невозможно, а небоевые чревоугодники просто портили кровь всем и каждому в Визенгамоте и Министерстве. Сириус с ними тоже ничего не мог поделать. Поэтому ему оставалось лишь изучать очередной том по снятию защитных пологов, тренироваться, да корпеть над бумагами семьи.

Когда он вернулся домой, Ольга привычно вышла из своего кабинета встречать мужа. Как всегда в белой блузе и широкой юбке ниже щиколотки, она сидела на ступенях широкой лестницы. Сириус уже собирался спросить ее: а можно ли ей сидеть вот так, на ступенях, но наткнулся на насмешливый взгляд. В доме тепло, на улице май, ступени покрыты толстым ковром. Конечно, как он мог забыть.

– Как прошло?

– Замечательно. Где все? Что-то не вижу привычной толпы любопытствующих за дверью.

– Арк нагрузил всех работой, сам бродит где-то крайне злой. Стараются не попадаться ему на глаза, соблюдая достоинство.

Сириус хохотнул. Этот дом иногда напоминал ему магловскую комедию, где все нелепо, но все равно смешно. Самые вменяемые здесь были как раз Ольга и Арктурус. Остальные то уходили в работу с головой, то активно интересовались чужой жизнью. И что будет дальше?

– О, заходил Альфард, увел Эйлин на прогулку. Просил передать тебе на случай позднего возвращения: завтра в Визенгамоте будут обсуждать реформу образования.

На следующий день в Визенгамоте было шумно. Альфард не мог провести такой закон даже с особыми полномочиями, но уже полгода старательно проталкивал его, напирая на необходимость реформ. Маги стали слабее, маглорожденные чаще возвращаются в свой мир, чем остаются среди магов, уровень знаний упал, а школу Авроров пришлось продлить с года до трех. Маги были не против влезть в дела Хогвартса, где традиционно все изменения проводились лишь директором, но каждый хотел изменить его по-своему. Споры шли давно и нешуточные. Дамблдор отстаивал статус-кво, сторонники Волдеморта боролись за полный контроль министерства над школой, Альфард напирал на ограничения, большинство магов придерживались временного нейтралитета.

– Хогвартс издавна был школой, независимой от политики! – напирал Дамблдор на национальную приверженность традициям.

– Благодаря традициям, – возразил Сириус, – воспитались целые поколения магов, которые вообще не знают как работает Авада.

Где-то позади довольно крякнул Аластор Хмури. Он гонял новичков-авроров в хвост и гриву, и незнание непростительных бесило его больше, чем святая уверенность в нерушимости Протего. Сириус помнил это по своим прошлым вступительным в Аврорат. Но теперь он знал непростительные иначе, чем ему объяснял сам Хмури.

– Ученики, покидая Хогвартс, – продолжил Сириус, – достаточно хорошо знают лишь два предмета: трансфигурацию и чары. И то лишь в пределах школьной программы. Которая не менялась уже лет двести. Сколько за это время нового принесли в эти науки? Меняются все школы, но лишь Хогвартс цепляется за старое там, где не нужно, и отменяет то, что действительно необходимо.

– Мы уравняли в правах маглорожденных! – возразил Дингл.

– Да? Вот лично я не знаю, каким образом исключение из списка предметов основ артефакторики уравняло маглорожденных в правах с чистокровными. Даже наоборот: по международной статистике, именно маглорожденные волшебники становятся первооткрывателями в этой области. Но у нас они даже не знают, что это такое и почему этому стоит учиться. А защита разума? А боевая подготовка?