Магнификус II

– Да, да. Моя идти. Идти за тобой куда угодно, – ожесточенно закивал головой Шарскун, поднимаясь с коленей.

– Куда угодно не надо, пойдем куда нужно, – попытался вернуть его к реальности Сергей.

– Да, да, да! Меч сланнов! Меч сланнов! – продолжая стонать от восхищения, двинулся вперед скейвен.

Ведомый врожденным чутьем, Шарскун уверенно маневрировал в паутине бесконечно переплетающихся тоннелей, пока не вывел молодого человека к тоннелю с каменным акведуком посередине и текущим по нему большим ручьем.

– Ручей приведет к Эшинбланту, – объяснил скейвен.

– Точно? – уточнил порядком уставший Сергей.

– Точно, – успокоил его спутник, – можно сказать, что мы уже в городе, только это окраина.

Второй внутренне подверг сомнению слова неутомимого крыса, но скоро ручей действительно привел их к массивным деревянным воротам, за которыми виднелась большая пещера, застроенная невысокими домами с плоскими крышами. Шарскун решительно постучал лапой по воротам, створки распахнулись и оттуда осторожно выглянули два вооруженных скейвена. Судя по всему, они сразу узнали своего сородича, а плащ инжи, накинутый на плечи Сергея, произвел на них самое положительное впечатление. Не говоря ни слова, привратники пропустили друзей внутрь.

– Это западная сторона города, – пояснил Шарскун, – здесь живут бедные скейвены.

– Скейвены тоже бывают бедные? – заинтересовался Второй.

– В любой расе бывают бедные и богатые, – пожал плечами его спутник. – Хотя наши бедные никогда не умирают с голода. У людей умирают, у дручий умирают, а у нас – нет. Богатые семьи делятся с бедными. Только так мы можем выжить. Потом, лучше быть бедным и свободным, чем богатым и рабом своего богатства.

– Прямо цитата из Конфуция, – хмыкнул Сергей.

– Меня так уже обзывал один из эльфов, – гордо сообщил скейвен и спросил: – Кто такой Конфуций? Древний?

– Более чем, – ответил Второй. – Философ. Жил много веков назад. Считал, что любое государство должно строиться на морально-нравственных, а не экономических или политических принципах.

– Это же очевидно! – воскликнул Шарскун и показал на один из узких проходов между зданиями, – по этой улице мы доберемся до центра и до моего дома.

Спутники прошли по арочному мосту над ручьем и зашагали в указанном направлении. Сергей на ходу рассматривал город. Дома здесь складывали из тщательно отшлифованных известковых плит, окон и дверей ни в одном из домов не было, зато над каждым порогом висели деревянные дощечки с надписями на скейвенском языке. Чем ближе путешественники подходили к центру, тем больше становились здания, улица также значительно расширялась, и по ней в разных направлениях неторопливо двигались местные жители вперемежку с людьми и крепкими на вид коротышками. Последние чаще шли группами, закутавшись в плащи и надвинув на глаза широкополые шляпы.

– Это же гномы? – на всякий случай уточнил Второй.

– Гномы, – кивнул крыс.

– Что гномы и люди делают в вашем городе? Ведь, если я не ошибаюсь, вы и с теми, и другими постоянно воюете?

– Война не должна мешать торговле. К нам все приходят покупать варп-камни. Люди, гномы, дручии иногда. Варп-камни – основа нашей экономики и науки.

– И что, не бывает конфликтов?

– Почему не бывает?! Бывает. Но так. Если много выпьют вина или кого-то обманут.

– И что тогда?

– Тогда приходят гвардейцы и казнят всех, кто ссорился.

– Зачем же всех?

– В драке не бывает невиновных.

– Убийственная логика.

– Совершенно верно. Зато нет преступности. В этой жизни можно отыскать и другие места, где хорошо драться.

Мимо них с пронзительными визгами пронеслась орава малолетних скейвенов.

– В школе уроки закончились, – пояснил Шарскун.

– В школе?! – изумился Сергей.

– Разве у Древних нет школ? – сказал крыс. – У скейвенов есть школы, институты, академии, больницы и даже есть театр. Правда, один. Мы не поощряем праздность. Это Шроч построил.

– Обалдеть! – вздохнул Второй и долгое время молчал, внутренне переваривая полученную информацию.

Друзья пересекли небольшую площадь с подобием фонтана посередине и остановились у одного высокого здания. От остальных построек его отличали узкие бойницы по всему периметру стены и деревянная дверь.

– Здесь храм Рогатой Крысы, – проинформировал напарника скейвен. – Я зайду туда на секунду. Мне нужно помолиться перед тем, как я приду к своим детям.

– Я так понимаю, что мне туда нельзя? – сообразил Сергей.

– Увы! – подтвердил его догадку Шарскун. – Но это займет не много времени. Подождешь меня здесь?

– Куда я денусь? – согласился Второй и присел на каменный парапет фонтана.

Скейвен благодарно хлопнул его лапой по плечу и скрылся за дверью храма.

«Вот так всегда, – подумалось Сергею, – что-то да нельзя. Ишь ты, помолиться! Толком даже не знает, есть у нее рога или нет, а туда же. Впрочем, какое мне до этого дело? Помолиться все-таки пошел, а не жрать. Надо признать, что в укладе крысиной жизни есть определенный шарм. Крысиный, но шарм. Я вот никогда перед возвращением домой не молюсь и про бедных мало думаю. Прогрессивная раса, елки-палки. А у нас в доме их постоянно чем-то травят. Знали бы они, что крысы не поощряют праздность! Рехнуться можно!

Томясь в ожидании набожного спутника и наблюдая за неторопливыми жителями подземного города, он вспомнил о своих манипуляциях с возможностями, начертил в воздухе перед собой свое имя, и его опять окружила сфера, состоящая из мелких символов. Однако, в отличие от прошлых попыток, символы не светились, точнее, светились, но не все. Мерцали кружки с изображением копыта, дубового листа и какой-то завитушкой. Путешественник не решился трогать эти изображения, точно не зная, что из этого может получиться. Проговаривать вслух пожелания тоже не стал, поскольку не мог толком определиться, чего именно хочет.

Оглядевшись вокруг, Сергей обнаружил на стене одного из домов стенд с наклеенными на нем объявлениями. Второй поднялся с парапета, подошел к стенду и начал читать.

Первое прочитанное им объявление гласило: «Ветераны БСШ (Битвы у Серебрянной Шахты) обязаны в двухнедельный срок переоформить свои удостоверения для получения праздничного пищевого набора. Председатель совета ветеранов БСШ Нусорх бер Кошр».

Второе объявление мягко увещевало: «Уважаемые родители! Внимательно следите за своим потомством – в городском парке обгрызено семь редких деревьев. Родители задержанных хулиганов оштрафованы».

И, наконец, третье деловито оповещало: «Четыре красивые девушки достигли брачного возраста. Заявки на участие в сватовстве принимаются по адресу: Кромешный тупик. Дом 2. Второбрачных женихов не предлагать».

Тут до слуха Сергея донесся мерный рокот мотора. Второй повернул голову на звук и едва не свалился от удивления в фонтан. С соседней улицы на площадь выехал мотоцикл, в котором Сергей безошибочно узнал «Харли-Дэвидсон». За рулем хромированного «чоппера» восседал арлекин в характерном клетчатом трико и колпаке с колокольчиками. На полированном баке мотоцикла неизвестный живописец изобразил двух несущихся во весь опор сфинксов – белого и черного. Арлекин на мгновение притормозил свой агрегат напротив стоящего путешественника, внимательно оглядел его, почесал затылок и задумчиво заявил:

– Нет, ты не инжи. Тебе интересно. Да, правильно. Значит, еще увидимся. Да, правильно.

Произнеся эту несуразицу, арлекин тронул мотоцикл с места и скрылся за поворотом. Сергей, как завороженный, смотрел ему вслед, пока из храма не вышел Шарскун.

– Ты не поверишь, честное слово, со мной только что говорил клоун на «Харли-Дэвидсоне», – только и смог он сказать крысу.

– «Харли-Дэвидсоне»? – не понял тот.

– Мотоцикл такой есть, – попытался объяснить Второй. – Два колеса, дуги, хром, цилиндры.

– Два колеса?! – воскликнул Шарскун. – Так это колесница Тордиона! Ты видел Тордиона?!