Воин

- А как же бандиты?

- Бандиты? - я несколько сбился, не ожидая такой прозорливости, - бандиты тоже, к сожалению, есть, они расположились на Калининской ветке от Новокузнецкой до Сухоревской. Мы бы их выбили, но профессионалов, сделающих это тихо у нас очень мало, а полномасштабной войны, с применением тяжелого вооружения метро не выдержит.

- Ага, понятно. Ну а как сильны Красные?

- Ну, у них довольно сильная дисциплина, люди там не голодают, а станции хорошо защищены, и это главное. Но в случае конфликта, они будут с нами, так как их лидер ставленник Полиса, как и лидеры большинства остальных группировок, - не удержавшись, в запале ляпнул я.

- Москвин - марионетка? - удивился генерал.

- Ну да, он друг и ученик генерала Мельника, - начал было вплетать я очередную ложь в свой рассказ, но тут мне будто под дых ударили. - Подождите, откуда вы знаете про Москвина? Я не говорил, что лидера Красных зовут именно так.

- Ну что же вы молодой человек, зацикливаетесь на мелочах? У нас ведь такой интересный разговор получался. Что не будете дальше рассказывать? Нет? Ну что ж...

Он поднял глаза и кивнул кому-то за моей спиной. В то же мгновение на мой затылок опустился приклад карабина охранника, и я погрузился во мрак.

19 глава

Очнулся я от потока ледяной воды, обрушившейся на мою голову. В висках колотило, а в затылок будто загнали раскаленный лом и медленно его ворочали из стороны в сторону. Я открыл глаза и тут же закрыл их. В лицо бил ослепительный свет прожектора, он ослепил меня и добавил новую порцию боли. Сознание попыталось ускользнуть из ужасной реальности, но тут на меня обрушилась новая порция воды. К моему удивлению, ледяная вода остудила голову и боль, разламывающая ее изнутри - отступила. Теперь в нее начали приходить мысли, на первом плане пульсировали две: первая о том, что я опять, как дурак, полез в пекло, не продумав все до мелочей, понадеялся на везение, на свою мальчишескую самоуверенность. Почему я решил, что нас встретят с распростертыми объятиями? Кто сказал, что здесь нет жестоких и эгоистичных людей? Кто сказал, что они оторваны от большого метро? В очередной раз я получил по носу. Впредь, если выберусь, я поклялся себе, что ни шагу не сделаю, пока не обдумаю его до мелочей. Второй мыслью было беспокойство за друзей, что с ними? Живы ли?

Где-то на грани сознания болталась еще одна мысль, она заставляла отвлечься от самотерзания и заняться поиском выхода из сложившейся ситуации. Я ухватился за нее и стал вытягивать ее на передний план. Итак, генерал знает о большом метро и как-то связан с генсеком Красных, товарищем Москвиным. Нужно понять каким образом они связываются друг с другом, насколько хорошо генерал осведомлен о метро и главное, что он хочет с нами делать?

Еще один поток воды нарушил ход моих мыслей. Черт возьми, я понял, что совсем уже замерз, мышцы сводило судорогой, а зубы выбивали дробь. Я вновь открыл глаза и попробовал оглядеться, но малейший поворот головы заставил ее взорваться вспышкой боли. Я застонал.

- Ага, очнулся, наконец, - обрадовался кто-то по ту сторону боли. - Вот и хорошо.

Я опять открыл глаза, где-то в районе источника света маячил смутный силуэт.

- Ну что ж, давай продолжим наш разговор. Видит бог, я не хотел причинять тебе боль, но ты стал упрямиться, а я не люблю упрямцев. Если ты расскажешь мне все что знаешь и примешь присягу, то я разрешу тебе остаться в моем бункере. Возможно, вскоре ты будешь получать интересные задания, помимо чистки сортиров, ха-ха. Ну, а если нет, - тут тон говорившего резко сменился на жуткое рычание, - то у меня есть множество способов развязать язык. Но после того как я узнаю все что мне нужно, ты будешь годиться только в роли приманки на какого-нибудь не очень крупного мутанта.

- Пить, - просипел я.

Через пару очень долгих секунд, моих губ коснулось горлышко фляги и в горло потекла такая вкусная, такая сладкая, такая обалденно прохладная вода, что я взвыл от бессилия, когда у меня ее отобрали.

- Ну, полно-полно, будешь говорить?

- Почему ты схватил меня? - спросил я, пытаясь вытянуть руки из пут притянувших их к подлокотникам. - Ты понимаешь, что с тобой сделает Мельник, когда узнает, что ты со мной сделал?

- А ты нахал? - вдруг обрадовался генерал. - Торчит в путах, но хамит, тыкает, да еще и угрожает. Ничего мне ПОЛКОВНИК Мельников не сделает, он хоть, и начальник сталкеров Полиса, и пользуется уважением сталкеров других фракций, но он не сможет снарядить экспедицию сюда. Он даже до Университета еще не дошел. А вот ты дошел до моей базы и мне очень интересно как? Но главный вопрос сейчас звучит так - кто ты такой? Чтобы ты не юлил я, сразу обрежу все неверные ответы: ты не сталкер Мельника - он бы сам отправился сюда и не посылал бы мальчишку. Ты не разведчик каких-либо других фракций - как и Мельник, они не знают обо мне и так же не посылали бы мальчишку. Ты не являешься человеком Москвина, хоть он и пытается выйти на меня, но пока его бойцы не могут пробиться сквозь полчища мутантов обитающих в городе. К тому же во время недавнего разговора с ним я напрямую спросил о тебе, и он сказал, что не знает тебя. Зато он высказал очень интересную мысль. Он предположил, что ты боец загадочного Анклава, и я склоняюсь к тому, что он прав. Так вот, я повторюсь, кто ты такой?

Я был раздавлен, уничтожен, моя легенда рухнула как карточный домик. Мало того, противник практически точно знал кто я, так еще и самая главная наша тайна - тайна местонахождения нашего дома находилась лишь за тонкой дверью моей силы воли и стойкости моих друзей. Что ж, этого он не узнает ни от меня, ни от них, мне осталось лишь терпеть, и при возможности умереть, как можно быстрее.

- Будем играть в молчанку? - вкрадчиво спросил генерал. - Ну что ж, тогда приступим. Для начала возьмем вот это.

Он показал мне простую булавку. Я, не желая смотреть, отвернулся и зажмурился.

- Страшно? - усмехнулся генерал. - А сейчас будет больно.

В ту же секунду страшная боль пронзила левую руку. Лишь чуть позже я смог понять, что боль идет от мизинца, а точнее от ногтя. Эта сволочь вогнала мне булавку под ноготь. Я до хруста сжал зубы, чтобы не выдать свою боль. Но генерал знал, что делать. Он взялся за торчащий кончик и стал шевелить булавку из стороны в сторону. От адской боли я не выдержал и закричал. Против моей воли из глаз потекли слезы. Я зло мотнул головой.

- О, не надо стесняться слез, мой мальчик. Я, понимаешь ли, виртуоз этого дела. На моих занятиях ребята покрепче тебя не то что плакали, но и писались и даже какались. Ха-ха-ха.

- Сдохни, тварь.

- Ах, ах, как неоригинально. Ты знаешь, сколько раз мне этого желали? Но я не люблю, когда меня оскорбляют.

Он хлопнул в ладоши, из-за моего кресла вышел бугай охранник и врезал мне в челюсть. Сознание вспыхнуло и погасло, последнее, что я слышал, это: «Идиот, зачем ты его вырубил, нужно было только оплеуху дать».

Очнулся я от того что кто-то тряс меня за плечи.

- Вставай, - говорил этот кто-то Васькиным голосом, - у нас очень мало времени.

Так это был кошмар? Подумалось мне, сейчас я проснусь в фуре с кабелем, или в РУДН или вообще в Анклаве. Мысли метались из стороны в сторону и больно били по черепной коробке. Застонав, я открыл глаза. Нет, это был не кошмар. Я сидел в пыточном кресле, правда на мне уже не было наручников, передо мной стоял Васька и обеспокоенно смотрел мне в глаза. Когда я сфокусировал на нем взгляд, он улыбнулся и показал большой палец. Я, с трудом подняв руку, повторил его жест. Он еще раз улыбнулся и отошел. Тогда я обвел взглядом пыточную. По стенам стояли различные столики на колесиках, на них, прикрытые марлей, лежали различные приспособления. Многие из них были самодельные. Один вид этих приспособлений заставлял холодеть кровь. На стенах висели предметы покрупнее - различные плети, трости, дубины, косы, веревки и так далее, но самое ужасное было выше. На специальных щитах висели бальзамированные человеческие головы, их лица, выражали страдания и боль. Зрелище было настолько невыносимо, что я опустил взгляд и наткнулся на тело охранника. Он смотрел на меня выпученными глазами, его руки были прижаты к горлу, из-под которых толчками выплескивалась кровь. Я поглядел по сторонам и нашел, кого искал. Забившись в угол, генерал что-то нечленораздельно мычал, с ужасом глядя на нацеливших на него карабины близнецов. Рядом с ним сидел комендант, он с удивлением и даже с некоторой опаской смотрел на своего командира. Успокоившись, я привстал, опираясь на подлокотники, тут же под мое плечо поднырнула вихрастая голова Васьки. Он помог мне подняться и повернуться. Тогда я смог рассмотреть остальных членов своей группы. Не считая нескольких синяков и ссадин, все были целы.