Медвежонок

Джудит Моффетт

Медвежонок

Денни слышал приглушенный шум лопастей вертолета и сильный рев мотора, но он в этот момент находился под землей и чуть ли не вверх ногами - при свете фонарика пытался оторвать маленького пушистого медвежонка от соска матери, - так что, как бы ему ни хотелось, он в любом случае в тот момент не мог все бросить и мчаться вверх по тропе. Если честно, то не очень-то и хотелось бежать туда.

Медвежонок наконец выпустил изо рта сосок и жалобно заворчал. Приподнимаясь на локте, Денни тут же выполз из темной берлоги, подальше от огромной, вонючей и сопящей туши - медведицы, разродившейся от бремени прямо во сне. Денни держал медвежонка в правой руке, одетой в перчатку. Денни был невысокого роста и сухопар, при его работе это явное преимущество, но сейчас и ему пришлось непросто.

Выбравшись наружу, в тусклый свет зимнего дня, он пристроился на куче прошлогодних дубовых листьев, чтобы взвесить медвежонка. Весы старые - две чаши на крюке. 1,3 килограмма. Зубами стянув перчатку с правой руки, он записал цифру в карманный блокнот, взял кровь на анализ, а потом проколол медвежонку левое ухо (медвежонок оказался мужского пола) и прицепил бирку.

- Прости, Рокет. Прости, малыш.

Движения Денни были умелы и аккуратны, к тому же он торопился. Для медвежат всегда легче, если все делается быстро, так хоть немного сглаживается стресс после отрыва от матери. Но сегодня у Денни имелось много причин спешить. Зима, как все последние зимы, стояла теплая. Слишком теплая. Денни так ждал этих морозных дней, но все равно сон медведицы был не таким крепким, как в настоящие холода. Вторая причина заключалась в том, что он уже не слышал звука крутящихся лопастей, значит, вертолет приземлился, а наблюдатель хефн, наверное, в нетерпении прогуливается взад-вперед и ждет Денни. Хефны ценят пунктуальность. За четыре года хефн, представитель Отдела по наблюдению и восстановлению естественной среды обитания в природе, никогда еще не опаздывал на встречу. Звали его Иннисфри.

Денни сунул руку в перчатку, подхватил медвежонка и снова протиснулся в берлогу. Своим телом он практически полностью заслонил вход, но оставил фонарик в берлоге так, чтобы разглядеть, куда именно ткнуть малыша, чтобы тот снова начал сосать материнское молоко. Второго медвежонка взять оказалось гораздо легче, но тут медведица издала резкий звук и дернула огромным плечом. Денни замер на месте, его сердце готово было выскочить из груди. Медвежонок, которого он крепко сжимал рукой, скулил и елозил. Все обошлось, медведица успокоилась, а Денни тихонько выполз из берлоги и присел, пока пульс не пришел в норму. Он всегда противился тому, чтобы во время первой проверки медвежат медведицам вводили транквилизаторы, ведь лекарство попадало в молоко, а с ним доставалось и малышам, но сейчас впервые задумался: возможно, ему стоит пересмотреть свои взгляды в связи с резким изменением поведения животных в потеплевшем климате.

А возможно, надо вообще пересмотреть подход Департамента дикой природы и рыбных хозяйств к бурым медведям. Особенно в таких малонаселенных районах, как этот. По мере того как людей становилось все меньше, они оставляли свои поля и пастбища и уходили в города, где и жизнь легче, и дороги лучше, медведи быстро размножались и осваивали освободившееся пространство.

Дороги тут развезло так, что даже фургону не проехать, - кругом одни выбоины и куски щебня. Лучше бы уж грязь. Сам Денни ездил верхом на лошади по кличке Росинант; когда же отправлялся за припасами в город, то брал с собой грузового мула Роско. Верхом он ездил не очень-то хорошо, но выбора не было.

Второй медвежонок оказался девочкой.

- Родео, - сказал ей Денни. - Так тебя теперь зовут, малышка.

Весила она 1,45 килограмма и была немного упитаннее брата. "Настоящим" именем был номер на бирке - "Номер 439", Она была одним из третьей пары медвежат, произведенных на свет Номером 117, той самой медведицей, наслаждавшейся сейчас долгой зимней спячкой в берлоге, - огромных размеров, здоровое животное и прекрасная мать. Из ее медвежат только один погиб в младенчестве. Матери-медведице было шесть лет [Вообще-то медведи начинают размножаться 3-4-летнего возраста и самки рожают медвежат раз в 2 года или реже.], она стала сто семнадцатой, которой в штате Кентукки в рамках программы хефнов "Бурый медведь" надели радиоуправляемый ошейник. Ласково ее звали Розетта. Исследуемым медведям давали имена так же, как ураганам, - по определенным буквам алфавита. Медвежата заимствовали две первые буквы имени от имени матери, так что одинаковые инициалы можно было использовать много раз. В случае если все дети и внуки какой-нибудь медведицы погибали, то две первые буквы имени присваивали первому молодому медведю, перешедшему границу штата со стороны Теннесси или Западной Виргинии. Если медведь переходил жить из одного штата в другой, это означало, что он становился предметом исследования совершенно иного ведомства и, соответственно, получал новое имя.

Розетта же родилась и выросла в Кентукки, как и Денни. Хотя перед тем как окончательно обосноваться в округе Денни, она немало бродяжничала (тоже как и он), но здесь вырыла себе замечательную берлогу под рухнувшим во время смерча дубом. Денни не давал имен ни ей, ни первой паре медвежат, которые были с ней тогда, в самом начале. Потом же именно он придумал имена второй паре (Роканнон и Роторутер), а теперь у него в запасе имелся целый список имен, начинающихся на буквы "р" и "о".

Родео сопротивлялась, когда он брал у нее анализ крови и прокалывал ухо для бирки, но стоило приложить ее назад к материнскому соску, тут же принялась снова сосать, а медведица на этот раз даже не пошевелилась. Ошейник у Розетты был в порядке, сигнал исходил чистый, без помех. Денни решил больше не тревожить обитателей берлоги и не брать образцы крови Розетты. Он уложил шприцы и пробирки с кровью в рюкзак, потом туда же отправились блокнот, весы и фонарик. Денни сразу направился в сторону хижины. Шел он быстро, на ходу поправляя рюкзак. Было довольно-таки холодно, температура ниже ноля, и он вытащил из кармана куртки кепку, чтобы прикрыть лысину и уши, а руки сунул в карманы.

Теперь, закончив дела в берлоге, Денни взглянул на часы и начал думать о другом. Наблюдатель хефн ждет его уже около часа. Денни ускорил шаг, теперь он почти бежал. Небольшой жилистый мужчина, лицом немного похожий на хорька. В просветы между соснами с хребта открывался вид на покрытые снегом горы и серое небо над ними - ничего особенного, однако в этом была определенная прелесть. Но Денни некогда было обращать внимание на окружающую его красоту. Он проскочил одно из самых потрясающих мест на хребте и, даже не взглянув вокруг, нырнул в густо заросшую по сторонам просеку. Когда-то это была дорога.

Хефны возглавляли полевые наблюдения за медведями, койотами, оленями-вапити [Самый крупный из североамериканских оленей, обитает в лесах, в районе Скалистых гор и Большой Калифорнийской долины.] и белохвостыми оленями в восточной части Соединенных Штатов; они сами разработали эту программу, ведь хефны контролировали экологическое состояние планеты путем изучения хищников и их потенциальных жертв в естественных условиях. Год от года животных в горах и лесах становилось все больше. Но финансирование той части исследований, которой занимался Денни в округе Андерсон, напрямую зависело от того, насколько ему удастся ублажить наблюдателя, которому он непосредственно докладывал о результатах своей работы. Поэтому опоздание на встречу можно было считать крайне легкомысленным поступком. Денни работал над проектом с самого начала, он знал, что прекрасно справляется со своими обязанностями, но кроме всего прочего все-таки нужно соблюдать и кое-какие правила, установленные этими чертовыми хефнами. В душе Денни презирал хефнов, как и все остальные жители Земли. И самой неприятной частью своей работы он считал именно эти встречи и отчеты.