Страница 77 из 80
– Видел я космические фрегаты, что были поменьше… – прошептал Пол.
Она кивнула, не отрывая взгляд от пустыни. Там, где прошел червь, остался завораживающе ровный след. Уныло-бесконечный, тянулся он перед ними, словно маня за собой, под далекую линию горизонта.
– Когда отдохнем, – сказала Джессика, – продолжим твои занятия.
Он подавил внезапное раздражение.
– Мама, а тебе не кажется, что можно было бы обойтись и без…
– Вот ты сегодня ударился в панику, – строго сказала она. – Возможно, ты и знаешь свой разум и бинду-иннервацию лучше меня. Но вот свою прана-мускулатуру тебе еще изучать и изучать. Видишь ли, тело порой начинает действовать само по себе, независимо от своего хозяина. Я могу тут еще многому научить тебя. Ты должен научиться контролировать каждую мышцу, каждый нерв своего тела, научиться управлять ими. Тебе нужно повторить работу с руками. Начнем с мускулатуры пальцев, сухожилий кисти и чувствительности подушечек. – Она повернулась. – А теперь – ступай в палатку.
Он согнул и разогнул пальцы, наблюдая, как мать забирается в диститент, проползая через отверстие сфинктерного клапана. Кажется, он все равно не сумеет отговорить ее – она упорна в своем намерении. Придется подчиниться…
«Не знаю, что они со мной сделали, но и я сам кое-что сделал для этого», – подумал он.
Это надо же – повторить работу с руками!
Он посмотрел на свою руку. Какой беспомощной кажется она по сравнению с таким чудовищем, как этот червь…
Мы пришли с Каладана – райского мира для нашей, человеческой формы жизни. Там, на Каладане, не было нужды строить рай для тела или духа – перед нашими глазами была уже райская действительность. Но за нее мы заплатили ту цену, какой люди всегда расплачивались за райскую жизнь: мы стали слабыми, изнеженными, потеряли закалку.
Принцесса Ирулан. «Беседы с Муад’Дибом»
– Ты, значит, и есть тот самый знаменитый Гурни Халлек, – повторил его собеседник.
Халлек стоял в круглом, вырубленном в скале зале, оборудованном подо что-то вроде конторы, напротив сидящего за металлическим столом контрабандиста. На хозяине кабинета были фрименские одежды, но глаза не были такими беспросветно-синими, как у фрименов, выдавая, что ему нередко приходится есть инопланетную пищу. Помещение имитировало центральный командный пункт космического фрегата – на одной шестой стены размещались экраны интеркомов и внешнего обзора; с обеих сторон дугу экранов замыкали пульты управления вооружением; а стол выступал из противоположной стены.
– Я – Стабан Туек, сын Эсмара Туека, – представился контрабандист.
– Тогда я именно тебя должен благодарить за оказанную помощь, – поклонился Халлек.
– А-а, благодарность… – неопределенно сказал Туек. – Что ж, присаживайся.
Из стены, возле экранов, выдвинулось корабельного типа глубокое кресло, и Халлек со вздохом опустился в него. Он почувствовал, как устал. Теперь он видел свое отражение в темной поверхности экрана возле контрабандиста и скривил губы, заметив тяжелые линии на своем бугристом лице – следы усталости. Багровый шрам от чернильника на скуле тоже искривился от его гримасы.
Оторвавшись от отражения, Халлек взглянул на Туека. Да, он походил на отца – те же густые тяжелые брови, такие же рубленые черты…
– Твои люди сказали мне, что твой отец убит Харконненами, – проговорил Халлек.
– Может, Харконненами, а может – и предателями из ваших, – бросил Туек.
Гнев почти заставил Халлека забыть об усталости.
– Ты можешь назвать имя?
– У нас нет полной уверенности…
– Суфир Хават подозревал леди Джессику…
– М-м… Бене-гессеритская ведьма… возможно. Но Хават сейчас в руках Харконненов.
– Слышал. – Халлек глубоко вздохнул. – Похоже, без новых убийств не обойдется.
– Мы не предпримем ничего, что могло бы привлечь к нам внимание, – отрезал Туек.
Халлек замер:
– Как, а…
– Ты и все твои люди найдете среди нас убежище, – сказал Туек. – Ты говорил о благодарности? Прекрасно; можешь отработать свой долг. Нам нужны настоящие храбрецы. Хотя попытайся ты выступить против Харконненов – и мы не задумываясь уничтожим тебя.
– Но они же убили твоего отца!
– Возможно. Но даже если и так… Я отвечу тебе, как отвечал мой отец тем, кто сперва действует, а потом думает: «Камень тяжел, и песок весит немало; но гнев глупца еще тяжелее».
– Ты хочешь сказать, что спустишь им это с рук? – презрительно прищурившись, спросил Халлек.
– Такого я не говорил. Я лишь сообщаю, что не хочу ставить под удар наш договор с Гильдией. А Гильдия хочет, чтобы мы играли осторожно. Для того чтобы уничтожить врага, есть и другие методы…
– А-а…
– Вот именно – «а-а». Хочешь искать свою ведьму – ищи. Но я должен предупредить тебя, что скорее всего ты опоздал… к тому же мы сомневаемся, что предала именно она.
– Хават редко ошибался.
– Но все же ошибался. Например, дал себя заполучить Харконненам.
– Так, по-твоему, это он предатель?
Туек пожал плечами:
– Этот вопрос представляет скорее чисто академический интерес. Ведьма, как мы имеем основания полагать, мертва. Харконнены, по крайней мере, в этом убеждены.
– Ты, похоже, многое знаешь о Харконненах.
– Намеки, предположения, слухи и просто догадки.
– Нас семьдесят четыре человека, – проговорил Халлек. – Раз ты действительно хочешь взять нас к себе, то, значит, уверен, что герцог мертв.
– Видели его труп.
– А… мальчик? Молодой господин, Пол? – Халлек попытался сглотнуть, но горло перехватило.
– Согласно последним сведениям, он и его мать попали в пустынную бурю. Так что мало надежды даже на то, что найдутся хотя бы их кости…
– Значит, и ведьма мертва… все мертвы…
Туек кивнул.
– А вдобавок ко всему Зверь Раббан, как говорят, снова возьмет власть на Дюне в свои руки.
– Граф Раббан Ланкивейльский?
– Он самый.
Халлеку пришлось приложить немалое усилие, чтобы подавить вспышку ярости. Задыхаясь, он медленно сказал:
– К Зверю Раббану у меня есть свой счет. Я задолжал ему за смерть всей моей семьи… – Он провел пальцами по скуле. – И за это…
– Можно ли рисковать всем ради поспешного сведения счетов? – укоризненно сказал Туек. Он хмурился, глядя, как ходят желваки на скулах Халлека, как обратился куда-то внутрь взгляд его полуприкрытых глаз.
– Д-да… я знаю, – выдохнул наконец Халлек.
– Итак, ты и твои люди можете оплатить вывоз вас с Арракиса, работая на нас. Есть много мест, куда…
– Я снимаю со своих людей все обязательства передо мной. Пусть решают сами. Но раз Раббан здесь – я остаюсь.
– Не уверен, что мы сможем тебя оставить – с такими-то настроениями…
Халлек в упор взглянул на контрабандиста:
– Ты сомневаешься в моем слове?
– Не-ет…
– Ты спас меня от Харконненов. Я был верен герцогу Лето за то же… Поэтому я остаюсь на Арракисе. С тобой… или с фрименами.
– Высказана мысль или нет – но она реальна и имеет силу, – сказал Туек. – А ты знаешь, что, оказавшись среди фрименов, можешь найти грань между жизнью и смертью слишком острой… и подвижной?
Халлек прикрыл на миг глаза – на него внезапно навалилась чудовищная усталость.
– «Где господь, который… вел нас по пустыне, по земле сухой и необитаемой, по земле сухой, по земле тени смертной?..» — пробормотал он.
– Не торопись – и день твоей мести придет, – сказал Туек. – Поспешность – орудие шайтана. Умерь свое горе; у нас есть все необходимое для того. Есть три вещи, способные успокоить сердце, – вода, зеленая трава и красота женщин. Халлек открыл глаза.
– Я предпочел бы, чтобы возле моих ног текла кровь Раббана Харконнена. – Он в упор посмотрел на Туека. – Ты думаешь, придет такой день?
– Я почти никак не связан с твоим будущим, Гурни Халлек. Все, что я могу, – это помочь тебе сегодня.
– Тогда я принимаю помощь – и остаюсь с тобой, пока ты не решишь, что пришло время мстить за твоего отца и всех, кто…