Баронесса Изнанки

Друид замолчал, а у Младшей снова возникло ощущение, что ее пристально разглядывают нескольхо пар глаз.

— Пока вы, обычные, будете закрывать свой мозг, вы не найдете то, что ищете. Что ищешь ты, Гость Аня?

— Нам нужно попасть на Хрустальный мост, — снова, как в омут, кинулась Младшая. — Потому что мы должны спасти из тюрьмы моего брата.

Вначале она говорила сбивчиво, перескакивала с одного на другое, но, убедившись, что никто не перебивает, успокоилась. Друид слушал, а может быть, и не слушал вовсе. В процессе рассказа он щелчком пальцев снова оживил насекомых, птиц и животных, но не в полную силу, а как бы в полсилы, уважая рассказчика. Из травы к Гостю Сеахлу приползла черная змея, поднялась, быстро высовывая язык, и обвилась ему вокруг лба.

Младшая ухитрилась не заорать и не сбиться.

— Нам нужно, мы должны, — иронически повторил жрец. — Назови мне действительную причину твоего похода, тогда я подумаю, показать ли тебе мост.

Младшая сглотнула. Гость Сеахл погладил змею. Не вставая, протянул руку куда-то назад, выудил из пространства кубок и выпил медленными глотками.

— Вы и так нам все время мешали, — отважилась Анка. — Если не покажете, где мост, мы все равно переплывем пролив. Построим корабль и переплывем.

— Охотно верю, что построите, — Гость Сеахл нисколько не обиделся. — Но приплывете совсем не туда, куда запланировали. По той же самой причине. Лично мне все равно, дойдете вы или погибнете по дороге. Мы и так нарушили традиции Логриса. Обычным не место на Пыльной тропе. Однако... — Друид улыбнулся и стал вдруг похож на доброго Деда Мороза. — Однако нам понравилась твоя настойчивость и твоя вера в добро, Гость Аня. В этом есть что-то новое. Знаешь, почему мы пришли к решению переселиться в Изнанку? — без перехода спросил друид. — Мы спасались от вашей цивилизации и ни разу не пожалели об уходе. Потому что все ваши религиозные доктрины лгут, все, без исключения. Вы поклоняетесь божеству, которое призывает вас к прощению и взаимопомощи, а сами убиваете и грабите друг друга. Мы не могли дальше жить в такой лжи. Наша вера честна. Мы не считаем, что разумное существо доброе, уже потому что оно разумно. Мы никому не лжем. Мы заложили традиции, заключили первые договоры с сущностями из других миров и не верим в вашу доброту. Если нарушить закон и пустить одного из вас, вы непременно обманете и уничтожите то, что мы храним. Вы иначе не можете. Ваша вера — всегда ложь.

— Тогда почему бы меня просто не прогнать?

— Цветочный народец редко к кому прислушивается, — словно невпопад, задумчиво произнес жрец. — Ты так хотела повидать меня, и они тебя услышали. Но дело не только в этом. Вы прекратили жечь своих ведьм. Чему ты удивляешься, Гость Аня? Всего два столетия, как вы, обычные, прекратили уничтожать тех, кто способен был открыть для вас Изнанку. Они способны вывернуть наизнанку вашу медицину, вашу психиатрию и многое другое. Вы убивали тех, кого другие разумные расы берегут и уважают. Вначале мы обрадовались, что обычные становятся разумны. Мы обрадовались, что ваши лживые религии отступают. А потом мы забеспокоились. Пройдет еще немного времени, и количество ваших ведьм и травников вырастет серьезно. Те, кто спаслись от костров, передают умение через несколько поколений. Это значит... Что это значит для нас, Гость Аня?

— Значит, что наши ведьмы найдут Изнанку, — ахнула Младшая.

— Рано или поздно. — Впервые в речи друида прозвучала какая-то эмоция. Он не мог скрыть своих горестных чувств. — Изнанка в сто тысяч раз больше, чем весь ваш Верхний мир, ты знала об этом?

— Не-ет...

— Изнанка огромна, она включает сотни миров. Но их так же легко искалечить, как вы калечите сейчас Измененный мир. Поэтому мы не прогнали тебя сразу, Гость Аня. Мы видим немало обычных, мы бываем там, наверху. Мы всерьез обсуждали, как навсегда разрушить Пограничье и закрыть для обычных все Запечатанные двери. Но разрушать Пограничье тоже опасно, это нарушит равновесие между мирами. Ваши травники рано или поздно найдут входы, тут ничего не поделаешь. И тут появилась ты. Ты убеждена, что вера в изначальное добро и само добро, творимое тобой, — равноценны. Если бы ты была лжива, как миллионы твоих кровников, пес Ку Ши загрыз бы тебя. Если бы ты была лжива, цветочный народ завлек бы тебя в трясину. У нас появилась надежда, что Изнанку можно спасти, если наверху еще есть такие дети. Ты уверена, что мы тебе мешали, но это не так. Напротив, мы сделали все возможное, чтобы раскрыть тебе глаза. Я много раз подталкивал тебя к истине, и Ритуал имени ты должна пережить. Не буду от тебя скрывать — среди нас есть те, кто считает, что обычный не в состоянии прозреть. Есть и такие, кто высказался за вашу быструю смерть, многие надеялись, что Ритуал имени столкнет тебя в безумие. У Младшей по спине пробежали мурашки.

— Однако мне удалось доказать братьям, что тебе следует дать шанс, — продолжал друид. — Покинув Логрис, ты можешь многому научиться, вот в чем проблема. У славянских племен ты можешь научиться отпирать Запечатанные двери. На материк наша власть не распространяется, поэтому Логрис закрыт. Так было и так будет. Если ты станешь сильной колдуньей, мои братья потребуют твоей смерти.

— Но я не собираюсь становиться колдуньей! — воскликнула Анка.

— Так назови же моим братьям истинную причину своего похода, — подался вперед жрец.

— Раньше я думала, что иду спасать брата, — Младшая крайне осторожно подбирала слова. — Но после я поняла, что надо спасать не жизнь каждого из нас, а всех нас, вместе взятых. Ну... то есть, не знаю, как правильно сказать. Раньше я разозлилась, когда узнала, что никому до Вальки нет дела. На всех разозлилась — на Марию, на Саню, на тетю Берту. А больше всего разозлилась на Бернара. После всех этих ужасов я как будто выросла. Я их всех простила, что ли. Я теперь хочу попасть на материк, чтобы помочь им всем. Пусть тетя Берта найдет свой остров, и Саня свой Буян найдет, а Мария пусть приведет черепах. Потому что... — Она заторопилась, боясь упустить главную мысль. — Потому что все это одно и то же, и дерево, которое ищут фоморы, и Священный холм, и острова. Это одно и то же, только они пока не видят.

Она еще многое собиралась сказать, потому что чувствовала, что говорит путано, теряет главную мысль, от этого злилась на себя еще больше. Смахнула со лба травинку, сморгнула и поняла, что ее больше никто не слушает. Священная роща растворилась, вместо солнечного дня над Младшей разворачивался бескрайний ковер звезд, в спину колола острая трава, и со всех сторон нависали встревоженные лица. Бернар, Мария, барон, тетушка Берта, магистр, мельники.

Скачок был столь быстрым, что ее чуть снова не вытошнило. Она снова вернулась на Ферму. Или никуда не улетала?

— Она очнулась, очнулась! — Бернар передал кому-то факел, бросился рядом на колени, жарко поцеловал.

Оххх... По-настоящему поцеловал, в губы. И Анка тут же ему простила все. Ну, как было не простить, ведь он же волновался. Он плакал, он прятал от нее глаза. Вот здорово!

— Что они с тобой делали? Что?! Почему ты молчишь?

Он тряс ее, как грушу. Анка улыбалась. Она не ошиблась — Бернар действительно плакал. И это было самой замечательной новостью за сегодняшний вечер.