Его дерзкая пленница

Я не собираюсь этого делать, – проговорил он, убирая руку.

В ее взгляде все еще читалась невинность.

Что?

Вы знаете что.

Она пристально посмотрела на него:

Я могла бы сделать так, что вы забыли бы обо всех ваших принципах.

Юлий нахмурился:

Почему вы пытаетесь разрушить ваш единственный шанс на то, чтобы привести вашу жизнь в порядок?

Мне не нужно приводить мою жизнь в порядок, – резко вскинула она голову. – Я никому не нужна.

И как вы это поняли?

Знаете, что я ненавижу в таких мужчинах, как вы? Вы думаете, что раз вы имеете деньги, вы можете иметь все.

Так, – произнес Юлий. – Я знаю, что для вас это совсем не просто. Вы не хотите быть здесь. Но что вы предлагаете? Альтернатива есть?

Девушка поджала губы и посмотрела на него упрямо:

Я не должна находиться в тюрьме.

– Ну да, там полно невиновных людей, – сказал он. – Но в соответствии с нашим действующим законодательством вы не можете украсть или повредить имущество другого человека и остаться безнаказанной.

Она отвернулась:

– Я не обязана все это слушать.

– Холли! – Юлий поймал ее за руку и повернул лицом к себе. – Я пытаюсь вам помочь, вы что, не видите этого?

Холли презрительно посмотрел на него:

– Как? Позволите мне привыкнуть ко всей этой роскоши, а потом просто выбросите на улицу, когда закончится этот месяц?

Юлий нахмурился еще сильнее:

– Вам некуда пойти? Она отвела взгляд:

– Отпустите мою руку.

Он ослабил хватку, но все равно держал Холли за руку.

– Никто не собирался выкидывать вас.

«Но что делать, когда месяц закончится?» Мысли сменяли одна другую у него в голове. Если у нее нет дома, то куда она пойдет? Где начинается и где заканчивается его ответственность по отношению к ней?

– Вы жили на улице? – спросил Юлий.

Девушка выдернула ладонь и скрестила руки на груди, бросая на него яростные взгляды.

– А вам какое дело? Такие люди, как вы, обычно не замечают нас, обыкновенных и ничем не примечательных.

Юлий понял, что она снова заняла оборонительную позицию. Он понятия не имел, как с ней общаться. Это была миссия его экономки, не его. Он должен был заниматься своей работой, в то время как София должна была заниматься своими спасительными делами.

Но Холли Перес была особой девушкой. Она походила на храброго бунтаря, который причинял беспокойство всем, кто осмеливался подойти к нему поближе.

– Пока вы под моей крышей, я отвечаю за вас, – сказал Юлий. – Но и у вас есть обязанности.

Холли вздернула подбородок:

– Какие, например? Обслуживать вас в спальне?

Он сжал губы:

– Нет, определенно нет.

Ее самоуверенный взгляд сказал все.

– Конечно же я вам верю.

– Я серьезно, – ответил Юлий, – у меня нет привычки укладывать в постель молодых женщин, у которых нет ни манер, ни уважения, ни чувства такта.

Холли рассмеялась:

– Вы обязательно возьмете свои слова обратно. Юлий проигнорировал очередной импульс страстного желания.

– Увидимся за обедом. И я надеюсь, вы оденетесь подобающим образом. Это значит никаких джинсов, босоножек, никакого декольте и обнаженного живота. София подберет вам одежду, если у вас таковой не найдется.

Холли отсалютовала ему и низко, подобострастно поклонилась:

– Есть, капитан!

Юлий отошел немного, после чего обернулся и посмотрел на Холли. Но она уже отвернулась к озеру и опять бросала камни. Так сильно и так далеко, как только могла.

Глава 3

Холли подождала, пока Юлий скроется из вида, после чего ушла с озера. Какое право он имеет указывать ей, как одеваться? Ни один человек не может говорить ей, что можно и чего нельзя делать. Если она хочет носить джинсы, она будет их носить. Она наденет коротенькие джинсовые шорты и босоножки на высоких каблуках на этот его обед, если захочет. Юлий не может заставлять ее одеваться так же, как его шикарные подруги.

Юлий почти поцеловал ее. Она ждала, что он сделает это. Молча подталкивая его, ожидая, что он сломается. Какой бы это был триумф, когда он наконец-то сделал бы это. Он не имел права читать ей лекции, как будто ей было десять лет.

Юлий не был в ее вкусе, но он был так чертовски привлекателен!

И почему его имя было смутно ей знакомо? Где она слышала его раньше? Внезапно Холли все вспомнила.

Юлий был одним из сыновей-близнецов знаменитых актеров Ричарда Равенсдейла и Элизабет Альбертини. Они были ведущими актерами Лондона. Поженились тридцать четыре года назад и отпраздновали свою первую годовщину уже с близнецами на руках. Через семь не совсем простых лет они развелись. Этот развод обсуждала вся общественность. А затем три года спустя они поженились вновь, и через девять месяцев у них родилась дочь Миранда.

Холли подумала, что Юлий выбрал жизнь в Аргентине, поскольку это позволяло ему быть как можно дальше от своих родных. Внимание, которое они привлекали, трудно переносить, особенно учитывая, что ни он, ни его брат не пошли по стопам родителей. И Юлий ни разу не упоминал известность своих родственников, хотя много раз мог это сделать.

Может, поэтому он был так против ее присутствия здесь? Боялся, что это привлечет внимание прессы? Холли представила заголовки: «Сын знаменитостей живет с оборванкой с криминальными наклонностями».

Холли поджала губы, подумав о том, что если пресса узнает обо всем, то и к ней будет привлечено слишком много внимания. Она бы не хотела, чтобы ее слизняк-отчим узнал, где она находится сейчас. Хотя, учитывая, что у него есть друзья в высших кругах, он был способен уже все узнать или посчитать своей святой обязанностью выяснить это.

Франко Моралес имел множество влиятельных связей. Как только она получала работу, сразу же все шло не так. Ее последний работодатель обвинил ее в краже денег из кассы. Может, Холли и была бунтаркой, но не воровкой. Но деньги были найдены в ее сумочке, и она не могла объяснить, как они там оказались. Даже камеры, установленные в магазине, были загадочным образом выключены. Ее выселили из трех квартир из-за порчи имущества. Но она знала, что за всем этим стоит отчим. Именно поэтому она ключом исцарапала его новую дорогую спортивную машину. И гербицидами написала на его ухоженной лужайке так, чтобы видели все соседи: он бьет жену.

Холли считала, что мать никогда бы не покончила с собой, если бы не долгие годы финансового, эмоционального, физического насилия от человека, который настаивал на полной покорности. Рабской покорности. Унизительное послушание превратило мать в тень. Они жили то в нищете, то в роскоши. Франко, бывало, приносил домой крупные суммы, никогда не объясняя, где он их взял. Они то голодали, то питались как короли. В один день холодильник был полон еды, на другой – пуст или даже продан, чтобы решить «проблемы наличности». Вещи, которые Холли покупала на трудом заработанные или сэкономленные деньги, были выброшены или исчезали без объяснений.

Девушка поклялась, что ее не сломает тирания Франко. Даже в детстве она приучила себя не плакать и не хныкать от издевательств отчима. Холли научилась отключать свои чувства, прятать их глубоко внутрь себя. Закаляя характер, чтобы не дать отчиму удовольствие видеть, что он сломал ее.

Но, к сожалению, ее мать не была такой сильной, или же ей стало трудно защищать свою дочь и себя саму от тирана. Холли никогда не сомневалась в любви матери. Она всегда старалась защитить свою девочку, но в конечном итоге это стало для нее непосильной ношей.

Она стала злоупотреблять спиртным. Это был ее способ заглушить боль и страдания от своего брака с человеком, который использовал ее с самого момента их знакомства.

Холли было только четыре года, когда Франко очаровал ее бедную скорбящую мать. Отец Холли погиб при аварии на производстве всего несколько месяцев назад. Франко стал полностью контролировать мать Холли сразу же после свадьбы.