Жизнь Ленина

А Владимир Ильич через проходной двор выбрался на другую улицу и благополучно пошёл на кружок.

Кружок собирался на квартире Ивана Бабушкина - слесаря с механического завода за Невской заставой. Завод по имени хозяина назывался Семянниковским. За Невской заставой было много заводов и фабрик. Утром, ещё темно, на разные голоса начинали гудеть заводские гудки. По-тёмному шли на работу рабочие. А кончали работать ночью. Совсем солнца не видели. Беспросветная жизнь! Но ведь нельзя же, нельзя же вечно так жить!

Рабочие тайно от полиции собирались на квартире слесаря Бабушкина, обсуждали своё положение.

И в этот вечер собрались и ждали лектора Николая Петровича. На самом деле это был Владимир Ильич. Он назвался Николаем Петровичем, чтобы шпики и полицейские не узнали, кто он.

Зачем же Владимир Ильич приезжал на рабочий кружок за Невской заставой? И на другие кружки?

Затем, что хотел, чтобы все рабочие узнали учение Маркса. Маркс учил: рабочие есть та сила, которая может перестроить общество. Если рабочие захотят и сумеют восстать против фабрикантов и против царя, никто их не сломит. Значит, надо объединяться рабочим. Надо поставить цель и идти к своей цели. Какая у рабочих может быть цель? Одна. Взять власть в свои руки. Устроить государство трудящихся. Прекрасное государство, справедливое общество! Маркс назвал это общество коммунистическим.

ПЕРВАЯ КНИГА

В то время, когда Владимир Ильич занимался в кружке слесаря Ивана Васильевича Бабушкина за Невской заставой, немало рабочих марксистских кружков собиралось в разных концах Петербурга. Когда Владимир Ильич приехал в Петербург, прежде всего начал искать связи с революционерами-марксистами.

- Товарищи! - сказал Владимир Ильич. - Надо нам всем нести учение Маркса в рабочие массы. Надо объединиться с рабочими и подготавливать революцию.

Так образовался революционный Союз, который после стал называться "Союзом борьбы за освобождение рабочего класса". Сначала "Союз борьбы" был только в Петербурге, а потом и в других городах.

Вот какое громадное дело поднял Владимир Ильич!

Но Владимир Ильич не только кружками руководил то за Невской, то за Нарвской заставами, то на Васильевском острове. Была у него ещё одна важная работа. Лишь выпадал свободный час, Владимир Ильич занимался этой работой. Днём, поздно вечером, иногда даже ночью Владимир Ильич писал. Книга, которую писал Владимир Ильич, была страшна для капиталистов. Она рассказывала рабочим, как вернее бороться с властью капитала, как организованнее вести эту борьбу.

Скоро Владимир Ильич закончит книгу. Товарищи-марксисты тайно её отпечатают и распространят по рабочим кружкам.

Поздно. В комнате Владимира Ильича за тюлевой занавеской встала чёрная тьма. В доме напротив окна погасли. Наступила ночь. Город спал.

Владимир Ильич отложил перо и встал из-за стола. Сделал три шага. Комната маленькая, но он любил пошагать.

- Дорога одна. Русский рабочий пойдёт этой прямой дорогой открытой политической борьбы к победоносной коммунистической революции, - вот о чём думал и писал Владимир Ильич. Книга его звала русских рабочих к победоносной коммунистической революции.

Ещё никто никогда не обращал к русским рабочим таких смелых призывов.

А было Владимиру Ильичу в то время всего двадцать четыре года. Он был совсем молодым. Он много знал. И верил: русские рабочие совершат революцию.

БУНТ НА СЕМЯННИКОВСКОМ

На рождество Семянниковский завод, что за Невской заставой, не работал. Под праздник должны были платить рабочим получку. Протяжно, на всю заставу прогудел гудок. Станки остановились.

Иван Бабушкин прибрал инструменты.

Вошёл мастер в новых скрипучих сапогах, толстощёкий и сытый:

- Ребята, потерпите денег до вечера.

Из углов мастерской послышалось недовольно:

- Своего жди, как милости!

Но ничего не поделаешь, приходилось ждать. Рабочие толпились в мастерской и во дворе, топтались на морозе, дуя в кулаки. Поглядывали на проходную: не несут ли конторщики деньги из банка?

- Лучше бы работать, чем зря болтаться, всё лишнее выработаешь, ворчали рабочие.

Наконец на крыльце конторы появился управляющий в полушубке из белой овчины.

Толпа хлынула к крыльцу.

- Нынче денег нет, завтра будем платить, - объявил управляющий.

И всё. Иди домой под праздник с пустыми карманами. Напрасно ждут ребятишки гостинца - баранку или пряник. А у кого и на хлеб ни копейки нет дома.

- Нам шиш, а у капиталиста за день процент на деньги нарос, - сказал Бабушкин.

О таких случаях, какой произошел с ними сегодня, говорил Владимир Ильич на кружке. Объяснял: капиталисту выгодно подольше капитал в банке держать, нарастают проценты. Капиталисту каждый день лишнюю прибыль приносит. А рабочие пускай подождут.

На другое утро вместо отдыха пришлось идти к заводу за жалованьем. Денег опять не платили. Время текло, короткий зимний день шёл к концу, а конторщики с деньгами не показывались.

- Братцы, обманули нас! - раздался чей-то гневный голос. Как сигнал.

Люди закричали, кинулись с улицы к проходным.

В проходных образовалась давка. Рабочие в ярости рвали двери с петель, били стёкла:

- Получку пла-а-ти!

Просвистел камень, двуглавый орёл над заводскими воротами закачался. Полетели камни, палки, куски каменного угля. Разбили фонарь. Толпы рабочих бросились к хозяйской лавке возле завода. Выбили дверь. Ворвались. Топорами и кольями крушили товар.

- Жечь управляющего! - послышался зов.

Толпу понесло к флигелю управляющего.

Флигель притаился, наглухо закрыл ставни. Рабочие навалили к запертому крыльцу поленьев и щепок, плеснули керосину. Пламя вспыхнуло, вскинулся к крыше столб чёрного дыма и искр.

- Так его, так его, не будет обманывать! - кричали рабочие.

Но издали донёсся звук медной трубы. Мчалась пожарная часть. Вестовой на жеребце подскакал к горящему крыльцу.

- Пшёл вон! - заорал на рабочих.

Примчались пожарные. Оцепили флигель, наставили лестницу, нацелили на огонь брезентовые рукава, - скоро пожар угас.

- Расходись по домам! - распоряжался брандмейстер в пожарной каске.

Народ стоял.

Брандмейстер махнул рукавицей. Поднялся пожарный рукав и принялся стегать по толпе ледяной струей. Люди побежали. Ледяной ливень гнал их, хлестал. Одежда лубянела на морозе.

Только к вечеру привезли деньги из банка. Хозяева побоялись дольше задерживать выплату. За получкой выстроились очереди измученных угрюмых людей. Платили до ночи. К ночи завод утих.

ЧЕТЫРЕ ЛИСТОВКИ

Жандармы ходили по квартирам, хватали бунтовщиков-семянниковцев. Выкручивали за спину руки, вели в полицейский участок.

- Лавку хозяйскую бил? Садись в тюрьму, за решётку.

- Крыльцо управляющему жёг? В тюрьму, за решётку.

Бабушкин ждал: "Придут и за мной".

Поздно вечером в дверь постучали. Быстро, коротко. Сердце упало: "За мной".

Бабушкин немного помедлил и пошёл открывать дверь.

Стучался Владимир Ильич. Весь белый от инея, на бровях наморозило сугробики снега. Сбросил пальто и, потирая озябшие руки, зашагал по горнице:

- Ну, говорите! Выкладывайте. Как началось? Что пережили рабочие?

Бабушкину хотелось всю душу вылить Владимиру Ильичу. В памяти стоял вчерашний бунт на заводе, разгром хозяйской лавки, костёр на крыльце управляющего. За лавку да за костёр жандармы и хватали сегодня рабочих.

- Нет, сознательному рабочему не кулаками надо бороться, - сказал Владимир Ильич. - Напишем об этом листовку.

Они сели рядом за стол. Шёпотом, чтобы не услыхала хозяйка, обсуждали, о чём будут писать в листовке. О том, что настало время борьбы. Никто не освободит от рабства рабочего. Никто. Только он сам. Не кулаками надо бороться, а организацией.

Товарищи рабочие, объединяйтесь, требуйте свои права у хозяев! призывала листовка.

Была поздняя ночь. Опершись щекой на кулак, Бабушкин следил за быстрым пером Владимира Ильича. И вдруг клюнул носом: