Страница 11 из 13
Кто из министров не отстроил себе дачу стоимостью в пятьсот-шестьсот тысяч долларов, кто из них не положил в швейцарский банк несколько миллионов долларов на черный день? Если это сделал первый президент, если миллиарды долларов украли и увезли за границу всякие Гусинские, Березовские, да еще гадят нам оттуда, то почему скромному министру, который никогда не будет гадить своей стране, а будет сидеть тихо, как мышка в норке, не сэкономить несколько миллионов долларов на черный день? Должна же существовать справедливость в конце концов.
Если учителя, врачи сидят на нищенской зарплате и получают ее с перебоями, то в этом нет ничего нового. И при советской власти учитель получал жалкие гроши, да еще отдавал половину своей зарплаты в долг государству после победы над Германией.
Получив все до копейки, Тимур позвонил Натали, и попросил встречи с ней. Он был в это время в своем номере в одних трусах, с рассыпанными волосами чернее гуталина. За дверью торчали не только его родственники, но и другие посетители, которые не давали ему теперь покоя. Любая конфликтная ситуация на рынке разрешалась только Тимуром. Ему достаточно было сказать одно слово, и все становилось на место.
-- Натали, божественная Натали! у меня есть для тебя подарок. Если ты можешь вырваться так, чтоб этот твой прыщавый старик не знал, приезжай ко мне в гостиницу. Это ведь наша с тобой гостиница. Что касается Попикова: всякое может случиться, человек что роса -- сегодня есть, а завтра его уже нет. И тогда у тебя, солнышко, будет не двадцать, а тридцать процентов акций. А вдруг, когда-нибудь мы их соединим, а?
-- Ах ты плут, -- сказал Натали в трубку, -- я так и вижу твои черные глаза и черные как гуталин волосы, и все думаю, как бы их намотать на пальчик и подергивать во всех направлениях.
-- Приезжай, на месте разберемся. Я на седьмом этаже. Машину послать за тобой?
-- Нет, не надо, у меня теперь своя машина и я сама сижу за рулем, -- сказала Натали, и повесила трубку.
Тимур ждал Натали недолго. Она ворвалась к нему в номер как вихрь, когда он уже был в брюках, но без рубашки и майки.
-- Хорошо, что ты пришла. У меня для тебя королевский подарок. Здесь сто двадцать тысяч долларов. Двадцать твоя доля за аренду гостиницы, а сто я тебе дарю просто так из любви к тебе. Я думаю: ты вознаградишь меня за это.
-- Прямо сейчас, что ли? Я психологически не готова к этому, да и время неподходящее. Знаешь, ты мне тоже нравишься и я...подумаю, как это сделать. Мы должны быть свободны, абсолютно свободны хотя бы в течение суток. Не животные же мы, верно? Увиделись, соединились и тут же разбежались. Я так не могу. А за подарок спасибо. Он просто так, за красивые глаза?
-- В основном да, но ты еще и заслужила его.
-- Каким образом?
-- Благодаря тебе, я приобрел завод и продал его китайцам за четыре миллиона долларов.
-- А купил его за двадцать четыре тысячи, так?
-- За четыре тысячи, -- ответил Тимур.
-- Ну и жук же ты. У моего Ефима мозгов не хватило на это, а ты, ты облапошил нас всех. Придется прибавить..., сколько же прибавить? сколько не жалко? Говори, не жмись, как непочатая девочка.
Тимур растерялся.
- Ладно, назови цифру, прибавлю.
- Еще четыреста тысяч. Только не жмись.
-- Пусть будет так, как ты говоришь, только не говори Ефиму об этой сделке, хорошо?
-- И не подумаю, -- сказала Натали. Она уже собралась поцеловать Тимура в щеку, как раздался звонок по мобильному. Это звонил всемогущий Ефим Андреевич.
-- Мой пупсик, я здесь, в гостинице, сегодня у меня получка. Я сейчас спускаюсь вниз и сажусь на свой "мерсик". Целую, -- сказала Натали ласково. Тут же нажав кнопку на телефонной трубке, нахмурила брови, схватила сумку с долларами, поправила очки и, забыв сказать "до свидания", вышла из номера.
8
Большая часть человечества влачит жалкое нищенское существование и только ничтожно малое количество людей утопает в роскоши, считая это обычным явлением, нисколько не задумываясь о том, что судьба им щедро раскрыла свои объятия. Среди этих толстосумов есть убогие души, развращенные роскошью, не вмещаются в своей шкуре и рвутся к власти или совершают поступки, недостойные даже животных. Однако и здесь им нет покоя: власть и деньги еще больше портят натуру человека, особенно, если этот человек, волею случая, вылупился из нищеты, где был всегда унижен и очутился на пирамиде власти с пустым саквояжем, который надо наполнить долларами во что бы то ни стало.
Тимур, как только сказочно разбогател, стал меняться на глазах. Он мог в одной майке с тяжелой золотой цепью на груди и босиком выйти на улицу и долго прогуливаться, вызывая недоумение у прохожих. За ним в десяти шагах шла охрана. Когда он перегораживал путь молодым девушкам, растопырив руки, как птица крылья, а девушки возмущались и даже грозили милицией, один из охранников подходил вплотную и елейным голосочком цедил:
-- Извините, мадам, это король Марокко, вы понравились королю.
Если девушка менялась в лице, и ее взгляд выражал готовность познакомиться поближе с королем, Тимур лез под лифчик и выражал неудовольствие скромной грудью.
-- А почему у короля Марокко нет даже тапок? -- спрашивали некоторые и, хохоча, уходили своей дорогой.
Это забавляло Тимура. В его окружении тупые и малограмотные бузосмены стали употреблять наркотики и стремились во что бы то ни стало приобщить к этому зелью своего шефа. Тимур стал задумываться: а что если и самому попробовать?
Первое легкое прикосновение к волшебному зелью Тимур сделал в компании юных амазонок, на теле которых не было даже золотого пояска, кроме серьги в носу, да на интимном месте, и получил небывалый кайф.
По его команде амазонки выстроились в ряд, сделав чуть-чуть грудь колесом, он подходил к каждой, массировал грудь, а потом и волосяной покров между стройными ножками, а затем доставал пачки долларов и разбрасывал над их головами. Они поднимали стодолларовые бумажки и кидали в него, потому что им было совершенно все равно: доллары это или обыкновенные игральные карты. Никто из них ни Тимур, ни амазонки даже не пытались проявить хоть какой-то интерес к противоположному полу. Девушки были деревянными, а Тимур кастрированным котом: наркотики отняли у них все, что даровано человеку природой.
Дня через два, когда Тимур полностью пришел в себя, он дал себе зарок: не притрагиваться больше к этой гадости.
Тамила умоляла его вернуться к семье, хоть на какое-то время, дабы могло появиться потомство, но он только смеялся, а в качестве оправдания высыпал ей в угол целый мешок с долларами. Она испугалась, стащила одело с кровати и накрыла злополучные деньги, из-за которых ее могли придушить в любое время.
Тимур не захотел больше жить в своей квартире на Ломоносовском проспекте и в гостинице "Севастополь" тоже, он перебрался в центр города, в гостиницу "Пекин", что рядом с площадью Маяковского. Здесь он платил тысячу долларов за номер в сутки. Сюда же и позвонила ему Натали, когда ее любовник Ефим Андреевич, по приглашению мэра столицы Лужкова, выехал с ним в Севастополь всего на трое суток.
Натали была не только внешне роскошная девушка, на которую теперь работали многие модельные магазины города, но и шикарная любовница, прошедшая отличную школу еще задолго до знакомства со своим благодетелем Ефимом Андреевичем.
Она появилась в гостинице, увешенная телефонными трубками, в коротком платьице, едва прикрывающем прелестную попку, с оголенными руками и плечами без лифчика, с едва прикрытой шикарной грудью и без какой-либо подготовки, психологической притирки, расстегнула рубашку, а потом ухватилась за брючный ремень Тимура.
Тимур только мычал от блаженства и предвкушения чего-то необычного, не испытанного им ранее ни с одной Афродитой, такой огненной и красивой женщиной, сжигающий все на своем пути и превращающий любого мужчину в половую тряпку, после первого же контакта.