Страница 73 из 124
Как уже было сказано, все создаваемые казачьи части в начальный период войны были небольшими по численности и, за редким исключением (дивизион Кононова), не могли использоваться в полноценных боевых операциях на фронте, их основным назначением были охранная и сторожевая служба, выполнение небольших разведывательных заданий, снабжение продовольствием германских войск, а также борьба с партизанами. И только весной 1942 года на Восточном фронте начали появляться более крупные казачьи формирования, предназначенные для непосредственного участия в боях с Красной армией. Так, по приказу начальника штаба 17-й армии генерал-майора В. Мюллера (группа армий «Юг») от 5 мая 1942 года, каждый корпусной штаб армии был обязан сформировать одну, а армейское командование — две казачьи сотни, которые впоследствии должны были объединиться в конный полк, названный именем героя Отечественной войны 1812 года, легендарного атамана донских войск графа М.И. Платова. 13 июня последовал приказ командования 17-й армии о формировании полка «Платов», имевшего в своем составе полковой штаб с взводами связи и взводами станковых пулеметов, пять кавалерийских эскадронов, артиллерийскую батарею, эскадрон тяжелого оружия и запасной эскадрон.
В ноябре 1942 года на вооружении полка, состоявшего из кубанских, донских, терских и уральских казаков, а также представителей других национальностей (всего 1942 человека без немцев), имелось 4 орудия, 1 миномет, 70 пулеметов, а также разнообразное ручное стрелковое оружие. Командиром полка был назначен майор вермахта д-р Эдгар Томсен, на должностях заместителя командира, офицера по снабжению, доктора и ветеринара также находились немцы, однако должности взводных и отчасти эскадронных командиров были заняты казачьими офицерами, как правило, бывшими военнопленными[399]. Кроме того, в полку служили, в том числе и на командных должностях, люди самых разных национальностей. По состоянию на 2 мая 1943 года среди командного состава были: бывший рядовой Красной армии немец Иоганн Кнорр, бывший лейтенант азербайджанец Юсуф Агаев, бывший лейтенант русский Василий Медянцев, украинец Василий Шомполов и донской казак Михаил Балашов[400]. В сентябре 1942 года полк выступил из Горловки на фронт в район Майкопа, где наряду с 4-м охранным самокатным полком (про казачью сотню этого полка мы уже писали) и другими частями был включен в состав особой бригады, обеспечивающей охрану работ по восстановлению Майкопских нефтепромыслов, имевших большое стратегическое значение для германской армии. Часть казачьего полка (штаб и три эскадрона) была выдвинута в опасную брешь между немецкими войсками, действовавшими на туапсинском и сухумском направлениях, с задачей охраны шоссе Майкоп — Армавир от возможных нападений со стороны советских войск и партизанских отрядов. В конце января 1943 года весь полк был переброшен в район Новороссийска, где нес охрану морского побережья и одновременно участвовал в операциях немецких и румынских войск против партизан[401].
Весной 1943 год казачий полк «Платов» принял участие в обороне так называемого «Кубанского предмостного укрепления». Эти оборонительные позиции немецких войск занимали особое место на Восточном фронте. Они не только защищали от атак с востока и препятствовали советским кораблям проникать из Черного в Азовское море, но одновременно и блокировали большое количество советских войск, оттягивая их с других фронтов. Особенности ландшафта (на юге до самой Анапы простираются отроги Кавказских гор, по обеим сторонам Кубани тянутся болота и низменности, а все пространство Таманского полуострова к западу от линии Анапа — Темрюк покрыто озерами) делали наступление практически невозможным. Благодаря прекрасному знанию этой болотистой местности и хорошей боевой подготовке казаки быстро завоевали доверие и уважение со стороны немецкого командования, которое оценило, с каким рвением и отвагой казаки отражали советские морские десанты северо-восточнее Темрюка. Когда в конце мая полк был снят с фронта и выведен в Крым, в телефонном сообщении группы Ветцеля (5-й немецкий армейский корпус) командованию 17-й армии указывалось на то, что «румынские войска не в состоянии заменить казачий полк в районе действия группы», и поэтому «охрана аэродрома от покушений противника может быть гарантирована лишь подходом немецких резервов»[402]. Впоследствии полк из Крыма был переброшен в Млаву, где влился в ряды казачьей дивизии.
Одновременно с казачьим полком «Платов» в составе 1-й немецкой танковой армии на южном участке Восточного фронта был сформирован еще один полк, состоящий из двух эскадронов. При этом один из них был чисто немецким, а второй состоял из казаков-военнопленных и перебежчиков. Командовал полком подполковник вермахта Иоахим фон Юнгшульц. С сентября 1942 года этот полк находился на фронте в районе Ачикулака (юг Ставропольского края, недалеко от границы с Дагестаном), где в его состав были включены еще 2 казачьи сотни, сформированные из местных жителей, а также казачий эскадрон, сформированный в июле 1942 года в Симферополе. По состоянию на 25 декабря 1942 года в его составе было 1530 человек, в том числе 30 офицеров и 150 унтер-офицеров. Примерно половина всех офицеров полка были немцами. На вооружении находилось 56 ручных и 6 станковых пулеметов, шесть 82-мм минометов, 42 противотанковых ружья, винтовки и автоматы[403].
17 октября 1942 года казачьи эскадроны полка фон Юнгшульца принимали активное участие в наступлении, в ходе которого им пришлось столкнуться с частями прославленного 4-го гвардейского Кубанского казачьего кавалерийского корпуса Советской армии, а 30 октября успешно отражали попытки советской кавалерии пробиться в направлении на Ачикулак. Как сообщалось в донесении командованию 1-й танковой армии от 2 ноября 1942 года, «все подразделения хорошо держались под артиллерийским и минометным огнем противника и показали выправку и воинский дух»[404]. После приказа командующего 1-й танковой армией об общем отступлении, отданного 2 января 1943 года, полк Юнгшульца начал отходить в направлении станицы Егорлыкской, пока не соединился с частями 4-й немецкой танковой армии. В дальнейшем он был переподчинен 454-й охранной дивизии и через Ростов переброшен в тыловой район группы армий «Дон», а затем в район Киева, где в основном занимался проведением антипартизанских карательных акций. Оттуда был направлен в Млаву, где влился, как и большинство других казачьих частей, в 1-ю казачью кавалерийскую дивизию.
Отдельно стоит сказать о казачьих подразделениях немецких спецслужб. Всего на Восточном фронте действовали 6 диверсионных команд Абвера (Абверкомандо), в подчинении каждой из которых находилось от 2 до 6 абвергрупп. Главной задачей этих специальных подразделений были вербовка, подготовка и переброска агентуры со специальными заданиями диверсионного, пропагандистского и разведывательного характера. Кроме того, они создавали специальные истребительные и штурмовые подразделения из числа советских коллаборационистов, в том числе из казаков, которые проводили спецоперации в тылу советских войск, а также использовались для ведения войсковой разведки и проведения антипартизанских операций.
Разведывательная абвергруппа-103, входившая в состав Абверкомандо-101, с 1942 года активно создавала подобные части казаков-диверсантов в Мариуполе и Волновахе. Данные подразделения предназначались для ведения боевых действий в советском тылу при отступлении немецких войск. Часть личного состава использовалась на хозяйственных работах, охране помещений и сборе теплых вещей у населения. Добровольцы вербовались в лагерях военнопленных в Горловке, Полтаве, Волновахе, Авдеевке, Павлограде, Днепропетровске, Прохладном. Позднее при группе были организованы курсы подготовки разведчиков. 1-я группа курсов (5—10 человек) была казачьей, срок обучения составлял от 5 до 20 дней, после чего слушателей перебрасывали в советский тыл. В Крыму при абверкоманде НБО был сформирован казачий отряд под командованием бывшего полковника Императорской и Белой армии Шалибабаева.
399
Hoffman J. Die Kaukasien 1942/1943: Das deutsche Heer und die Ostvolker der Sowjetunion. Freiburg, 1991. P. 358–359; Neyjland S. Cossacks in the German army 1941–1945. P. 87.
400
Решин Л. Wlassow-Aktion, или Как германское командование пыталось разложить Советскую Армию и ее тыл в 1941–1945 гг. С. 24.
401
Hoffman J. Die Kaukasien 1942/1943: Das deutsche Heer und die Ostvolker der Sowjetunion. P. 359–360.
402
Hoffman J. Die Kaukasien 1942/1943: Das deutsche Heer und die Ostvolker der Sowjetunion. P. 361.
403
См.: Дробязко С.И. Казачьи части в составе вермахта. С. 185.
404
Hoffman J. Die Kaukasien 1942/1943: Das deutsche Heer und die Ostvolker der Sowjetunion. P. 366.