Страница 8 из 14
А коль хозяин терема псих, то надо как-то выбираться отсюда. Хотелось верить, что тетя быстро поднимет шум, она умеет. Вплоть до тяжелой артиллерии, а именно поисковых вертолетов. Уж они эту избушку в четыреста квадратных метров быстро найдут. Не иголка в стоге сена! И накроют Евгения, признают психически нездоровым, упрячут в дурку… там ему и место. Хотя, его впору пожалеть, съехал мужик с катушек.
Под столь приятные мысли и уснула.
Снился ей Вадик, на этот раз не психовал, не попрекал, а был сам ангел воплоти. Ножки массировал, чаек десертной ложечкой мешал строго по часовой стрелке и смотрел, главное, влюбленным взглядом, но до чего же Яне стало грустно в этом сне. И непонятно почему, ведь именно таким она и хотела бы видеть Вадима. Милым и внимательным, хотя бы иногда.
Проснулась от сопяще-рычащих звуков… Серый засранец грыз ее кепку. Ее любимую кепочку!
– А-ну! Отдай! – кинулась Яна к волчонку, вцепилась в свою бейсболку. А щенок давай рычать, головой мотать. – Не смей! Ах ты, меха кусок! Паразит!
Кое-как отвоевала свой головной убор, теперь на козырьке зияли дырки от зубов и это помимо слюней, коими пропиталась кепка. Но слюни-то ладно, высохнут, а вот дыры так и останутся.
– Фу! – согнала поганца с кровати. – Плохой волк!
Тот мигом уши прижал к голове, глаза наполнились нестерпимой тоской.
– И не надо на меня так смотреть, – стихла Яна. – Это мое, – прижала кепку к груди, – не твое, то есть чужое. А чужое трогать нельзя.
Вдруг волчонок заскулил, словно заболело что. Девушка аж на кровати подпрыгнула, не хватало еще, чтобы злой Евгений прибежал орать на нее с утра пораньше.
– Эй, – снова вернула серого на кровать. – Не скули, говорю, – шикнула, отчего щенок замолчал и уставился на нее с любопытством. – Кепку не дам, понял! Лежи тут, жди меня.
И отправилась в ванную, надо было привести себя в порядок. А вот когда вышла минут через пятнадцать, зверек вполне себе довольный сидел у двери.
– Вот оно мне надо было, – принялась причитать Яна, натягивая высохшие вещи. – Все эти домашние питомцы. Кормежки, лотки, прививки… нет, не мое, – затем взяла кеды, а когда всунула ногу в один, то даже взвизгнула. – Ах ты, подлец мелкий! Нассал! – сняла немедленно мокрый кед. – Ну, все…
После чего схватила ботинок и побежала вниз. Благо, хозяин избы сидел в гостиной за столом, кто бы мог подумать, с ноутбуком! Сотовой связи нет, ага как же. Яна подлетела к нему и швырнула кед, лесник мигом поймал и уставился на нее свирепым взглядом.
– Какого черта вообще?! – топнула босой ногой Яна. – Его к ветеринару надо, а лучше к кинологу. Я не умею дрессировать животных!
– Чокнутая! Ты чего орешь?
– Твой щенок мне туда нагадил!
– Спрашиваю еще раз, – медленно поднялся со своего места, – какого Лешего ты орешь на меня? Это что, я тебе туда нагадил?
– Еще бы ты! Хотя, не удивлюсь.
– Одурела?
Сейчас он подался вперед и навис над Яной. Девушка прямо так и почувствовала, как уменьшается в размерах, а он параллельно увеличивается:
– Пустите меня домой, а, – прошептала чуть слышно. – Я никому ничего не скажу.
Евгений же развернул ее к себе спиной, потом подхватил под мышки и куда-то понес. Вот так просто, как котенка. А принес Яну на кухню и поставил перед холодильником. Там висел лист бумаги примагниченный к дверке фигуркой волка обнимающего бочонок пива. Очевидно, это обещанные правила.
– Читай, а лучше заучи наизусть.
– Ты меня похитил, – буркнула сквозь недовольное сопение. – Твой щенок погрыз мою кепку и надул в ботинок. Я не хочу с вами жить, я хочу домой.
– Прости, но домой я тебя не отпущу, – прошептал на ухо. Пахло от лесника гелем для душа. Неожиданно…
– Меня найдут, а тебя посадят в психушку, – прошептала в ответ.
– А я тебя съем, тогда тебя никто не найдет и я не сяду в психушку, – ехидно ухмыльнулся, говорил притом все еще шепотом.
– Ты очень, очень, очень нехороший человек, Евгений, – отстранилась от него. – Кстати, где Серый?
– Опять за свое? – скрестил руки на груди.
– Это производная от имени Сережа, – выкрутилась Яна. – Или его по-другому зовут?
– Пусть будет Сережа.
Сережа все это время следил за двоими с безопасного расстояния. Он вслушивался в разговор, всматривался в лица, в жесты.
И пока Яна пыталась успокоиться и сконцентрироваться на распечатке с заветными правилами, лесник прошмыгнул к столу, взял ноутбук и слинял в неизвестном направлении.
Список, однако, получился внушительный:
«Завтрак, обед и ужин строго в установленное время. Установишь сама!»
«В доме можно ходить везде, кроме комнаты на первом этаже (дверь под лестницей). За несанкционированный доступ немедленное наказание»
А что, есть еще одна комната? Девушка вышла из кухни и глянула под лестницу. И правда, есть. Причем дверь такая неприметная. Это что же? Там обитает злой гоблин? Интересно, интересно…
Но ладно, что там дальше…
«Ребенка надо купать, кормить и обучать соответственно возрасту. Перед сном обязательно читать сказки, отечественные!»
И какой у волчонка возраст, кто бы знал. Читать сказки?! Маразм крепчал, деревья гнулись.
«С ребенком надо гулять по два раза в день, на улице предпочтительны активные игры»
Активные? Ветку бросать можно, мячик там…
«За попытку бегства немедленное съедение. Живьем!»
Это можно и пропустить… было
«Каждый день в четыре часа дня я буду забирать ребенка на охоту. Пока в доме никого не будет, можно потратить время на себя: приготовить еду, убрать наведенный за день беспорядок, составить план действий на следующий день»
Это он называет потратить время на себя? Изувер! А вот и предложение выделенное красным жирным шрифтом.
«Во время полнолуния запрещается покидать свою комнату! В противном случае можно быть съеденной без веской на то причины!»
Точно шизофреник людоед, ибо научно доказано, что при резкой смене погоды или во время полнолуния у психически больных случаются обострения. Возможно, та женщина погибла именно во время полнолуния.
И последнее…
«Два раза в месяц я принимаю гостей. Об этом буду предупреждать заранее. Во время визитов сторонних лиц строго запрещается покидать дом!»
Выходит, она здесь застряла надолго? Да, да, да… как раз волосы успеют отрасти, ногти… и история с жертвой в лесу повторится.
Яна примагнитила обратно лист бумаги, села за стол и пригорюнилась. Да так, что слезы потекли. Приехала впервые за семь лет к тете отдохнуть, называется. Лучше бы сидела себе в Москве, диетические супчики для Вадика варила и экономила на лекарствах, зато была бы цела и невредима. От горестных дум отвлек щенок, он неслышно подбежал к своей новой няньке, начал легонько хватать за босую ногу.
– Тебе-то чего? – глянула на него красными глазами.
А тот подбежал к холодильнику, вытянулся в струнку и принялся скрести когтями по дверке.
– Голодный что ли? За утреннее свинство учти, пудинга не получишь. Будешь есть гречку с колбасой.
Поначалу волчонок упрямился и пытался смыться, однако Яна проявила настойчивость, усадила серого к себе на колени, поставила перед ним тарелку и первые несколько ложек съела сама. Щенок внимательно следил за тем, как она кладет еду в рот, как жует, после чего сунул нос в тарелку, и через минуту его уже за уши было не оттащить.
Когда мелкий поганец съел все и дочиста вылизал тарелку у Яны аж отлегло. Она спустила на пол потяжелевшего щенка, после чего хотела составить посуду в мойку, как вдруг перед ней вырос хозяин дома. Лесник смотрел на нее с прищуром, черные брови нависли над глазами, на лбу появилась борозда, а губы так сжал, что те вытянулись в нитку. А в руках гигант держал индюшачью голень.
– Это что? – ткнул огромным пальцем в раковину.
– Ваша утварь, – съехидничала Яна.
– Грязная утварь.
А взгляд девушки так и застыл на голени. Вот бы сейчас запечь с черносливом, например. В холодильнике-то таких разносолов нет. Колбаса докторская, сосиски какие-то. Даже курицы нет. Лесник заметил нездоровое внимание человечишки к своему потенциальному обеду, потому скоро засунул голень в сотейник и крышечкой прикрыл.