Как всё ломалось

Псы. Как всё ломалось

1. Опять в начало

«Ты мне нравишься, давай встречаться?»

«Боже, Кэйл, ты такой классный!»

«Завтра моих родителей не будет дома, я буду ждать тебя!»

«Я люблю тебя, Кэйл!»

«Это был самый лучший секс в моей жизни, может, как-нибудь повторим?»

«Я бросила ради тебя своего парня, давай будем вместе?»

«Когда ты вернёшься после теста, я приготовлю тебе чего-нибудь вкусненького. Ты ведь вернёшься, правда?»

«Все говорят, что мы самая лучшая пара в школе, это так круто!»

«Я хочу тебя, Кэйл».

«Я хочу тебя…»

«Я хочу быть с тобой!»

«От тебя все девушки тащатся в школе, как тебе это удаётся, чувак?»

Как мне это удаётся? Как у меня получается притягивать к себе всех девчонок и заставлять их хотеть меня? Как я пользуюсь такой популярностью, палец о палец не ударив?

Я и сам не знаю. Смазливое личико, улыбка и уверенный наглый взгляд — у меня нет больше ничего. Я ничего больше не умею, кроме как соблазнять девушек и доставлять им удовольствие. Горы любовных писем, которые я даже не читаю, ежедневные признания в любви, отношения, которые не длятся дольше месяца, взгляды в мою сторону, постоянные обсуждения моей внешности, улыбки, смущённые взгляды, робкие попытки завоевать меня навсегда. Меня уже тошнит от этого. Тошнит от своей беспомощности, тошнит от постоянных напоминаний, что я самый классный парень в школе, тошнит от девушек и завистливый парней, которые набиваются ко мне в друзья только из-за моей популярности. Меня тошнит от моей жизни и тошнит от самого себя.

Я не хочу возвращаться. Я не хочу прожить так всю свою жизнь.

Таблетка. Глоток. Таблетка.

Я хочу попасть куда угодно, лишь бы не к Лисам. Я даже буду рад оказаться в Зависти, там хотя бы хоть как-то учатся выживать. К Псам меня точно не возьмут — я слишком бездарен для них. Не думаю, что я слишком жадный или тщеславный. Гордости у меня тоже маловато, чтобы равняться с Птицами. Лень определённо не для меня, ведь я хочу выживать, а не просто существовать. Мне нужен смысл, чтобы жить. А Зависть как раз мне подходит — я всегда завидовал Псам, которые действительно сражаются за свои идеалы, потому что никто не разделяет их мнение. Позиция Гнева слишком сложна для других, слишком агрессивна и даже в какой-то степени печальна. Они изгои гораздо больше, чем Крысы, но их никто не может ненавидеть открыто. Их все боятся. Поэтому я всегда им завидовал.

Если я вернусь обратно в Похоть, я больше не смогу жить. Я лучше умру.

***

Свет постепенно исчезает, и я, наконец, вырываюсь из цепких рук пустоты и невесомости — меня словно опускают на землю, будто помещают игрушку в кукольный домик, чтобы позволить ей прожить свою несуществующую жизнь. Я моргаю — круги перед глазами постепенно пропадают, и теперь я могу видеть, что нахожусь среди людей, одетых в белое. Здесь всё светлое: стены, пол, потолок, одежда, лишь цвет волос и яркие бейджики разбавляют холодный пугающий цвет.

Я сглатываю и отступаю, налетая на кого-то. Колени подкашиваются, и мне приходится постараться, чтобы не упасть на пол. Я чувствую, как кружится голова, — кто-то хватает меня за плечи и поддерживает. Мне приходится отстраниться и обернуться. Какой-то парень улыбается, прежде чем отпустить меня.

— Ты в порядке?

Я морщусь, чувствуя, как его голос въедается в мою голову и царапает меня.

— Угу…

Я на мгновение прикрываю глаза и осматриваюсь. Где я? Что это за место, а самое главное, что я здесь делаю? И ещё кое-что.

Я. Совершенно ничего. Не помню.

В моей голове такая пустота, что мне кажется, будто она с каждой секундой увеличивается, поглощая меня. Из-за этого головная боль усиливается.

Я цепляюсь взглядом за разноцветные карточки, которые висят на шеях у остальных, и они все сливаются в одно сплошное пятно. Салатовые, фиолетовые, красные, коричневые, синие, пурпурный, оранжевый. Мне приходится потрясти головой, чтобы избавиться от мелькающих пятен. Я вдруг медлю, а затем опускаю голову, замечая на своей груди фиолетовую карточку — я хватаю её пальцами и верчу. «Кэйл». А с другой стороны буква «М». Что это значит? Меня зовут Кэйл? Но почему я ничего не помню?

— Что здесь происходит? — я оборачиваюсь к парню, который стоит позади меня.

— Кто знает, — он пожимает плечом. — Я ничего не помню.

Он выглядит спокойным и адекватным, словно его ни капли не волнует эта глупая ситуация. Словно он что-то знает, но не хочет признаваться в этом.

Я поджимаю губы и протираю глаза, пытаясь уцепиться за спасительную ниточку памяти, но у меня ничего не получается, потому что она ловко выскальзывает прямо из моих пальцев. Кто-то случайно толкает меня, и я почти падаю — ноги подкашиваются, мне приходится зацепиться за девушку, которая стоит передо мной. Та пошатывается в сторону, но так и остаётся стоять на одном месте.

— Извини, — я отстраняюсь от неё.

Незнакомка медлит, старясь упорно игнорировать меня, но затем медленно оборачивается и встаёт ко мне в пол оборота, смотря свысока. Она выше меня и тоньше, у неё тёмные растрёпанные волосы и карие глаза, и взгляд самоуверенный, словно эта девчонка страдает манией величия. У неё синий бейджик. Девушка прищуривается, изучая меня, и уже собирается отвернуться, как незнакомец, стоявший за мной, говорит.

— Ого. Да вы жутко похожи, — я бросаю взгляд на его бейджик и вижу, что он оранжевого цвета. — Вы, наверное, близнецы!

Я хмурюсь, не до конца понимая, о чём он говорит, затем снова смотрю на «синюю», которая фыркает и отворачивается. Да что она возомнила о себе, идиотка?

— Вы точно родственники, — не унимается «оранжевый». — Просто забыли об этом, как и все здесь. Сходство почти идентичное…

Я поджимаю губы и качаю головой.

— У нас разные бейджики, не думаю, что мы связаны. Да и я не помню, как выгляжу сам, — я осматриваюсь.

Не хочу здесь оставаться, нужно найти выход, прежде чем станет ещё хуже, ведь кто знает, что мы вообще тут делаем. Может, нас на опыты решили отправить или ещё куда. Я не знаю, что здесь происходит, и это мне не нравится.

— Просьба подойти к двери и встать в ряд. Когда панель загорится зелёным, можно будет войти по одному. Соблюдайте спокойствие и не устраивайте беспорядков. В противном случае будут применены меры.

Резкий голос эхом проносится по помещению, и я замираю. Мне требуется время, чтобы понять, что все начали плотным потоком идти куда-то. Чтобы не остаться в самом конце, я поспешно протискиваюсь вглубь толпы и иду за всеми. Мне не нравится затея подчиняться незнакомому голосу и идти в какую-то дверь, которая приведёт меня чёрт знает куда. Что же делать? Если я попытаюсь самостоятельно найти выход, они могут «принять меры», вот только какие? Насколько опасно здесь находиться?

Очередь продвигается медленно — когда я оказываюсь у двери, мне требуется огромное количество сил, чтобы не развернуться и не врезать парню, который стоит позади меня и без умолку болтает. Свет, наконец, загорается зелёным, и я поспешно бросаюсь к двери, которая моментально открывается предо мной и впускает меня внутрь. Я ни капли не колеблюсь и захожу в узкий коридор, через который попадаю в следующее помещение. Мне не терпится поскорее узнать, что здесь происходит, и куда исчезают люди, которые заходят в эту дверь. Мне не страшно — я в предвкушении.

Двери снова открываются, и я оказываюсь в просторной комнате, по которой ходят люди в белых халатах, — некоторые из них гораздо старше меня. Справа дверь, рядом с которой стоит один человек в чёрной одежде и охраняет её, впереди какие-то непонятные приборы.

Я решительно прохожу вперёд, замечая, что ко мне выходит какой-то мужчина, на лице которого появляется что-то наподобие улыбки.

— Что здесь происходит? — спрашиваю я. — Какого чёрта вы нас всех заперли?!