Страница 9 из 28
x x x
В день, когда мы, поддержкой земли заручась,
По высокой воде, по солёной, своей,
Выйдем в точно назначенный час, -
Море станет укачивать нас,
Словно мать непутёвых детей.
Волны будут работать - и в поте лица
Корабельные наши бока иссекут,
Терпеливо машины начнут месяца
Составлять из ритмичных секунд.
А кругом - только водная гладь, - благодать!
И на долгие мили кругом - ни души!..
Оттого морякам тяжело привыкать
Засыпать после качки в уютной тиши.
Наши будни - без праздников, без выходных, -
В море нам и без отдыха хватит помех.
Мы подруг забываем своих:
Им - до нас, нам подчас не до них, -
Да простят они нам этот грех!
Нет, неправда! Вздыхаем о них у кормы
И во сне имена повторяем тайком.
Здесь совсем не за юбкой гоняемся мы,
Не за счастьем, а за косяком.
А кругом - только водная гладь, - благодать!
Ни заборов, ни стен - хоть паши, хоть пляши!..
Оттого морякам тяжело привыкать
Засыпать после качки в уютной тиши.
Говорят, что плывём мы за длинным рублём, -
Кстати, длинных рублей просто так не добыть, -
Но мы в море - за морем плывём,
И ещё - за единственным днём,
О котором потом не забыть.
А когда из другой, непохожей весны
Мы к родному причалу придем прямиком, -
Растворятся морские ворота страны
Перед каждым своим моряком.
В море - водная гладь, да ещё - благодать!
И вестей - никаких, сколько нам ни пиши...
Оттого морякам тяжело привыкать
Засыпать после качки в уютной тиши.
И опять уплываем, с землёй обручась -
С этой самою верной невестой своей, -
Чтоб вернуться в назначенный час,
Как бы там ни баюкало нас
Море - мать непутевых детей.
Вот маяк нам забыл подморгнуть с высоты,
Только пялит глаза - ошалел, обалдел:
Он увидел, что судно встает на винты,
Обороты врубив на предел.
А на пирсе стоять - все равно благодать, -
И качаться на суше, и петь от души.
Нам, вернувшимся, не привыкать привыкать
После громких штормов к долгожданной тиши!
1973
x x x
Всему на свете выходят сроки,
А соль морская - въедлива как черт, -
Два мрачных судна стояли в доке,
Стояли рядом - просто к борту борт.
Та, что поменьше, вбок кривила трубы
И пожимала боком и кормой:
«Какого типа этот тип? Какой он грубый!
Корявый, ржавый - просто никакой!»
В упор не видели друг друга
оба судна
И ненавидели друг друга
обоюдно.
Он в аварийном был состоянье,
Но и она - не новая отнюдь, -
Так что увидишь на расстоянье -
С испуга можно взять и затонуть.
Тот, что побольше, мёрз от отвращенья,
Хоть был железный малый, с крепким дном, -
Все двадцать тысяч водоизмещенья
От возмущенья содрогались в нём!
И так обидели друг друга
оба судна,
Что ненавидели друг друга
обоюдно.
Прошли недели, - их подлатали,
По ржавым швам шпаклёвщики прошли,
И ватерлинией вдоль талии
Перевязали корабли.
И медь надраили, и краску наложили,
Пар развели, в салонах свет зажгли, -
И палубы и плечи распрямили
К концу ремонта эти корабли.
И в гладкий борт узрели
оба судна,
Что так похорошели -
обоюдно.
Тот, что побольше, той, что поменьше,
Сказал, вздохнув: «Мы оба не правы!
Я никогда не видел женщин
И кораблей - прекраснее, чем вы!»
Та, что поменьше, в том же состоянье
Шепнула, что и он неотразим:
«Большое видится на расстоянье, -
Но лучше, если всё-таки – вблизи».
Кругом конструкции толпились,
было людно,
И оба судно объяснились -
обоюдно!
Хотя какой-то портовый дока
Их приписал не в тот же самый порт -
Два корабля так и ушли из дока,
Как и стояли, - вместе, к борту борт.
До горизонта шли в молчанье рядом,
Не подчиняясь ни теченьям, ни рулям.
Махала ласково ремонтная бригада
Двум не желающим расстаться кораблям.
Что с ними? Может быть, взбесились
оба судна?
А может, попросту влюбились -
обоюдно.
1973
Пиратская
Был развесёлый розовый восход,
И плыл корабль навстречу передрягам,
И юнга вышел в первый свой поход
Под флибустьерским черепастым флагом.
Накренившись к воде, парусами шурша,
Бриг двухмачтовый лёг в развороте.
А у юнги от счастья качалась душа,
Как пеньковые ванты на гроте.
И душу нежную под грубой робой пряча,
Суровый шкипер дал ему совет:
«Будь джентльменом, если есть удача,
А без удачи - джентльменов нет!»
И плавал бриг туда, куда хотел,
Встречался - с кем судьба его сводила,
Ломая кости веслам каравелл,
Когда до абордажа доходило.
Был однажды богатой добычи делёж -
И пираты бесились и выли...
Юнга вдруг побледнел и схватился за нож, -
Потому что его обделили.
Стояла девушка, не прячась и не плача,
И юнга вспомнил шкиперский завет:
Мы - джентльмены, если есть удача,
А нет удачи - джентльменов нет!
И видел он, что капитан молчал,
Не пробуя сдержать кровавой свары.
И ран глубоких он не замечал -
И наносил ответные удары.
Только ей показалось, что с юнгой - беда,
А другого она не хотела, -
Перекинулась за борт - и скрыла вода
Золотистое смуглое тело.
И прямо в грудь себе, пиратов озадачив,
Он разрядил горячий пистолет...
Он был последний джентльмен удачи, -
Конец удачи - джентльменов нет!
1973
x x x
Когда я спотыкаюсь на стихах,
Когда ни до размеров, ни до рифм, -
Тогда друзьям пою о моряках,
До белых пальцев стискивая гриф.
Всем делам моим на суше вопреки
И назло моим заботам на земле
Вы возьмите меня в море, моряки,-
Я все вахты отстою на корабле!
Любая тварь по морю знай плывет,
Под винт попасть не каждый норовит, -
А здесь, на суше, каждый пешеход
Наступит, оттолкнёт - и убежит.
Так всем делам моим на суше вопреки
Так назло моим заботам на земле
Вы возьмите меня в море, моряки,
Я все вахты отстою на корабле!
Известно вам - мир не на трёх китах,
А нам известно - он не на троих.
Вам вольничать нельзя в чужих портах -