Тени Бездны

Странная штуковина, которую сунули в мои руки, больше всего напоминала плод интимной близости между чупакаброй и Буратино. По виду — вроде деревянная, а по форме — чёрт его знает. Впрочем, мне показали, за что держаться, куда нажимать и даже, в какую сторону направлять фиговину, изогнутую вверх. Потом Вобла сунула мне мешок с запасными стрелами и поморщившись, сделала попытку объяснить, как перезаряжается арбалет.

Ещё одна вспышка возвестила о том, что очередной «горлум» лишился башки. Снизу донёсся глухой рёв, в котором звучали нотки торжества.

— Быстро, — Теодор хлопнул по стене и что-то протяжно захрустело. — Тут тоже возвращаются. Боюсь, придётся прорываться с боем.

Каменная плита затряслась и начала погружаться в пол. Тотчас в образовавшуюся щель сунулась длинная когтистая лапа. Теодор, почти не задумываясь, рубанул по ней своим клинком. Послышался дикий вопль и конечность исчезла. Ещё одна вспышка и розовое сияние угасло. Вобла пихнула меня к дыре.

— Сшибай этих уродцев, пока мы расчищаем дорогу, — она подняла своё оружие и выдохнула. — Помни, у тебя — двадцать один заряд.

— Очко, — пробормотал я и присел на колено у отверстия. Женщина утробно захохотал и бросилась на помощь к Теодору. У того, камень успел до середины погрузиться в пол и это позволило «гостям» сунуть внутрь не только лапы, но и морды. Всё, больше не отвлекаюсь.

Твари карабкались вверх с такой скоростью, что первые выпущенные стрелы бесполезно цокнули о стену пещеры и упали вниз. Так что первую удачную стрелу я отправил по назначению лишь тогда, когда это самое «назначение» оказалось совсем рядом. Шустрое создание получило промеж глаз и заткнувшись сшибло того, кто полз за ней следом. Третий заметался на узкой лестнице, но места для манёвра оказалось маловато, снизу поджимали, поэтому пришлось получить заслуженную стрелу в горло и рухнуть вниз. После этого процессия замедлилась и вверх уставились жёлтые шарики пылающих глаз.

Зверь, как я заметил, подниматься не торопился. Выжидал. Я попытался в него попасть, но он сделал шаг в сторону, и стрела просто ударилась о землю и сломалась пополам.

Воспользовавшись тем, что я отвлёкся, нападающие попытались сменить тактику. Самый верхний внезапно подпрыгнул, промахнулся мимо края дыры и улетел вниз. У второго всё получилось: он вцепился в камень, радостно завопил, получил стрелу между зубов и отправился догонять неудачника.

И вновь эксперименты. Теперь прыгали сразу двое. И, мать их так, получилось у обоих! К сожалению, подстрелить я сумел лишь одного, а второго приложил каблуком промеж глаз. К ещё большему сожалению, пока я занимался этой парочкой, успел подкрасться третий. Но сообразил это я лишь тогда, когда мне вцепились в лодыжку. Рывок оказался таким мощным, что оружие вылетело из рук, а меня до пояса стянули вниз. Зацепиться удалось, лишь опёршись локтями, но при этом я отлично понимал: ещё одно усилие врага и у меня появится личный опыт падения с многоэтажки.

— Ни на минуту нельзя отпускать! — проворчала Вобла и ткнула в дыру своим клинком. В ту же секунду меня выдернули обратно, сунули в руки арбалет и отвесили чувствительного пинка. Если что, то всё это попеременно делали Вобла и Теодор.

В проходе неподвижно лежало около десятка окровавленных тел и пришлось натурально по ним карабкаться, чтобы выбраться в длинный извилистый коридор. Срыгнув с последнего мертвеца, я остановился, рассматривая проход, поросший синей дрянь., напоминающей мох. Меня тут же отпихнули и глухо сопящий Емельянович решительным шагом направился вперёд. Вобла стукнула по округлому камню, торчащему из «мха» и плита начал подниматься, становясь на место. При этом булыжник расплющил несколько неподвижных тел, и я ощутил дурноту.

— Бегом! — меня толкнули в спину. — Такое ощущение, что ты нихуя, ничему не учишься. Как был дураком, так и…

— Это всё — лекарства, — я попытался оправдаться, хоть и не был уверен, что сыворотка всё ещё продолжает действовать. — Меня обкололи, чтобы убрать сверхспособности.

— Супермен грёбаный! — хихикнула Вобла, а Теодор внезапно обернулся и уставился на меня.

— Ты добрался до Огненного Потока?

— Ну, не то, чтобы совсем, — я вспомнил его рассказ. — Короче, как ты, в первый раз.

— Этого вполне достаточно, — он покачал головой. — А у меня имелась теория, что этот дар получают лишь самые достойные.

— Какое сокрушительное разочарование в иллюзиях, — Вобла повернула голову. — Пошли уже, пока нас не догнали.

Кстати, о птичках. Услышав дикий вопль и хруст, мы дружно посмотрели назад и увидели воистину феерическую картину. Тёмная тварь с физиономией Зверя вцепилась мощными лапами в каменюку двери и тянула её вниз. Некоторое время неведомый механизм сопротивлялся, а потом, с протяжным треском, сдался напору монстра. Глыба рухнула, исчезнув в полу, а Зверь уставился на нас багровыми точками глаз. Гляди, а они у него и цвет меняют! Интересно, а зелеными могут стать?

— Сильная паскуда! — с уважением протянула Вобла и перебросила оружие из руки в руку.

— Однако, не очень умная, — вздохнул Теодор и похлопал меня по плечу. — Бегите, мой недалёкий друг. Если он догонит нас, то станет всё равно, насколько высок его интеллектуальный уровень.

В этом никто и не сомневался. Однако, перед тем, как делать ноги, я таки шмальнул пару раз. Оба раза промазал, получил затрещину от Воблы и лишь после этого, рванул по коридору, увязая подошвами ботинок в рыхлой растительности. Вот ещё нехорошая штука; абсолютно не слышно, ни собственных шагов, ни тоота преследователей. Кто его знает, может не усею я добежать до развилки, как мощная лапа…

Я обернулся; не видать никого, кроме Воблы и Емельяновича, сосредоточенно пыхтящих и обливающихся потом.

— Направо! — выдохнул Теодор и я едва не впаялся носом в камень, возвышающийся на перекрёстке. Кажется, на плоской поверхности даже имелась какая-то надпись. Ну, типа, направо пойдёшь…

— Некоторые вещи точно не меняются, — Вобла обратила внимание, на то, как я путаюсь в ногах и пнула меня в нужном направлении. — Особенно, твой идиотизм!

Тот ход, куда мы свернули, оказался немного темнее предыдущего и пол здесь блестел голым камнем. Стены — тоже и лишь с потолка свисали какие-то качающиеся, на сквозняке, прутики. Кажется, когда они касались друг друга, вспыхивали зелёные искорки, но присматриваться времени не оставалось. Теперь звук шагов слышался вполне отчётливо и это был звук не трёх пар ног. Очень хотелось сделать глупость: повернуться и посмотреть, что там, сзади.

Особенно нестерпимым стало это желание, когда Вобла принялась материться скороговоркой, а Теодор, такой же скороговоркой, произносить мантру о необходимости ускорить шаг. Правда, спустя десяток секунд я расслышал утробный рёв и желание вертеть головой как-то отпало. Появилось другое — оттолкнуться и улететь, со скоростью истребителя.

— Там, впереди — расщелина и мост, — в несколько выдохов сообщила Вобла. — Мост — узкий. Постарайся не упасть.

Сначала я даже не сообразил, кому предназначалось это предупреждение. И лишь вынырнув из ромбовидной дыры на край тёмного провала, сообразил, где собака порылась.

Над головой — чёрная бездна, словно ночное небо, закрытое тучами; под ногами — бездонная пропасть, практически отражение невидимого потолка. В воздухе порхают пылающие шарики словно тут состоялся слёт шаровых молний, решивших обменяться опытом. На противоположной стороне тридцатиметровой расщелины — нагромождение полупрозрачных валунов, сияющих голубым. Чуть дальше — жёлтая дырка в коричневом монолите, верхушка которого исчезает во мраке. У отверстия вроде бы кто-то стоит. Отсюда не различить.

Ну и…

— Мостик? — в ужасе завопил я, уставившись на круглую продолговатую хрень, переброшенную через провал. Ширина фиговины не больше двадцати-двадцати пяти сантиметров. — Это — мостик?

— Другого — нет, — Теодор пробежал мимо и очень ловко зашагал по «брёвнышку».

— Подождёшь Зверя? — осведомилась Вобла и забрала у меня арбалет. — А то ещё шлёпнешься, пропадёт к чёртовой матери.