Страница 171 из 177
— Бери, бери, заслужила, — расплываясь в улыбке, подтвердил Царь Царей.
Девочка, заворожённо уставившись на блестящий металл, плавно и бесшумно подплыла к Величайшему из Великих, мелко перебирая босыми ногами по каменному полу и осторожно взяла обеими руками золотой слиток.
— Всё. Иди, — разрешил Повелитель Народов и чуть наклонившись вперёд, не упустил возможности, слегка хлопнуть, по её упругой голой попе.
Ассиля низко поклонилась, чему-то счастливо улыбаясь и так же бесшумно, засеменила к двери, которая к этому времени приоткрылась и проёме показалась голова Атиага, начальника тайной службы империи.
Куруш, проводив взглядом довольную танцовщицу, небрежно махнул рукой заглядывающему вельможе, давая разрешение войти.
— Ну, что ещё стряслось? — небрежно вопросил Царь Царей, после того, как Ассиля закрыла за собой дверь и музыка в коридоре резко оборвалась.
— Прибыл Каинах, Повелитель, — поведал Атиаг с интонацией замешательства, — с очень странными, я бы сказал, даже невероятными вестями.
Куруш вопросительно посмотрел на своего начальника тайной службы.
— Они настолько невероятные, мой господин, что я смею предложить тебе самому его допросить. Он за дверью.
Царь Царей напрягся. Ему очень не понравился, ни тон, не поведение своего доверенного лица. Он почувствовал, что-то неладное. Не хорошее.
— Зови, — тем не менее велел Куруш, поднимаясь с подушек и отходя к своему рабочему столу.
— Да, продлятся твои самые счастливые дни, о Великий Повелитель Народов…
— Хватит, — резко прервал начавшуюся тираду Каинаха, встревоженный Куруш, оборачиваясь к упавшему ниц вестнику и упираясь задом на стол, велел, — рассказывай.
— Ты, Всемогущий, посылал меня за Тиграном…
— Я знаю кого, куда и зачем посылаю, — рявкнул раздражённый Царь Царей, — где Тигран, за которым я тебя посылал?
— Он в крепости Эр-буй-ни, Повелитель, держит оборону. Крепость осадила царица степей Тахм-Райс, — чуть ли не плача, и трясущимся от страха голосом, проговорил вестник.
— Что?! — у Куруша глаза полезли на лоб, — Царица Райс!? — проорал Великий и Ужасный, не веря собственным ушам.
— Да, — тихо пропищал Каинах, вжимаясь головой в пол.
— Когда?
Вестник, что-то забубнил себе под нос, считая дни, но видимо со страха забыл все числа. Лишь через некоторое время, всё же сосчитав, выдал результат:
— Пять дней назад, Владыка.
— Какого дэва ей понадобилось осаждать Эр-буй-ни? — недоумённо вопросил Куруш, скорее самого себя, чем Каинаха, но тот неожиданно ответил.
— Она требует от Тиграна вернуть ей сбежавшую дочь, что спряталась в крепости.
Не успел Куруш переварить первое потрясение, как его накрыло второе.
— Золотые Груди сбежала к Тиграну?!
Каинах неожиданно выпрямился, поднимая голову, но всё ещё оставаясь на коленях и счастливо улыбаясь, как блаженный, пробормотал:
— Да, Повелитель, у неё прекраснейшие из грудей, что мне когда-либо приходилось видеть.
— Что за бред, — выругался Царь Царей, отрываясь от стола и принимаясь нервно расхаживать по комнате вокруг горы подушек.
После третьего круга, он остановился и в задумчивости задал вопрос Каинаху:
— А ты уверен, что это Тахм-Райс?
— Я никогда раньше её не видел, Повелитель, но Тигран, ведя с ней переговоры со стен крепости, уверял, что это действительно она.
— Как она выглядит? — уже абсолютно спокойно, как будто и не было никакого потрясения спросил Куруш.
— Она… — замешкался вестник, — вся золотая. Одежда, конь, оружие. И ещё, — как бы вспомнив, встрепенулся Каинах, — она, почему-то, называла Тиграна Уйбаром.
— Твою мать, — неожиданно выругался Царь Царей на непонятном для собеседников языке, но тут же заговорил на персидском, — это она. Так могла назвать Тиграна, только она. Что Тигран?
— Тигран спокоен, Повелитель. Он говорит, что она не сможет взять крепость штурмом и отправляя меня, он уверял, что, как можно дольше протянет с ней время, заставляя оставаться около крепости. Он уже разослал людей по городам и крепостям сатрапии и ожидает, что не дольше чем через пять дней, его конный корпус соберётся по тревоге и те пять или шесть сотен мужененавистниц, будут повергнуты в бегство. Их слишком мало, чтобы противостоять армии Тиграна.
— Откуда ты знаешь сколько их? — так же спокойно спросил Куруш.
— Мы поднимались на смотровые башни. Оттуда хорошо видны костры, что они разжигают по ночам вокруг осаждённой крепости. Посчитали. Днём посчитали сколько, примерно, у одного костра собирается дев. Выходит, что не более шести сотен. А вероятнее всего, даже меньше. Степняков мужчин, мы не видели ни одного. А Тигран уверяет, что это не боевые орды, а подрастающий молодняк. Действительно. Я, сколько смог разглядеть из тех, что подъезжали к стенам ближе, видел только очень молодых мужененавистниц, почти девочек.
Куруш недоверчиво уставился на лепечущего вестника. Не то, чтобы он не верил, он просто обдумывал сказанное, но мимика его, пока ничего непонимающего лица, давало ложное представление, будто он не верит в сказанное.
— Если не верите мне, мой Повелитель, спросите её дочь. Я же её с собой привёз. Тигран, выигрывая время переговорами и торгом с Тахм-Райс, на самом деле, отправил её со мной к тебе, о Великий. С ней, так же четыре её служанки и мальчик, что помог бежать из степи.
Это был третий удар по сознанию Куруша. Он аж задохнулся от негодования, что подобные вести, ему докладывают в последнюю очередь.
— Золотые Груди здесь?! — сдавленно прокричал Царь Царей, даже в порыве эмоциональности, низко склоняясь к Каинаху, будто не расслышал, что тот сказал.
— Да, мой Повелитель, Зарине во дворце, в гостевых покоях, — вновь чуть не плача и падая ниц, брякнув головой об пол, пролепетал вестник.
Куруш выпрямился и медленно обхватил голову руками, замерев, будто опасаясь, что голова сейчас взорвётся.
— Как ты её назвал? — медленно растягивая слова, спросил Владыка Стран.
— Зарине, мой Повелитель, — недоумевая ответил Каинах.
— Пошёл вот, — так же спокойно и медленно проговорил Повелитель.
Вестник, тут же на карачках, развернулся на сто восемьдесят градусов и быстро перебирая руками и коленями, исчез за дверью, которую, он по ходу открыл лбом.
Куруш обессилено опустил руки и повернувшись к Атиагу, таращащегося всю беседу выпученными глазами, то на Царя Царей, то на вестника, продолжал находиться в этом неадекватном состоянии.
— Ну, и что скажешь, Атиаг? — устало спросил его Куруш.
Тот, от обращения к нему, несколько расслабился. Зачем-то дёрнул плечом, как бы поправляя одеяние и задумался.
— По крайней мере, Повелитель, теперь понятно, кто и зачем вырезал северные посты охранения, — после паузы проговорил глава тайной службы.
Только вчера в Экбатаны прилетела весть о том, что все три охранных северных поста, перекрывающих проход из степей вдоль моря в горную империю Куруша, были кем-то варварски вырезаны. А это почти три сотни хорошо вооружённых воинов.
Именно этим был озабочен Царь Царей, когда смотрел на танец Ассили. И вот, такое неожиданное известие. С одной стороны, всё объясняющее, а с другой, создающее ещё больше вопросов.
— Зачем ты, Великий, прекратил допрос Каинаха? — неожиданно спросил Атиаг, — он же ещё не всё сказал.
— Большего, я пока слышать не хочу, — столь же неожиданно ответил Куруш, а после паузы спросил, — ты знаешь, Атиаг, как зовут дочь Тахм-Райс?
Вельможа задумался.
— Золотые Груди, если мне память не изменяет.
— Не изменяет, — поддержал его Царь Царей, грузно плюхаясь в подушки, — это ордынская кличка, а имя ей дали при рождении — Арина.
— Не знал, — признался тот, что должен был знать это, по должности.
— А Зарине — это дочь Тиграна, — добавил в познания начальника тайной службы Куруш.
— Прости, господин, но я не знаю у Тиграна дочери с таким именем, — недоумевал Атиаг, — это самозванка какая-то.