Миллионноглазый (сборник)

Письма зрителей были бы совсем не лишними в отношении Александринского театра и Театра юных зрителей. Этими петербургскими театрами руководят Фокин и Шапиро, москвичи. Помимо естественной гордости, нарушенной подобным вторжением, здесь есть еще один элемент унижения. Как известно, Хиддинк руководил сборной из Голландии за хорошие деньги. Александринский театр безропотно согласился на руководство Фокина потому хотя бы, что он им обеспечил невиданные в Петербурге зарплаты. А Шапиро вообще месяцами не бывает в ТЮЗе. И отношение их к северной столице напоминает отношение английской администрации к зулусам. Глянем на репертуар. В Александринке два современных маргинала из Тольятти Леванов и Дурненков, карманные московские драматурги новой волны постпофигизма, представляют две свои работы для того, чтобы не появлялось статей типа этой. На этом фоне режиссеры Фокин и Могучий во всю удовлетворяют свою ненасытность. Их полеты во сне и наяву оплачиваются всё из того же, надо думать, федерального (?) бюджета. К окружающей действительности отношения не имеют. И ладно. Их право. Но в маленьком помещении типа «офф офф Бродвей». Не на императорской же сцене, господа станиславские.

В ТЮЗе – кошмар. Не буду касаться спектаклей для младших школьников, где названия обычного детского «чёса», но ТЮЗ при Корогодском был современен! И кому еще, как молодым людям, смотреть через его сцену насквозь на окружающую жизнь? Здесь же – ни одного живого драматурга! И готовится очередной «Король Лир». Надо думать, что вопрос школьной программы очень ловко оправдывает текущий репертуар. А заодно и мозговую лень руководства.

В центре, на Невском и «офф» Невском существуют четыре театра – Комиссаржевской, на Литейном, Ленсовета и Комедии. Рассмотрим их репертуары в сумме, поскольку никакой репертуарной политики там не прослеживается. Хотя подбор исполнителей (актеров) там нисколько не уступает другим центровым театрам. И – что? Как используется этот золотой запас?

Ни одной современной пьесы на четверых! Как будто мы живем в ЮАР или Коста-Рике! Если попытаться по репертуару данных «театров» определить их страну обитания, именно такими могут быть отгадки. Это не у нас присвоены сотни миллиардов, триллионы общих денег несколькими семействами. Это не у нас после оплаты квартиры остаются тридцать долларов на жизнь. Это не у нас взрывается крупнейшая ГЭС в мире и пошлые твари рассказывают на всех каналах, с кем они кувыркались нынешней ночью.

У нас, оказывается, нет и не может быть достойных событий, чтобы поймать хотя бы их отражения на сценах государственных театров. У нас нет даже подобия совести у людей, которые присвоили себе звания интеллектуалов и культуртрегеров. Какие это интеллектуалы? Их потолок – замшелые комедии Николаи в переводах Скуй.

Возвращаясь же к разговору с Ю.Бутусовым, скажу без всяких экивоков: современный петербургский театр может спасти только приглашение нас, живых еще и действующих драматургов для руководства этими театрами. Пока живы еще выпускники театральных институтов 60-80 годов прошлого века, пока у новых актеров еще не отвалились руки от пошлости власть предержащих.

И нас нужно еще очень попросить, чтобы мы взялись за очистку авгиевых конюшен.

Александр Образцов

драматург

Репортаж из редакции, осажденной двумя лесбиянками и членом КПСС

Журнал «Аврора» был первым журналом, где появился мой рассказ. В 1972 году. Позавчера я снова посетил редакцию.

А сегодня сижу здесь за железной дверью, в которую периодически бьют чем-то железным.

На окнах стальные решетки. Свет мы выключили, чтобы не быть мишенью. Из людей, которые шныряют по двору (редакция журнала на первом этаже в доме 17 по Большой Разночинной улице в Петербурге в ста метрах от метро «Чкаловская») можно различить двух лесбиянок и члена КПСС Листьеву Татьяну Михайловну, члена Союза журналистов.

Не смешно. Потому что одна из лесбиянок служит в полиции и в любой момент группа захвата может положить нас в пол лицом.

История обороны и штурма редакции такова.

На прошлой неделе мне довелось посетить редакции двух петербургских толстых журналов, одну за другой.

Первой была «Нева». Этот известный в СССР журнал каким-то таинственным образом попал в частные руки главного редактора, с которой мы, кстати, обучались почти одновременно в Литературном институте города Москвы. Она встретила меня недружелюбно и начисто отреклась от прошлого. Видимо, ждала, что я стану предлагать свои тексты. Убедить ее в том, что мой интерес был чисто исследовательским, не удалось. Ничего я журналу «Нева» предлагать не собирался хотя бы потому, что мало уважаю нынешний уровень журнала. Случайный набор авторов, мало известных и по качеству довольно средних, ничтожный круг читателей…

Меня интересовало, как журнал, бывший основным местом встречи ленинградской литературы с всесоюзным читателем, упал до частного убогого владения? Ведь совершенно очевидно, что сама главный редактор не могла и в самой крошечной мере платить за аренду многокомнатной редакции на Мойке. Как не могла выпускать бумажный вариант журнала без помощи городских властей. Или федеральных. Кто платит? Почему?

Ведь власти, финансирующие театры и журналы, с еще большим основанием, чем при прежнем режиме, могли бы направлять их деятельность именно в сторону поддержки своих авторов. А они вместо этого закрывают глаза на возникновение псевдописательских шаек, полукрепостных актерских междусобойчиков. Сегодня редкий из театров, к примеру, имеет труппу меньше сотни человек. Больше половины из которых нигде не заняты и тихо угасают, сатанея от безысходности. Какие-то вредительство, честное слово.

Конечно, «Нева» и не собиралась делиться с Союзом писателей, который я негласно представлял, своими печатными площадями. Что они при этом хотят доказать своим существованием, непонятно. Да, вы считаете, что живете во времена литературно-театрального упадка. Вы презираете современников и раболепствуете перед прошлыми именами. Так почему бы вам самим не поправить положение? Написать нового «Самоубийцу», скажем? Или, на худой конец, сварганить новую хронологию?

Ответа на проклятые вопросы ждать неоткуда.

На следующий день я попал в более динамичную обстановку рейдерских лихорадочных дел.

И теперь сижу за железными дверями в предвкушении беззакония.

Дело было так. Я посетил «Аврору», где недавно скончался главный редактор В.Новичков. Там после этого печального события царствовал раздор. Собственно, главным в журнале была зам. главного редактора С.Геворская. Несколько человек из штатного расписания исполняли обязанности верстальщика, компьюторщика, фотографа. Был еще ответственный секретарь, которого взяли «за имя», как свадебного генерала. Не буду его называть, чтобы не растекаться еще на эту тему.

Итак, С.Геворская, которая занималась организационной, административной работой, решила установить какой-то порядок, то есть, найти главного редактора методом выявления достойных. Однако «достойная» нашлась сама. Она сколотила группу, завладела в семье покойного печатью и ключами, и стала подписываться «главный редактор». При этом безуспешно в архиве искала учредительные документы.

Я это послушал, затем пришел домой и на сайте журнала «Аврора» обнаружил примечательный рассказ одной из участниц группы захвата. Рассказ назывался «Про победу феминизма». Вот некоторые цитаты, которые должны быть интересны всем, интересующимся состоянием русской культуры сегодняшнего дня.

«…Не мы это начали. Наши бабушки отделались от этих пьяниц и бабников. Вечно ноющих. Продавливающих собой диваны и стучащих во дворах брусочками домино или меланхолично переставляющих фигурки на клетчатой доске. Дедушки отправились на дачи и в гаражи, в канавы и медвытрезвители. Чтобы дети не видели. Чтобы наши мамы росли здоровыми и счастливыми.

Так и случилось. Наши мамы – титановые иглы – с ледяными глазами и мальчишескими стрижками – естественный блонд, немного солярия. Брючные костюмы. Мертвая хватка. Жизнь, как канатная дорога – все время вверх, назад и вниз – не смотреть, опасно для психики.