Страница 2 из 25
Поэтому Петербург стремительно превращается в город-музей. Сегодня фамилии Пиотровского, Гусева, Панченко и Скатова для обывателя являются самыми настоящими творческими фамилиями. Хотя сами они отнюдь не претендуют на славу Достоевского или Мандельштама.
Так сложилось, что денег хватает только на музеи. И это очень грустно, потому что без мировых имен мы обречены на то, что видим по пятому каналу.
Расстались мы, но ваш портрет…
Пятеро молодых актеров – Валентина Савчук, Кристина Скварек, Алена Шмидская, Максим Ковалев и Александр Машанов разыграют любовные истории, смысл которых в названии пьесы «БЛУЖДАНИЯ». Любовники прячутся в «конце тоннеля», уносятся из памяти, возвращаются из будущего. Сегодняшняя пьеса Александра Образцова (параллельная премьера в штате Мичиган) наконец удостоверяет современников в том, что они существуют. Что не только Три сестры или Сирано способны в тысячный раз радовать выпускников театральных факультетов своей неиссякаемой новизной, не только. К нашим глазам приставили зеркало – мы не отшатнулись. Совсем не убого, жутковато, чувственно. Режиссер Алексей Слюсарчук строит спектакль от текста – не от костюмов или сценических водоемов. Смелая музыка группы ГОДО. Рок энд Рок.
Премьера 21 декабря. Зал в «Особняке» небольшой. Правда, обещаны пять спектаклей в январе. Уже в новом тысячелетии. Такой мостик, вернее, прыжок – как Нижинский в окно.
Николай Рюмин
Рассуждение
Только что по «Маяку» сообщили о том, что Юлия Тимошенко решила вернуть населению Украины деньги, которые остался ему должен Сбербанк СССР по вкладам граждан. Всего 24 млрд. долларов.
Мне не важно, где она их найдет.
Мне не важно, как это называется.
Мне важно только то, что это первое свидетельство человеческой совести, принесенное с высот власти.
И теперь мы неизбежно должны сравнить нашу безмерно жадную элиту в Москве, рассказывающие нам сказки о том, как они любят Россию и населяющих ее нищих, которых они грабят, не останавливаясь, и Украину, оставшуюся без сырья с одними только рабочими руками.
И сравнение приходит.
Злое, трезвое, окончательное.
Хватит рассказывать о своих чувствах, господин Путин. Вы всего лишь холуй жирных пиявок, присосавшихся к обезумевшей от боли стране.
Вы – лжец.
Вы – вчерашний страшный день Родины. Вы банкрот.
Если вы офицер, то вы знаете, как поступить.
Прощайте.
8 января 2008
Растерянность
А пока царит растерянность.
Растерянность возникла с Пушкиным. Державин с Ломоносовым растерянности не знали в том виде, в каком она существует и сегодня. Державин с Ломоносовым были представители боевого крыла петровской России, которая только что сломила «варварство» и теперь проводила парад перед лицом «изумленной» Европы. Которая показала, как за сотню лет можно догнать и перегнать. И которую Европа, сама эту самую петровскую Россию сочинившая, вдруг испугалась при параде. «Ого-го, – подумала Европа. – Да если они таким аллюром дальше помчатся…» И начала козни.
Никто не докажет мне, что целью Наполеона была Англия. Целью Наполеона был с самого начала, с Египта, именно Восток. А Англия возникла, как всегда, когда вертелась у ног с целью отхватить кусок. И получила ненароком. И тут же цапнула по привычке. И понеслось.
После победы над Наполеоном – не менее эффектной, чем над Гитлером в дальнейшем – Европа уже не только обеспокоилась, а и затосковала. А когда русские войска шутя погасили две революции и еще кое-где на Востоке пошустрили, разразилась Крымская война. Причем война локальная именно по трусости Запада. Запад не решился, имея в тылу непонятно для чего объединяющуюся Германию, ввязываться с Россией глобально. Хотя и понимал, что промедление смерти подобно: Россия неотвратимо набирала ход и забывала свои немецкие корни. Немцы, прибывающие в Россию как в колонию, мгновенно русифицировались и становились неистовыми русскими. Чего нельзя было сказать об остальных прибывающих более западных французах, англичанах, итальянцах. Совершенно четко водораздел в Европе проходил по Рейну. Пищали задавливаемые при этом прибалты, западные славяне и украинцы, мадьяры и румыны. Возник кошмар вермахта.
Как и почему Романовы стали так неосторожны и глупы в конце 19 века, непонятно. Немки рожали исправно. Правда, лица царей… Мда… Особенно двое последних. Их вполне можно было обуть в лапти и посадить на завалинке.
Растерянность Пушкина была официальной. Она отражала растерянность власти, подвергшейся непонятной агрессии с Запада (за что?) и еще более непонятному бунту молодежи в 1825 году.
Растерянность Пушкина выразилась в его вопле «ай да Пушкин! ай да сукин сын!» когда ему ловко удалось развязать двухсотлетней давности узел Смуты. Лучше бы он этого не делал. Потому что ловкость Пушкина была замечательно отмечена властью, которая мечтала о таком подарке, и направлена далее в сторону Пугачева. А также изображения идиотизма русской жизни вообще. Когда без европейского толка властей лапотная Россия уже вообще жить будет не в состоянии. И растерянность Пушкина объяснялась тем, что Пушкин был все же честный человек и он никак не мог понять, почему Арина Родионовна не имеет права называться человеком, а граф Бенкендорф – имеет. Почему даже Черногория может жить самостоятельным государством, а России надо варягов или немцев. Растерянность Пушкина передалась Гоголю, Толстому, Достоевскому – как бы по бикфордову шнуру – и рванула. От неразрешимости. Слишком она долго копилась.
Рванув, растерянность не исчезла. Она заволоклась дымом и гарью революций, войн и борьбы за мир.
Растерянность высунула свое пепельное лицо во времена Горбачева. Стало дозволено вопрошать. Но вместо поисков ответа (тот же Фоменко был уже во всем блеске), «растерянные» начали пинать заблудившуюся Россию. Боже! Каким только оскорблениям не подвергается моя Родина!..
И где? В своей собственной столице!
Даже Геббельс не позволял себя таких пассажей. Даже Бжезинский, ненавидя, все же побаивался и уважал за силу. А эти наследники Смердякова, «растерянные» (никакие они не растерянные! Растерянные сидят в ужасе перед парадоксами истории и нос не кажут!) никого и ничего не опасаются. Тупые, алчные, самодовольные. Потому что никто не назовет их так. Никто не возьмет палку и не загонит в овраг, где только и место безродным псам.
А тем, истинным растерянным русским людям, удрученным кошмаром прошлого, ГУЛАГом и романовским царизмом, я скажу одно: история думает столетиями. Понять их ход, если он к тому же предельно фальсифицирован, возможно лишь по ясно поставленным ориентирам. Их немного: всего лишь три.
Первый. Никакого татаро-монгольского ига. Большая, скорее всего во всю Евразию, страна. Метрополия в верховьях Волги. После завоевания мира метрополия начала деградировать. Лень, обжорство, забавы. Побежденная Западная Европа лихорадочно собирала силы для реванша. Но не решилась на открытое противостояние. Путем заговоров (еврейский народ в полном составе на Восток, переманивание немцев, мадьяр, поляков, переворот в Москве пронемецкой династией Романовых) – подчинение России как колонии. Закабаление народа крепостным правом. Ликвидация православной церкви как независимой силы.
Второй. Триста лет англо-немецко-французского ига. Погребение истории России. Создание расистского мифа о рабстве и неспособности русских к государственности.
Третий. Падение англо-немецко-французского ига в 1917 году. Невозможность самостоятельной победы над врагом – привлечение в качестве союзников евреев, поляков, грузинов и прочих. Привлечение в качестве ложной цели социалистических идей. Увлечение этими идеями и бессильное барахтанье в мертвых догмах Маркса-Энгельса. Неловкость при нормальных человеческих инстинктах – национализме, сексуальной любви, нарядной жизни. Возникшее из этой неловкости прекрасное выражение лица. Гримаса боли и отчаяния – не удается быть все время прекрасным! Оголтелая свора безродных псов – «либералов».