Стылый ветер

– Не знаю. Ничего я уже не знаю... – У Ольги все плыло перед глазами. «Что было обманом? То, что я видела, чувствовала тогда, или то, что они говорят мне сейчас?» – Да, он шел за мной. Но я этого не понимала... ничего не могла сделать. Оглядывалась и не видела никого. А потом, когда открылась калитка... Он меня ослепил и словно выпил все мои силы. Я кричала, кричала... Потом меня кто-то бросил на землю. И стрельба.

– Он шел в нескольких шагах следом за тобой, – сказал Тэрцо. – По крайней мере, когда я открыл ворота, мне что-то как будто ударило по глазам, и я уже ничего не видел. Отскочил в сторону...

– Ольгу словно ветром мотало, – продолжал Ду. – Я схватил ее за плечо и попытался втащить внутрь. Ноги ее уже не держали. Упала прямо в проходе. Так вышло даже к лучшему. Не упади она, могли бы пулей зацепить.

– А дальше? Была стрельба?

– Да, – кивнул Уно. – Сам я стоял справа от калитки. Увидев в проходе силуэт Цебеша, я пальнул в него с левой руки из пистоля. Он в меня, но я отклонился.

– Поняв, что уже ничего не вижу и не смогу помочь, я откатился, вдоль забора, налево. Иначе бы Цебеш меня пристрелил, – вставил Тэрцо.

– Потом Цебеш снова рванулся в проход, – продолжал Уно. – У Ходжи был один пистоль, у меня два. Я пальнул Цебешу прямо в живот.

– И почти одновременно я стрельнул в него в упор из мушкета, – подхватил Ду. – В мушкете было две пули и крупная дробь, как раз для такого тесного боя. Не думаю, что от Цебеша осталось хоть что-то кроме окровавленного месива... Лошади были уже запряжены. Я схватил Ходжу...

– Я так ничего и не видел. И почему-то еле стоял на ногах. Слышу пальбу, все понимаю, но помочь ничем не могу. – Тэрцо скривил губы. – Обидно... Думал, что совсем ослепну. Но, слава Всевышнему, к утру начал видеть. Сейчас уже почти в порядке.

Ольга про себя этого до сих пор сказать не могла. Слабость ее еще не совсем прошла, да и зрение: она видела все словно сквозь какую-то полупрозрачную пленку, что еще больше сбивало ее, не давая в полной мере осознать реальность происходящего.

– Ты так и лежала там, в проходе. Я занес тебя в телегу. Лукошко с яйцом тоже прихватил. Ду уже открывал ворота. Мы не стали медлить ни минуты. Как знать, может, у Цебеша еще какие сторонники были в деревне. Или какие-нибудь представители власти появились бы на выстрелы. – Уно нервно сглотнул. – Ты была без сознания. Я даже боялся, что... Ты не дышала. Или дышала так тихо, что не было слышно... Кто же знал, что этот Цебеш умеет такое. Я бы не стал рисковать. Сперва надо было подстрелить его из засады.

– Думаю, он и засады чуять способен, – вмешался Ду. – Мало того, я боюсь, что он до сих пор еще жив.

– Вряд ли он мог выжить после твоего заряда в упор. Да и Уно два раза стрелял в него из пистолей, – пожал плечами Тэрцо.

Ду задумчиво почесал небритый подбородок:

– Мы стреляли в него, но мы не видели его трупа.

– Не сыпь соль на рану, Саллах. Не могли же мы оставаться там до утра или рыскать по всей улице с факелами... – Уно скривился. – Понимаю. Все это скорее похоже не на победу, а на бегство. Но в первый раз я точно всадил в него пулю. Не понимаю, как он решился снова лезть в калитку... Или это был не он, а его помощник? В любом случае, прямо у калитки мы не нашли никаких трупов, а дальше искать было опасно, да и некогда. Главное, что мы спасли Марию... – Он смущенно осекся. – То есть Ольгу.

«Так кого он спасал? Меня или Марию, несущую на себе Предназначение?» – подумала Ольга.

– А ты мне так и не рассказал, как жил, что делал все это время... И куда вы меня везете?

Ду хотел, кажется, что-то ответить, но, взглянув на Уно, промолчал.

– У меня есть в Линце один знакомый. Он колдун. Живет на небольшой вилле за городом. Мы в конце концов именно ему продали мощи святого, – улыбнулся Уно. – Он приютит тебя, попробует помочь. Против Цебеша и всей инквизиции тебе не выстоять в одиночку.

– И ты предлагаешь мне помощь? – помогла ему Ольга, видя, что Уно смутился.

– Да. И не только свою. У меня много друзей. Связи. У тебя нет, я надеюсь, политических предубеждений по отношению к Высокой Порте? Нужен кто-то, кто возьмет тебя под защиту. – Уно словно извинялся. – Для нас это, наверное, единственный выход.

– Какой им во мне прок? – удивилась Ольга.

– Твои способности. Ты, наверное, чувствуешь или можешь нечто такое, что другим недоступно. Иначе Цебеш не дорожил бы тобой так сильно. Надо это использовать, чтобы помочь тебе вернуться домой.

Сутки в пути. К рассвету восемнадцатого октября они оказались под стенами Линца. Впрочем, они не поехали в город. Телега остановилась у живой изгороди из шиповника, окружавшей густым непролазным забором богатый особняк в одном из предместий города.

Перебросившись с Ду и Тэрцо парой слов насчет того, где им его дожидаться, Уно соскочил с телеги, помог сойти Ольге и повел ее под руку к воротам. Ворота отворил двухметрового роста мавр в белом бурнусе. Сверкнув ослепительной улыбкой, он сделал рукой приглашающий жест и, закрыв ворота за их спиной, повел гостей в дом.

– Куда мы идем? – спросила Ольга.

– Это жилище того самого колдуна, о котором я тебе говорил, – вполголоса ответил Уно. – Его зовут Селим... Видишь, какой он себе дом отстроил.

Они поднялись на второй этаж по широкой мраморной лестнице и прошли длинной анфиладой комнат.

– Да это не дом, а настоящий дворец, – улыбнулась Ольга.

– Услуги Селима пользуются большой популярностью среди местной знати и богатых купцов. В основном их интересуют любовные зелья и приносящие успех в торговле или в войне амулеты. Пропавшие вещи он тоже помогает находить... Это не шарлатан, а настоящий колдун. Специалист, каких мало. Я уверен, он сумеет тебе помочь. Правда, он может... даже наверняка потребует от тебя что-то взамен. Но он не такой фанатик, как Цебеш. Разумный человек. С ним можно поторговаться, договориться. К тому же я буду рядом. А если у него не получится, то, может быть, мы сумеем перебраться во владения Оттоманской Империи, чтобы найти того пенджабского святого.

Восемнадцатого октября, за два часа до полудня, Матиш снова въехал в ворота славного города Линца. Солдат полиции Христа еле держался в седле.

«Бибер еще больший идиот, чем ты...» Строки письма-приказа, присланного Хорватом, обидой жгли сердце. Эскорт – трое конных аркебузиров из полиции Христа герцога Максимилиана Баварского, так же устало шатался в седлах, как и сам Матиш. В Мюнхене и в Зальцбурге Старика и Марии не было. В Линце, наверное, тоже. Но если Хорват так считает, то он, Матиш, может и еще одну ночь не спать.

Матиш все еще чувствовал себя виноватым за ту неудачу в Граце. И еще – он до сих пор верил в чутье Хорвата. Невероятное, почти сверхъестественное чутье, которое его капитан получил, словно бы в возмещение...

«Не хотел бы я такой ценой, какую пришлось уплатить Хорвату, покупать это чутье и рвение на службе Христу. За один день потерять всех, кто был тебе дорог, – слишком это страшная плата».

Они остановились и привязали коней у здания трибунала инквизиции города Линца. Зеленые кокарды и уже знакомая печать комиссара инквизиции Стефана Карадича заставили слуг пошевелиться.

– Накормить лошадей. Ужин и свежую постель мне и всем моим людям. Немедленно...

«К черту Старика и Марию. Если я сегодня сдохну, то завтра не смогу их поймать. Лучше хоть немного поспать».

– Как проснусь, лейтенанта Ульбрехта ко мне на доклад.

Селим с интересом разглядывал Ольгу. Представив ее, Уно удалился. И теперь Ольга осталась один на один с сухопарым невысоким человеком неопределенного возраста и национальности. До блеска выбритый череп. Желтая, словно пергаментная кожа. Внимательный взгляд черных задумчивых глаз.

Селим доброжелательно улыбнулся и пригласил ее сесть в кресло.

– Фройлен предпочитает беседовать на немецком?.. Или на славянском?