Страница 12 из 18
– Разбудить его, – сказал Чарльз, – или дать ему поспать и отдохнуть, потому что его члены очень устали и его веки опускаются сами по себе? Нет, мое дело слишком срочное.
Он закричал громким голосом:
– Варни, Варни, проснитесь!
Звук совершенно не прервал глубокий сон вампира, который тихо застонал и слегка двинул рукой. Эта внезапная тревога имела свой результат, потому что он начал бормотать во сне, произнося странные слова, некоторые из которых Чарльз мог четко услышать, хотя другие были произнесены настолько неразборчиво, что их нельзя было понять.
– Где это? – сказал он. – Где, где это спрятано? Снести дом! Убийство? Нет, нет, нет! Не нужно убийства! Я не хочу, я не стану. На моих руках достаточно крови. Деньги! Деньги! Гнусные негодяи!
Что конкретно означали эти трудноразличимые слова, Чарльз, конечно, совершенно не мог понять, но он внимательно слушал, надеясь что с его губ сойдет что-нибудь, что прольет свет на какие-нибудь таинственные обстоятельства, с которыми он был так тесно связан.
Однако опять последовала тишина, которую нарушали только редкие тихие стоны. Но внезапно, когда Чарльз уже собирался закричать еще раз, Варни произнес несколько бессвязных предложений.
– Никакого ущерба, – сказал он, – никакого вреда. Маршдел подлец! С его головы не упало и волоса. Нет, нет. Освободить его, да, я освобожу его. Берегитесь! Берегитесь, Маршдел! И вы, Мортимер. Виселица! Да, виселица! Но где же яркое золото? Оно сотрет из памяти воспоминания о кровавом деле. Где оно спрятано? Золото! Золото! Золото! Оно не в могиле, его не может быть там, нет, нет, нет! Не там, не там! Зарядить пистолеты. Так, так! Умри, подлец, умри! Умри, умри!
Отчаявшись вынести какую-либо четкую информацию из этого бреда, Чарльз опять громко закричал:
– Варни, проснись, проснись!
Но как и в первый раз спящий человек не услышал крика. Его глаза были закрыты, сон продолжался. Он мог длиться еще долгое время.
– Я слышал, – сказал Чарльз, – что есть много людей, которых не может разбудить никакой шум, но которых может мгновенно разбудить легчайшее прикосновение к ним. Я попробую прикоснуться к этому спящему существу.
Сказав это он приблизился к сэру Френсису Варни и слегка коснулся его кончиком ботинка.
Эффект был потрясающий и мгновенный. Вампир подпрыгнул на ноги, как будто его привела в движение какая-то мощная машина. Он отбросил плащ, чтобы освободить себе руки и набросился на Чарльза Голланда, повалив того на пол, где произвел захват и закричал:
– Безрассудный дурак! Кем бы ты ни был, зачем ты потревожил меня? Зачем вынуждаешь избавить мир от тебя?
Атака была такой внезапной и ужасной, что если бы даже у Чарльза были силы, сопротивление было бы бесполезно. Всем что он мог сказать, было:
– Варни, Варни! Вы меня не узнаете? Я Чарльз Голланд. Разве вы хотите убить меня сейчас после того как вы могли легко сделать это там в темнице, откуда вы меня отпустили?
Звук его голоса убедил сэра Френсиса Варни, что это был действительно Чарльз Голланд. Этот голос имел извиняющийся тон, поэтому Варни ответил:
– И зачем же тебе, после того как я тебя однажды освободил, понадобилось опять подвергать себя опасности и приходить в мою нору?
– Я не думал об опасности, – сказал Чарльз, – потому что не думал, что вы причините мне зло. Я не думаю, что вам нужно убивать меня.
– Ты пришел сюда в полной уверенности, что мне не нужно тебя убивать? Молодой человек, у вас что, десять жизней, которыми вы можете рисковать? В связи с угрозой для меня я уже однажды освободил вас, хотя в другой раз, в более скверном настроении, я бы охотно лишил вас жизни. Теперь вы вынуждаете меня совершить действие, совершать которого я не хотел. Вдобавок это не даст мне спокойно заснуть.
– Уберите руку с моего горла, Варни, и я скажу вам, что привело меня сюда.
Сэр Френсис Варни сделал это.
– Вставай, – сказал он, – вставай. Я видел достаточно крови, чтобы снова страдать от предвкушения ее появления. Но тебе не следовало приходить сюда и искушать меня.
– Нет, поверьте мне, я пришел сюда с добром, а не со злом. Сэр Френсис Варни, выслушайте меня сначала, а потом обвиняйте в настойчивости, благодаря которой я нашел ваше секретное прибежище. Позвольте мне сразу сказать, что это место останется вашим убежищем, потому что я не выдам вас.
– Продолжайте, продолжайте. Что вам нужно?
– Во время моего долгого и изнурительного заточения я глубоко и с болью обдумывал причину вашего появления в поместье Баннервортов и вашего последующего поведения. Затем я убедился, что в этом деле есть какая-то скрытая сторона. Я уверен, что здесь есть какой-то секрет, какая-то тайна, объяснить которую можете только вы и которая лежит в основе всех ваших действий.
– Продолжайте, – сказал Варни.
– Разве я сказал мало, чтобы вы могли понять цель моего визита? Я хотел бы, чтобы вы открыли тайну и сказали, что вам нужно, чего вы хотите, что заставило вас стать заклятым врагом семьи Баннервортов.
– Значит вы говорите, что эта скромная просьба привела вас сюда?
– Вы говорите так, словно праздное любопытство заставило меня сделать это, но вы знаете, что это не так. Ваша речь и ваши манеры говорят о том, что вы достаточно мудры, чтобы увидеть мои высокие мотивы.
– Назовите их.
– Вы, более чем однажды, вели себя со странным романтическим благородством, как будто просто были вынуждены искать что-то, используя любые средства, которые не соответствовали вашей природе. Одна из моих задач – пробудить эту вашу благородную природу, которая спит в вас и только иногда просыпается, чтобы показать ваш истинный характер. Я пришел сюда ради вас.
– Но это не единственная ваша задача?
– Не единственная, вы правы. Есть одна девушка, которая для меня дороже всего мира. Она была прекрасна и спокойна. В ее глазах играло счастье, и она должна была оставаться счастливой, потому что ее разум более прекрасен, чем ее восхитительные формы. Ее жизнь должна была проходить как прекрасный солнечный и радостный летний день. Вы подсыпали яд в чашу радости, которую великий Господь дал ей прислонить к своим губам. Зачем вы это сделали?
– Вы сказали все, что хотели сказать?
– Я сказал суть своего визита. Я бы мог конкретизировать сказанное. Но моему сердцу не хочется этого делать. Но ради вас, а также ради тех, кто очень дороги для меня, позвольте мне попросить вас обдумать мою просьбу. Расскажите о своих мотивах. Вы не можете сказать, что мы не в состоянии помочь вам.
Несколько мгновений Варни молчал. Он, казалось, был ощутимо тронут манерой речи молодого человека, а также сутью его слов. Можно было предположить, что Чарльзу Голланду удалось произвести такое впечатление на сэра Френсиса Варни своим обаянием, которое нравилось последнему, потому что он наконец сказал тихим голосом:
– Продолжайте, продолжайте. Я уверен, вы хотите сказать больше.
– Нет, Варни. Я уже сказал достаточно. И я бы не сказал столько, если бы не знал, не был бы полностью уверен без всяких сомнений в том, что вы не лишены человеческих чувств.
– Я не лишен человеческих чувств? Вы хоть знаете, кому вы это говорите? Разве я не тот, перед кем дрожат все люди, чье имя вызывает ужас и скорбь? И вы еще можете говорить о человеческих чувствах? Нет, если бы они у меня были, они, поверьте мне, были бы уничтожены теми, кто с дикой свирепостью преследует меня, желая забрать мою жизнь.
– Нет, Варни. Я знаю, что вы можете мыслить глубже. Вы прекрасно знаете, что сами стали причиной того, что люди хотят убить вас. Вы прекрасно знаете, какую боль и какой ужас вы причинили им.
– Да, я знаю, знаю.
– Значит вы не можете обвинять невежественных людей в том, что они поверили в то, что вы тот, за кого себя выдаете.
– Вы сказали, что я выдаю себя, – сказал Варни с горечью, – как будто сомневаетесь в том, что я тот, кем меня считают тысячи, и поэтому боятся.
– Тысячи может и считают, – сказал Чарльз Голланд, – но я не вхожу в их число, Варни. Меня нельзя сделать жертвой суеверий. Даже если бы вы совершили на моих глазах какие-нибудь чудеса, которые бы убедили других в вашей сверхъестественной природе, я бы скорее не поверил своим чувствам, чем позволил такой ерунде смутить мои мозги.