Страница 19 из 20
Мистер Чиллингворт выпрыгнул из своей кровати и стал одеваться, этот процесс у него происходил с заметной быстротой, которая была усилена дополнительными двумя или тремя криками толпы внизу. Затем, после временного затишья, громкий голос прокричал:
– Покончить с вампиром, покончить с вампиром!
Истина мгновенна осенила разум мистера Чиллингворта и, поворачиваясь к своей жене, он произнес:
– Я не могу этого понять. Ты распространяешь слухи о сэре Френсисе Варни? Ты вызвала все эти волнения?
– Я слухи? Нет, я никогда! Да, это моя вина. Я это знала раньше. Я знала.
– Но ты должно быть рассказала об этом.
– Кому я должно быть рассказала об этом?
– Ты рассказала или нет?
– Кому я могла сказать?
Мистер Чиллингворт был одет и поспешил вниз. На улицу он вышел в большом отчаянии. Он думал, что сможет рассеять толпу, и еще успеет на дуэль.
Его появление было поприветствовано дополнительными криками, потому что все подумали, что он пришел присоединиться к походу на сэра Френсиса Варни. Он нашел, что собралась гораздо более значительная толпа, чем он себе представлял, и его встревожило то, что многие были вооружены разного рода оружием.
– Ура! – кричал очень полный парень, который, казалось, наполовину был сведен с ума грядущим походом. – Ура, с нами доктор, он расскажет нам все по дороге.
– Ради Бога, – сказал мистер Чиллингворт, – остановитесь! Что вы все собираетесь делать?
– Сжечь вампира, сжечь вампира!
– Стойте, стойте! Это безрассудно. Позвольте мне убедить вас вернуться по домам, или у вас будут крупные неприятности.
Этому совету никто не последовал. Когда они поняли, что мистер Чиллингворт не собирался подбадривать их и одобрять их агрессию, это породило другие крики общественного волнения. Толпы двинулись по длинным беспорядочно разбросанным улицам города по направлению к дому сэра Френсиса Варни.
Правда то, что называется властями города, было встревожено и переполошилось, но нашло себя в таком пугающем меньшинстве, что не было и речи о каких-либо попытках остановить незаконные демонстрации мятежников, так что взбешенные народные массы могли действовать на свое усмотрение. Разбросанной, выглядящей беспорядочно толпой они двинулись из города, клянясь отомстить Варни-вампиру.
Оставив надежду остановить это необузданное шествие толпы, мистер Чиллингворт все же не мог смириться с тем, что он не будет присутствовать при сцене, которая, определенно, была вызвана его неосторожностью, так что он пошел с толпой, стараясь, каждым аргументом, который приходил ему в голову, удержать их от насилия, которого они жаждали. Он также надеялся, что когда они прийдут к сэру Френсису Варни и не найдут его в доме, как вероятно должно было быть, потому что к этому времени он уже должен будет уйти на встречу с Генри Баннервортом, чтобы драться на дуэли, он сможет уговорить толпу вернуться и воздержаться от их насилия, которое они стремились совершить.
Так это было, подгоняемый множеством людей, несчастный хирург пожинал плоды, и физически, и психологически, своей серьезной ошибки: доверения секрета жене.
Мы хотим, чтобы о нас не думали сейчас, что мы утверждаем как правило без исключений, что нельзя доверять секреты женщинам, потому с начала мира очень хорошо известно, как они их умеют хранить, и с какой восхитительной осмотрительностью, тактичностью, и осторожностью эта прекраснейшая часть человечества ведет себя.
Мы знаем как мало миссис Чиллингворт в мире, и должны только сожалеть, что наш друг доктор в своем супружестве столкнулся с таким примером.
Глава 8
Народные волнения. – Опасность для сэра Френсиса Варни. – Предложение и его последствия.
Таковы были обстоятельства, которые изменили ход всех событий, и из частных и домашних причин глубокого беспокойства выросли в народные волнения, которые, казалось, скорее всего, ввергли все окрестности в самые большие, какие только могли были быть, беспорядки.
Но пока мы обвиняем мистера Чиллингворта в том, что он был так неосторожен, что сболтнул секрет такой персоны как Варни-вампира своей жене, мы надеемся, что за короткое время показали, что он пытался исправить ущерб, который он ненамеренно причинил, как только мог.
И сейчас, когда он старался пробраться вперед, так казалось, чтобы опередить всех бунтующих, он на самом деле делал все, что было в его силах, чтобы остановить беспорядки, которые подняли суеверие и страх.
Человеческая натура и вправду наслаждается сверхъестественным, при всем при том, что знание естественных явлений природы у нее ограничено. И в необузданном воображении, которому даются все возможности выдвигать невежественные гипотезы, мы найдем рвение такого рода верить в то, что сверхъестественное – это реальность. Это недалекое и нечеткое предположение о вампирах, происходящее, вероятно, из Германии, распространилось медленно, но коварно, по всему цивилизованному миру.
Ни в одной стране и ни в одном краю нет такого, что бы не имело какого-то отношения к настоящему вампиру, образцом которого был сэр Френсис Варни.
Вурдалак у восточных народов – это не что иное как то же самое существо, слегка измененное традициями и местностью; и сема у скандинавов – это не что иное как вампир, только более примитивное, как результат больного воображения, которое как-то сфантазировало мертвого, бродящего опять среди живых со страшным отличительным признаком разложения и трупности на нем.
В Англии таких сказок практически не было, хотя они рассказывались полуночными гостями, такими как миссис Чиллингворт, когда она разгласила информацию, которую получила, а эта информация стала сырьем для обработки в умах ее слушателей, потом этому уже не было трудно распространиться повсюду.
В таких обстоятельствах невежественные люди всегда делают то, что, как они слышали, кто-то еще делал до них, и в необычайно короткий промежуток времени уместность отлова сэра Френсиса Варни, которая происходила из его вампироподобного существа, и того, что ему необходимо воткнуть кол в тело, была неоспорима.
Увы, бедный мистер Чиллингворт! С таким же успехом мог бы король Канут[1] сдерживать волны океана, с каким мистер Чиллингворт пытался остановить толпу, идущую к дому сэра Френсиса Варни.
Его присутствие было подтверждением всего этого дела. Он тщетно жестикулировал, тщетно просил и умолял их идти обратно и тщетно провозглашал, что вампир будет наказан сполна. И что если кричащая толпа оставит его, он подвергнется более продуманному наказанию.
Те, кто шли впереди толпы не обращали никакого внимания на эти увещевания, а те, кто шел подальше их просто не слышали, и они думали, что он подстрекает толпу к насилию, вместо того, чтобы осуждать его.
Итак, эта необузданная толпа достигла дома сэра Френсиса Варни и громко потребовала у его напуганных слуг сказать, где его можно найти. Стук в дверь дома был чудовищным, и, с достойной похвалы страстью не тратить время, без всяких колебаний, пока другие в дверь стучали, кто-то схватил ее. Так что когда приведенные в замешательство и ужасно напуганные слуги открыли дверь, закрыть ее им уже не удалось, и в дом потек непрерывный поток яростных входящих.
– Варни, вампир, Варни, вампир! – кричали сотни голосов.
– Смерть вампиру! Где он? Выведите его к нам. Варни – вампир!
Слуги чуть не померли от ужаса и не могли говорить, когда видели такое шумное сборище искавших их хозяина, когда его так странно называли.
Наконец, один, более смелый, решился заикаясь произнести:
– Дорогие люди, сэра Френсиса Варни дома нет. Он очень рано позавтракал и ушел около часа назад.
Толпа остановилась на мгновение в колебании, потом один из впередиидущих крикнул:
– Кто признает, что он дома? Конечено нет, он где-то прячется; давайте его вытащим!
– Да, вытащить его! Вытащить его! – кричали много голосов. Начали рыскать по всему дому. Через несколько минут все его комнаты были обшарены и были тщательно обысканы все его укромные уголки в надежде обнаружить спрятавшегося сэра Френсиса Варни.
1
Канут, 994-1035, датчанин, король Англии 1017-35, Дании 1018-35 и Норвегии 1028-35.