Страница 17 из 58
Рассветало, и утреннее солнце всё ещё не перевалило через край горного хребта. Скалы казались такими прохладными, такими полными влаги и жизни… Из трёх вулканических кратеров к небесам поднималась тонкая струйка дыма. Луна медленно подошла к краю болота. Она посмотрела на свои босые ноги, что утопали во мху и оставляли цепочку следов. И там, где она ступала, не было никаких цветов.
Но ведь это было глупо – думать подобным образом? Откуда из её следов могут появиться цветы?
- Глупая, глупая… - вслух промолвила она, а потом почувствовала, что перед глазами всё буквально плыло. Она присела на землю и уставилась на болото, стараясь ни о чём не думать.
Ксан обнаружила Луну на улице, когда та сидела и смотрела на небо. Это казалось странным. Обычно она превращалась в вихрь, будила буквально всех, кто был рядом. Не так, как сегодня.
Ну что ж, подумалось Ксан, всё изменилось. Она только покачала головой – она ещё не всё решила. Вопреки тому, что магия теперь была в целости и сохранности, покоилась глубоко-глубоко в детском сердце, это была всё та же Луна. Просто не придётся беспокоиться о том, что её магия станет вспыхивать всюду, куда только не глянь. Теперь она могла учиться мирно. И сегодня они обязательно примутся за дело.
- Доброе утро, драгоценная! – сказала Ксан, положив руку на макушку девочки и запустив пальцы в её густые чёрные кудри. Луна ничего не сказала, она словно всё ещё пребывала в неком трансе, и Ксан отчаянно пыталась об этом не беспокоиться.
- Доброе утро, тётушка Ксан! – заявил Фириан, выглядывая из кармана и зевая, а так же вытягивая свои маленькие лапки так далеко, как он только мог достать. Он огляделся по сторонам, прищурился. – А почему я снаружи?
Луна, казалось, вернулась в этот мир – она посмотрела на бабушку и заулыбалась.
- Бабушка! – воскликнула она, с трудом поднимаясь на ноги. – Мне кажется, я тебя не видела столько времени!
- Ну, это потому что… - начал Фириан, но Ксан прервала его быстрым жестом.
- Тише, дитя моё, - промолвила она.
- Но тётушка Ксан! – взволнованно продолжал Фириан. – Я ведь просто хотел сказать, что…
- Ну, хватит болтать, глупый дракон! Довольно! Иди, найди чудище…
Ксан подняла Луну на ноги и потащила её за собой.
- Но куда мы идём, бабушка? – спросила Луна.
- В мастерскую, солнышко, - сказала Ксан, бросая на Фириана колкий взгляд. – Помоги Глерку с завтраком!
- Хорошо, тётушка Ксан. Мне просто хочется рассказать Луне о том, что…
- Сейчас же, Фириан! – отрезала она и зашагала ещё быстрее, уводя Луну прочь.
Луне нравилась мастерская её бабушки – и они уже изучали основы механики. И рычаги, и клинья, и шкивы, и зубчатые колёса… Даже в столь юном возрасте у Луны была определённая склонность к механике, и она уже могла выстраивать определённые маленькие машины, жужжащие и тикающие. Ей нравилось находить кусочки дерева, из которых можно было что-то тесать, соединять их и превращать одно в другое.
Сейчас же Ксан отставила все поделки и изобретения Луны в далёкий уголок и разделила всё на разделы – каждому полагалась отдельная книжная полка, отдельная полка для инструментов и отдельная для материалов. Осталось место для изобретательства и для строительства, появилось для научных исследований, для ботаники – и даже для изучения магии! А на полу оказалось множество рисунков мелом.
- А что случилось здесь, бабушка? – спросила Луна.
- Ничего, моя дорогая, - начала было Ксан, но быстро передумала. – Но, на самом деле, очень многое – но есть ещё кое-что важное, чем в первую очередь следует уделить внимание, - она уселась на пол напротив девочки, собрала магию в свою руку и позволила ей плавать прямо у неё перед глазами ярким, блестящим шаром. – Как видишь, моя дорогая, - объяснила она, - магия течёт во мне от земли к небу, но собирается тут. Внутри меня. Будто статическое электричество. Она трещит и гудит в моих костях. Когда мне нужно немножко больше света, мне достаточно только потереть руку об руку, вот так, и тогда между ладонями загорается свет – пока его не окажется достаточно для того, чтобы загореться и поплыть отдельно от моих рук. Ты видела, как я только что сделала маленький шар – и я повторяла это не раз и до этого, просто никогда не объясняла. Разве это не замечательно, моя дорогая?
Но Луна словно ничего не видела. Глаза её опустели, лицо её опустело. Казалось, душа её оказалась где-то далеко-далеко, и она превратилась в обыкновенное зимующее дерево. Ксан тихо ахнула.
- Луна? – прошептала она. – Ты в порядке? Ты голодна? Луна? – но ничего не было, одни только пустые глаза. Пустое лицо. Что-то похожее на Луну – но на самом деле лишь дыра во вселенной. И Ксан почувствовала, как в её груди всколыхнулась паника.
И, словно пустоты и вовсе никогда не существовало, в глазах ребёнка вновь вспыхнул свет.
- Бабушка, а можно мне сладенького? – попросила она.
- Что? – переспросила Ксан, чувствуя, как росла её паника, вопреки тому, что глаза вновь стали осознанными. Она присмотрелась.
Луна покачала головой, словно пытаясь вытряхнуть из ушей воду.
- Ну, сладенькое, - медленно промолвила она. – Мне хочется чего-нибудь сладкого, - она изогнула бровь. – Пожалуйста… - добавила она. И колдунья кивнула, потянулась к карману и вытащила оттуда горсть сушёных ягод. Девочка принялась их жевать и задумчиво огляделась.
- А почему мы здесь, бабушка?
- Мы провели здесь всё это время, - промолвила Ксан, взглядом скользя по ребёнку. Что происходило?
- Но почему? – Луна огляделась. – Почему мы не снаружи? – она поджала губы. – Я не… - она отступила прочь. – Я не помню…
- Я хотела провести с тобой твой первый урок, моя дорогая, - лицо Луны помрачнело, словно над нею остановилось облако, и Ксан запнулась. Она положила руку на щёку девочки. Волны магии больше не было. Когда она концентрировалась, просто до безумия, она чувствовала, как этот кусочек власти, твёрдый, будто гранит, герметичный, как орех или яйцо, притягивал её к себе.
Она решила попробовать ещё раз.
- Луна, любовь моя, что ты знаешь о магии?
И вновь глаза Луны потемнели. Она не двигалась. Она едва дышала. И казалось, что всё, из чего состояла Луна, весь свет, весь разум, просто исчезло.
Ксан вновь ждала. И на этот раз свету понадобилось куда больше времени, чтобы вернуться, а Луне – чтобы прийти в себя. Девочка с удивлением и любопытством посмотрела на бабушку. Сначала посмотрела направо, потом – налево, и нахмурилась.
- Как мы сюда попали, бабушка? – спросила она. – Я разве засыпала?
Ксан поднялась на ноги и принялась ходить по комнате. Она остановилась у изобретательского стола, посмотрела на карты, на деревья, на стёкла и на книги со сложными схемами и инструкциями. Она взяла в руку маленькую шестерёнку и пружинку – а после так резко прижала её к пальцу, что та даже оставила маленький кровавый порез, а на втором – только белый след. Она посмотрела на Луну и представила себе механизм внутри этой девочки – ритмично тикающие к её тринадцатому дню рождения часы, такие неумолимые, так замечательно отлаженные…
Ну, или, по крайней мере, были бы, окажись заклинание рабочим. Ничего в заклятии Ксан не указывало на подобную… Пустоту. Что она могла сделать неправильно?
Она решила попробовать другую тактику.
- Бабушка, что ты делаешь? – спросила Луна.
- Ничего, дорогая, - ответила Ксан, хлопоча над столом для волшебства, собирая гадальное стекло из земли, стекла, немного расплавленного метеорита, воды, оставила отверстие в центре, чтобы выпустить в воздух… Одно из лучших, между прочим, но Луна, казалось, его даже не видела. Взгляд её скользил из стороны в сторону. Ксан стала рядом – и посмотрела на девочку через щель.
- Мне хочется рассказать тебе одну историю, Луна, - промолвила пожилая женщина.
- Мне нравятся истории! – заулыбалась Луна.
- Когда-то жила ведьма, что отыскала ребёнка в лесу, - начала Ксан. Сквозь стекло она видела, как пыльные слова залетали в ушах ребёнка. Она видела, как те кружились внутри – задерживались в девочке, а после порхали от центров памяти к образным структурам, туда, где обычно разум умеет играть с приятно звучащими словами. Ребёнок, ребёнок, ребёнок, снова, снова и снова. Глаза Луны стали темнеть. – Однажды, - продолжила Ксан, - когда ты была очень и очень маленькой, я взяла тебя на улицу, чтобы показать тебе звёзды.