Тру (ЛП)

— Ты так добр ко мне.　

«И с удовольствием буду ещё добрее». Мысли о том, как раздеть её догола мелькали в голове, пока он опускался на колени, приспосабливаясь к ставшим слишком тесными штанам. На корточках было уже неудобно.

— Почему ты грустила раньше? Я видел.

Она отвела взгляд, явно не обрадованная сменой темы.

— Джини? — Его голос стал глубже. — Не уходи от ответа. — Он наклонился ближе. — Я никуда не уйду, и тебе не дам, пока не скажешь честно. Не закусывай губу. Ты так делаешь когда сомневаешься, но сейчас выбора нет. Говори.

Она посмотрела ему в глаза.

— Ненавижу, что тебе приходится постоянно защищать меня и выслушивать всякое дерьмо от других Новых Видов. Ты даже подрался со своим другом. Чувствую себя виноватой, ясно? Я всегда хотела, чтобы ты жил счастливо, но сама всё порчу.

У неё доброе сердце. Это ему и нравилось.　

— Я счастлив, и самцы Видов агрессивны. Я дрался со многими из них и ещё буду. Просто мы такие.

Джини запустила пальцы в его волосы.

— Нам пришлось переехать в новую квартиру. Вот сколько раз ты это делал до того, как я появилась в твоей жизни?

Ощущение от её ногтей, легонько царапающих кожу головы заводило Тру ещё больше. Это напоминало о том, как она царапала его спину, пока он её трахал.

— Нисколько, но ко мне не часто приходят. Мы обычно встречаемся со всеми внизу или в других местах. Флирт пришёл ко мне домой, искал драки, ну так и нашёл.

— Ты раньше когда-нибудь с ним дрался?

— Да. Я тренировался со многими самцами.

— Ты знаешь, о чём я.

— Иногда мы решаем споры кулаками. Это в нашей природе. — Возникла новая мысль, возможная причина, по которой она могла отказываться быть его парой. — Ты боишься, что я могу ударить тебя? Я не стану. — Он опустил взгляд на её тело, ужаснувшись самой идее. Было много способов, которыми он хотел прикоснуться к Джини, но только для того чтобы доставить ей удовольствие. Он пристально вгляделся в её глаза. — Я даю тебе слово. Я могу злиться, но, клянусь, никогда не причиню тебе боль.

Она приподнялась немного, подвинувшись ближе, так что если бы он вдохнул поглубже, его грудь коснулась бы её.

— Я знаю, Тру. У тебя были все причины в мире, чтобы врезать мне, когда мы были в Дреквуде, но ты никогда этого не делал. Ты мог ранить меня, если бы захотел. Но я всегда игнорировала инструкции по безопасности, когда входила с твою камеру.

Джини обладала даром, могла растопить весь тот холод внутри, который он чувствовал на протяжении всей своей жизни.

— Почему ты доверяла мне, если знала об опасности?

— Я просто хотела быть ближе к тебе. — Её голос звучал тихо, когда она подняла руку и положила прямо напротив его сердца. — Не могла устоять.

Он тоже не смог, наклонился и овладел её ртом. Нежные губы приоткрылись, встречая его поцелуй. Тру обнял её за талию, крепче прижимая к своему телу. Желание отнести Джини в свою постель было сильным, но он сопротивлялся, пытаясь действовать медленно.

Он скользнул большим пальцем за пояс её леггинсов, подцепил и другой рукой приподнял Джини. Она ахнула, не прерывая поцелуя, но не протестовала. Он изменил положение руки и начал стаскивать штаны вниз. Пришлось отодвинуться от дивана, но он достиг своей цели — получил её почти обнажённую, когда она помогла ему, извернувшись и пнув штаны подальше.

Он не переставал целовать Джини, пока опускал её на мягкие подушки. Это было просто потрясающе, но он хотел большего и отстранился, задыхаясь. Тру изучал её раскрасневшееся лицо. Открыв прекрасные глаза, Джини посмотрела вверх, на него.

— Откинься назад, — потребовал он.

Она так и сделала, к его радости. Ему совсем не нравилась свободная футболка, прикрывающая её лоно. Бледные бёдра были открыты, но он хотел видеть каждый дюйм её замечательного тела. Он надеялся, что Джини не заметила, что его прикосновения утратили осторожность, когда он схватился за хлопковую материю и потянул. Она подняла руки, помогая ему снять футболку. Он просто бросил вещь рядом и сжал её бёдра.

Джини ахнула, когда он легко приподнял её тело и сдвинул, так что её зад оказался на самом краю дивана. Тру широко развёл ей ноги, открывая её естество своему взору. Она ещё не была достаточно влажной, чтобы принять его, но скоро будет. Он опустил своё лицо туда, где хотел быть больше всего.

Её удивлённый вздох должен был его замедлить, но он оказался полностью захвачен её ароматом. Она стала всем самым лучшим для него, как только его губы сомкнулись на её клиторе. Он посасывал, лизал и урчал от удовольствия, пока её пальцы перебирали его волосы. Тру не волновался о том, что она начала бы возмущаться, или даже попыталась бы оттащить его. Он должен был овладеть Джини.

Он слышал её тихие стоны, и она ласкала его, вместо того чтобы с ним бороться. Он крепче вжался в неё, а её бёдра немного сильнее прижались к его щекам. Его позабавило, что она верила, будто достаточно сильна, чтобы его оттолкнуть. Он снова зарычал, громче, зная, как это подействует на чувствительный комочек нервов, с которым играл. Женщины любят вибрацию, и Джини откликнулась, потершись естеством о его рот.

— Тру, — задыхалась она, — О, да. Боже. Не останавливайся.

Он и не собирался. Ничто не могло оторвать его от неё. Вкус Джини дико заводил, его член стал каменно-твёрдым, и желание взобраться на неё росло с каждой секундой. Её пальцы путались в его волосах, она тяжело дышала. Клитор Джини стал чувствительным, набух, и Тру понимал что она близка к краю. Он увеличил давление, яростно потираясь языком о ту точку, которая, как он знал, доставляла ей больше всего удовольствия. Пришлось ухватить Джини за бёдра, когда она начала извиваться, почти увернувшись от его ласк.

Он прижал её к дивану, удерживая под собой, пока кончик его языка ударялся о клитор. Джини кончила, выкрикивая его имя, и Тру наслаждался каждым движением её тела, пока продолжал медленно лизать, смакуя то как она вздрагивала от пронзившего её наслаждения.

Он приподнялся, чтобы видеть её лицо. Джини закрыла глаза, приоткрыв губы, пот выступил над верхней губой и на висках. Она была такой привлекательной для него, более чувственного зрелища он не видел. Он отпустил её бёдра и взялся за собственные штаны. Было чудом, что не порвал их, освобождая член. Он вырвался наружу, как только Тру их спустил, ощущаясь тяжёлым и болезненным.

Женщинам необходимо было немного времени, чтобы прийти в себя, но он просто не мог дать ей его. Потребность оказаться внутри оказалась слишком сильной. Он взял её за лодыжку, поднял ногу и прижал к груди. Джини открылась достаточно, чтобы он мог правильно расположить бёдра. Толстая головка члена потёрлась о вход в её скользкое, влажное лоно, и он толкнулся, проникая внутрь.

Она была тесной, горячей, и Тру сжал зубы, сдерживая вой, пока погружался в её гостеприимную глубину. Было бы так хорошо, просто толкаться внутрь и наружу, но он брал её осторожно, проникая дюйм за дюймом, пока не заполнил полностью. Он замер на секунду, её внутренние мышцы всё ещё сокращались, и он наслаждался её тихими стонами.

— Посмотри на меня.

Она открыла глаза и посмотрела на него взглядом полным страсти. Тру немного отодвинулся, с удовольствием ощущая, как её лоно сжимается, будто отказываясь выпускать его. Он отстранялся, пока внутри не осталась только головка члена, а затем резко толкнулся вперёд. Джини застонала.

Тру выходил медленно, затем быстро толкался вперёд, и держал устойчивый ритм, пока её дыхание не стало прерывистым. Он понял, что она близка к тому, чтобы кончить снова, когда её внутренние мышцы сжали его почти до боли. Она призывно покачивала бёдрами в унисон с ним, толкая его за край.

Он положил ладонь на низ живота Джини, большим пальцем прижавшись к клитору. Она выкрикнула его имя, когда он потёр его, зная, что дополнительная стимуляция усилит оргазм. Джини ногтями впилась в его предплечья.

— Тру, — умоляла она, — О, чёрт. Боже. Я сейчас…