Страница 28 из 37
Исследование Мэткалф вызвало широкую полемику и не осталось без внимания критиков. Вейсберг (Weisberg, 1992) в ответной статье заявил, что:
1. Меткалф и Вибе обнаружили тот факт, что испытуемые не могут предсказать собственную успешность в решении инсайтных задач. Однако из неспособности делать адекватные метакогнитивные суждения о собственном процессе решения совсем не следует, что эти задачи решались посредством инсайта. Последовательное аналитическое решение задачи также возможно при отсутствии планомерно нарастающих оценок приближения к цели.
2. Определение инсайта, на которое опирается Меткалф, довольно тавтологично. В обсуждаемом исследовании паттерн метакогнитивных оценок выступил в роли критерия выбора инсайтных задач для исследования. С другой стороны, объяснение отличий этого специфического «инсайтного» паттерна оценок от оценок, полученных в ходе решения алгебраических задач, было сделано через особенности самих инсайтных задач, для решения которых и необходим инсайт.
3. Инсайтные паттерны оценок Меткалф получила в ряде исследований, где в качестве стимульного материала использовались не только классические инсайтные задачи, но и анаграммы. Это задачи совсем другого типа, поскольку на эффективность их решения влияет большое количество факторов, связанных с процессами припоминания и семантической близостью отгадываемых слов в последовательности анаграмм. Совпадение оценочных паттернов в двух названных случаях показывает, что обсуждаемые результаты не могут служить однозначным свидетельством в пользу выделения гомогенного класса инсайтных задач.
Практически параллельно одним из авторов теории задачного пространства, Саймоном, была совершена попытка объяснить закономерности решения инсайтных задач, не вступая в противоречие с исходными посылками его собственной теории. Совместно с К. Капланом он провел исследование, посвященное изучению инсайта на материале решения задачи «поврежденная шахматная доска» (mutilated checkerboard problem). В этом исследовании авторы опирались на метафору поиска бриллианта в темноте: если вам необходимо найти бриллиант в абсолютно темной комнате, вы можете попробовать найти его на ощупь. Но подобная стратегия будет эффективной лишь в том случае, если у вас есть конкретные идеи относительно того, где он лежит. Если же их нет или они оказались неверными, вы, осознав тщетность поисков в темноте, начинаете искать источник света. В терминах теории задачного пространства это означает, что решатель с поиска решения переключается на поиск новой репрезентации инсайтной задачи («освещенной комнаты»), необходимой для ее решения. Это уточнение позволяет рассматривать феноменологию решения инсайтных и неинсайтных задач с единых теоретических позиций, описывая их с помощью одних и тех же механизмов, поскольку поиск решения и поиск новой репрезентации подчиняются одним и тем же закономерностям. Нетрудно заметить, что подобная позиция вступает в острое противоречие с позицией Олссона, который полагал, что для описания решения инсайтных задач необходим дополнительный набор понятий (по крайней мере, переструктурирование и инсайт).
Каплан и Саймон отталкивались от идеи о том, что эффективный поиск имеет определенное направление, заданное некоторыми ограничениями. В частности, поиск решения инсайтной задачи ограничен ее исходной репрезентацией. Основной трудностью в объяснении феномена инсайта Каплан и Саймон полагали поиск новой репрезентации задачи, поскольку старая его явно лимитирует. Они выделяют четыре источника подобных ограничений:
1. Особенности самой задачи: некоторые ее характеристики являются более «наглядными» и «очевидными», а некоторые – менее. Те характеристики задачи, которые сразу «бросаются в глаза», ограничивают поиск в большей степени.
2. Подсказки, т. е. сообщения экспериментатора о ключевых особенностях самой задачи.
3. Предметно-специфичное знание – опыт решения сходных задач, – который может стать как причиной формирования дисфункциональной репрезентации, так и превратить инсайтную задачу в рутинную.
4. Предметно-неспецифичные эвристики.
Каплан и Саймон провели целую серию экспериментов, в которых проверили каждое из выделенных ими ограничений. Варьируя «наглядность» ключевых особенностей задачи, они продемонстрировали, что более «очевидные» варианты решаются намного быстрее. Подсказки экспериментатора также значительно упрощали задачу. Наличие предшествующего знания, как показал анализ вербальных протоколов, могло как упрощать задачу, так и усложнять ее. С помощью анализа вербальных протоколов было подтверждено влияние эвристик на ограничение поиска. Оно проявилось в том, что, обращая внимание на перцептивные инварианты задачи (т. е. выделяя их из перцептивного поля), испытуемые сильно сужали пространство поиска, что обнаруживалось при их сравнении с другими испытуемыми, которые не использовали эту эвристику или использовали ее в меньшей степени (Kaplan, Simon, 1990).
Примерно в это же время были получены эмпирические результаты и предложены построенные на них теоретические обобщения, примиряющие понятие инсайта и постепенное приближение к решению задачи. Так, в эксперименте Ф. Дюрсо с соавт. испытуемые, решая инсайтную задачу, должны были несколько раз в ходе решения оценить сходство внутри одних и тех же пар понятий. Две таких пары были семантически связаны с содержанием решения задачи. Они оценивались как непохожие на ранних этапах мыслительного процесса, как умеренно сходные в середине процесса и как очень близкие после обнаружения решения. Характерно, что другие пары понятий (как сходные, так и несходные между собой) свои оценки в ходе решения не меняли. Полученный результат был интерпретирован авторами как показатель постепенного развития инсайта у решателей (Durso et al., 1994).
Для описания последовательного развития процессов решения задачи, а также значимой роли памяти в возникновении инсайта была предложена модель оппортунистической (т. е. использующей любую возможность) ассимиляции (Seifert et al., 1995). Она постулирует, что решатель, не справившись с задачей, отправляет ее в долговременную память, присвоив «статус» нерешенной. При поступлении релевантной искомому решению информации задача вызывается из памяти и происходит инсайт. Для проверки данной модели был проведен следующий эксперимент. На первом этапе испытуемым дают ряд несложных задач с ограничением времени решения; часть испытуемых не успевают с ними справиться. На втором этапе их просят как можно быстрее определить, являются ли предъявляемые на экране наборы букв словами или нет. Причем эти слова могли быть подсказками для задач первого или третьего этапа. О том, что слова имеют какое-то отношение к задачам, испытуемым не сообщалось. На третьем этапе предъявлялись уже бывшие и новые задачи и измерялась успешность решения в зависимости от наличия подсказки. Оказалось, что наиболее высокий процент решений был у задач, предъявленных на первом этапе (но не решенных на нем), а затем на третьем этапе эксперимента, к которым на втором этапе была подсказка. Этот результат свидетельствует о том, что нерешенные задачи действительно «дожидаются» релевантной информации в долговременной памяти.
Однако наиболее значимым шагом в возникновении современных моделей инсайта стала работа Олссона (Ohlsson, 1992), в которой он дополнил свою предыдущую концепцию, добавив в нее понятие тупика (impasse), чтобы акцентировать принципиальное отличие между переструктурированием и инсайтом. Олссон заявил, что исследователи, утверждающие, что в основе решения инсайтных задач лежат те же процессы, что и в основе решения неинсайтных, просто концентрируются на роли эвристик в ходе решения задачи. Такие модели предполагают, что возможные операторы сначала извлекаются из памяти, а потом совершается выбор между ними. Тем не менее феномен инсайта требует и других процессов (в первую очередь, изменения репрезентации решаемой задачи), включающих в себя работу с перцептивными образами и ответственных за распределение активации в долговременной памяти, из которой и извлекаются операторы. Подобная позиция, по мнению Олссона, подтверждается выше описанными результатами Меткалф и Вибе (Metcalfe, Wiebe, 1987), а также исследованиями, согласно которым вербализация в ходе решения интерферирует с процессами решения инсайтных задач, но не влияет на процесс решения неинсайтных (Schooler et al., 1993).