Нежданное счастье

От герцогини Титания узнала, что Софи будут предоставлены две фрейлины из Велидоса, а сама она станет третьей и, очевидно, подчиненной первым двум.

– Ну, и что мне теперь делать? – с горечью обратилась она с вопросом к няне. – Как я могу уехать туда, где мне даже не с кем будет поговорить и где я никого не заинтересую как личность?

– Полагаю, ты сама удивишься, когда увидишь, как много людей проявляют к тебе интерес, – успокоила ее няня. – Ты же помнишь, как твои родители неизменно заводили друзей в чужих краях, где до той поры не видели ни одного англичанина.

Немного помолчав, она добавила:

– Я знаю, что ты должна будешь сделать, милая. Правда заключается в том, что тебе надо научиться местному наречию до того, как ты попадешь туда.

Глаза у Титании радостно заблестели.

– Ох, няня, – вскричала она, – ты такая умная! Я думала, что легко овладею языком, едва только окажусь в этом Велидосе. Но если я смогу разговаривать на нем еще до своего приезда туда, то это, разумеется, очень поможет мне.

– Тебе это будет нетрудно, учитывая, со сколькими чужеземцами тебе уже приходилось общаться. Твой отец всегда говорил, что ты, так же как и он, можешь заставить понять себя в любом незнакомом месте.

– А вот теперь ты уже льстишь мне, но, разумеется, мне очень не хочется расставаться с тобой и Меркурием.

– Не унывай. Быть может, случится что-нибудь такое, что позволит тебе вернуться. Ты должна довериться Господу в том, что он позаботится о тебе или, если на то пошло, своим отцу с матерью. Где бы они сейчас ни были, они думают и молятся о тебе.

– Я в этом нисколько не сомневаюсь, – согласилась Титания. – А если я попаду в беду, то поговорю с папой и попрошу его наставить меня, как он делал раньше, когда был жив.

– Так и поступай, и вскоре сама увидишь, что так или иначе все устроится наилучшим образом.

Няня поддерживала Титанию как могла, стараясь внушить девушке оптимизм и уверенность, но, оставшись одна, давала волю беспокойству. Она-то знала, сколь неприветливо вели себя по отношению к Титании герцог и герцогиня, а уж леди Софи, по ее мнению, вообще обращалась с ней как с бессловесной рабыней.

Впрочем, тут няня ничем не могла ей помочь и лишь пообещала Титании, что будет писать ей и рассказывать, как поживает Меркурий.

Пока Софи оставалась в Лондоне, Титания проводила в седле каждую свободную минуту, но, когда кузина вернулась, все только и говорили, что о нарядах да украшениях, и, как и предсказывала няня, в самую последнюю минуту выяснилось, что добрая дюжина туалетов нуждается в срочной переделке.

Герцог добился аудиенции у королевы Виктории, и ее величество милостиво повелела, чтобы в распоряжение Софи и ее свадебного эскорта, каковой включал и герцогиню, был предоставлен броненосец, который и доставит их в Велидос.

Титания частенько обсуждала с отцом политическую ситуацию на Балканах и потому сразу же поняла, что королева воспользовалась прекрасной возможностью лишний раз продемонстрировать миру силу и мощь Великобритании.

Следуя совету няни, Титания пробралась в библиотеку и постаралась прочитать все, что смогла в ней найти, о Велидосе.

Страна располагалась на побережье Эгейского моря к северу от Греции, а это означало, что в ее языке окажется много греческих слов.

Облегчало задачу и то, что она кое-как могла объясняться на нескольких балканских языках, поскольку неоднократно бывала в тамошних странах с отцом и матерью.

Но, разумеется, самым полезным оказался словарь языка Велидоса, обнаруженный ею в библиотеке, и Титания мельком подумала, не отыщется ли в Англии хоть кто-нибудь, умеющий говорить на нем.

Поэтому она предложила Софи нанять преподавателя.

– Он мог бы обучить нас, – заявила она, – хотя бы основам языка.

– Вот еще! Почему это я должна забивать себе голову их дурацким языком? – презрительно спросила Софи. – Фридрих прекрасно говорит по-английски, и он рассказывал мне, что большинство обитателей дворца вполне сносно владеют им.

– Но ты же захочешь пообщаться с людьми в городах, – возразила Титания, – да и в сельской местности тоже.

– Если они не знают английского, – заявила в ответ Софи, – то мне не о чем с ними говорить. Только и всего.

Титания предпочла оставить свои мысли при себе.

Тем не менее она продолжила поиски любых упоминаний о Велидосе в библиотеке, что было не так-то просто, а поскольку спросить о том, что имеется в наличии, ей было некого, то и добиться сколь-нибудь существенных успехов за короткий промежуток времени не представлялось возможным.

Герцог устраивал брак своей дочери с благословения королевы Виктории и короля Велидоса Алексиуса.

Король благосклонно отнесся к тому, что герцог не стал откладывать свадьбу Софи, которая должна была состояться в стране, отныне становящейся для нее второй родиной.

Кронпринц, по всей видимости, тоже сгорал от нетерпения и писал, что все приготовления к торжественной церемонии завершены.

Две фрейлины, коим предстояло сопровождать леди Софи, прибывали в Англию десятого мая и уже на следующий день должны были отплыть обратно на британском броненосце.

Герцогиня вздумала было протестовать, что собраться и подготовиться в столь короткие сроки решительно невозможно, но герцог пропустил ее стенания мимо ушей, что означало лишь одно: у Титании и няни прибавилось работы.

Обитатели Старбрук-холла пребывали в состоянии крайнего раздражения. Софи постоянно жаловалась, что у нее мало нарядов, что ее шляпки недостаточно пышные и что она решительно не успевает подготовиться к отплытию одиннадцатого мая.

Впрочем, никто не обращал на нее ни малейшего внимания, и единственной, кому приходилось выслушивать ее жалобы, стала Титания.

При этом, за исключением няни, никого не беспокоило, имеется ли в наличии подходящая одежда у самой Титании, но старушка в конце концов настояла, чтобы они заказали несколько платьев из Лондона. Титания купила их в магазине, которому отдавала предпочтение ее мать, пока была жива.

После того как она переселилась к дяде в его поместье Старбрук-холл, он взял на себя управление ее финансами.

В завещании ее отец отписал дочери все, чем располагал; кроме того, были ведь еще и деньги, которые герцог выручил от продажи ее дома.

Средства эти лежали в банке, но Титании не разрешалось их тратить, и она не могла даже выписать чек без разрешения дяди.

Вот и сейчас она отправилась к нему в кабинет со счетами на платья, которые собиралась, по настоянию няни, взять с собой. Дядя, критически осмотрев их, заявил, что считает эти покупки пустой тратой огромных денег.

– Я полагал, что уж для тебя-то твоя няня могла бы и сшить платье, – язвительно заметил он.

– Няня всегда шила мне повседневные платья, в которых я и хожу, – ответила Титания, – включая, разумеется, блузки и юбки. Но она думает, что у меня должны быть и выходные платья на тот случай, если мне придется присутствовать на каком-либо важном мероприятии вместе с Софи.

– Полагаю подобное развитие событий крайне маловероятным, – холодно обронил герцог, – хотя, разумеется, никогда нельзя знать заранее, как поведут себя чужестранцы.

Он разговаривал с ней со столь неприкрытым презрением, что Титания с трудом удержалась от того, чтобы не заявить ему, что у ее отца было много друзей из других стран.

Она отчаянно надеялась, что сумеет обзавестись друзьями в Велидосе, и вполне отдавала себе отчет в том, что дядя намерен и впредь держать ее на положении служанки из-за, как он полагал, ее низкого рождения.

С большой неохотой герцог все-таки нацарапал свои инициалы на счетах, которые предоставила ему Титания, а это означало, что они будут оплачены его секретарем.

Затем Титания заявила:

– Дядя Эдвард, если я поеду в Велидос, мне понадобятся наличные деньги.

– Для чего? – осведомился герцог.

– Быть может, мне придется приобрести там какие-либо предметы первой необходимости, или дать на чай слугам, или сделать презент людям, которые отнесутся ко мне с добротой и благожелательностью.