У тебя нет выхода, дорогая

Ее сердце сжалось. Может быть, он говорит правду?

– Заставив тебя выйти за меня замуж, я говорил себе: не имеет значения, что ты до сих пор любишь Алана. Главное, что сексуально мы очень подходим друг другу. Я думал, наш брак будет держаться на этом. Но очень скоро осознал, что был не прав. Я любил тебя и хотел большего, а не только секса. Посмотри на меня, Джемма. Да, я властный человек, собственник, со стыдом сознаюсь в этом, но я тебя безумно ревновал к твоему мертвому мужу.

– Так ты намеренно раздавил мой медальон, – догадалась Джемма.

– Если бы он был жив, я бы переломал ему шею. Вот такой я мерзавец.

Джемма слушала его с широко раскрытыми глазами.

– Ты не то хотел сказать, Лука.

– Прилетев из Нью-Йорка, я намеревался сказать тебе о своих чувствах. Но когда я нашел тебя в слезах в твоем доме, то во мне все перевернулось. – Он прикрыл глаза, вновь переживая этот момент, затем открыл их. – Господи, Джемма, сможешь ли ты простить меня? Я взял тебя без твоего согласия.

– Нет, – заплакала Джемма, – я сама хотела этого.

– Спасибо тебе за это. До меня дошло, что, находясь рядом с тобой, я не могу доверять самому себе, что мне нужно уйти.

– Но ты сказал, что я тебе отвратительна. Я видела разочарование в твоих глазах, – не могла не напомнить ему Джемма.

– Это себе я был отвратителен. Ты не можешь быть мне неприятна. Просто я вспомнил пословицу, что счастье неразделенное делает сердце больным и слабым. Секс с тобой был великолепным, но я испытывал все большее разочарование от нашего брака – я надеялся, что ты полюбишь меня. Я эгоист и хотел тебя целиком. Тело и душу. Мне хотелось завоевать твою любовь, стать центром твоего мироздания, но ничего не получалось. Мои надежды рухнули, и я решил уйти. Неудивительно, что ты не сказала мне о своей беременности. Ты боялась меня.

Джемме было невыносимо видеть гордого Луку таким смиренным и униженным.

– Боялась тебя, Лука? Нет, никогда, – улыбнулась она.

– Надеюсь на это, Джемма. Я хочу всегда быть с тобой и нашим ребенком.

Она обняла Луку за шею и, притянув к себе, нагнула его гордую голову.

– Это так здорово! Мне нравится мысль, что мужчина, которого я люблю, всегда будет со мной и нашим ребенком.

Радость вспыхнула в его глазах, и он нежно поцеловал ее.

– Скажи мне, – попросил Лука, – скажи мне, что это не сон. Повтори, что ты меня любишь!

– Я люблю тебя, Лука! Очень люблю.

Он еще крепче поцеловал ее, погладил по груди и спустился вниз, к животу.

– Я не должен делать этого, – простонал он, – ты беременна.

– Нет, нет, должен, – прошептала Джемма, чувствуя, как закипает ее кровь. – Но не здесь, пойдем в спальню.

Лука осторожно взял ее на руки и понес наверх.

– Ты умопомрачительно красива, я безумно люблю тебя и буду любить вечно.

Джемма трепетала, пока Лука целовал ее брови, лоб, щеки и губы. Он положил ее на кровать так осторожно, словно она стеклянная, раздел и лег рядом, лаская нежное тело. Джемма прижалась к нему.

– Милая моя, дорогая, – пробормотал Лука.

Это было не похоже на то, что они испытывали раньше. Сейчас было подлинное единение тела и души, и закончилось все победой любви, когда каждый отказался от своего «я» и родилось единое «мы».

Потом Лука лежал, обнимая Джемму и целуя волосы, его руки ласково поглаживали ее живот.

– По крайне мере, Тео будет доволен, – шутливо произнес Лука, – его правнук получит вожделенный дом.

– Что? – она взглянула на него и увидела, что он смеется. – Ты хочешь сказать, что ты недоволен?

– Доволен – не то слово, чтобы описать глубину моей любви к тебе. Я люблю тебя сильнее, чем могу выразить словами.

– Тогда продемонстрируй мне это еще раз, – усмехнулась она.

И он это сделал.

ЭПИЛОГ

Стоял сентябрь, солнце сияло на ясном голубом небе, и детский смех звучал в воздухе. Джемма перегнулась через балкон своей спальни и, улыбаясь, смотрела на Тео и своего сынишку Алекса, плескавшегося внизу в бассейне под присмотром Мило.

В бесконечно длинные месяцы одиночества и беременности она даже не могла вообразить, что будет так счастлива.

– Джемма, пора. Мария все приготовила и упаковала, – сказал Лука, подойдя к ней сзади и обнимая ее за талию. – Это вторая годовщина нашей свадьбы, не забудь, что мы должны ехать.

– Ты мне об этом напоминаешь уже третий раз.

Лука улыбнулся ей.

– Да, и буду напоминать всегда, обещаю. Но не сейчас. Вертолет уже вылетел, нужно прибыть туда до темноты. У меня приготовлен сюрприз.

– А с Алексом все будет в порядке?

– Шесть человек обслуги, Тео и Мило. Он ни на секунду не остается один.

– Ты прав, дорогой – Джемма поцеловала его. – Пойду приму душ, – и, увидев его загоревшийся взгляд, добавила: – В одиночестве. Ты же торопишься.

Джемма продолжала улыбаться, когда вернулась из душа. Прошедшие четырнадцать месяцев они жили то в роскошном доме в пригороде Афин, то в ее коттедже в Англии и иногда наведывались в дом на Занте. Их сын Алекс родился в коттедже. Роды принимала жена соседского фермера, к большому конфузу Луки. Он договорился об отдельной палате в лучшей больнице Лондона, но младенец не захотел ждать. Он пришел в мир за день до первой годовщины их свадьбы Совершенная копия отца, с копной черных волос, властно орущий.

Джемма оделась в белые хлопковые брюки и темно-синюю с белым блузку от Донны Каран. Вчера дом был полон друзей и соседей с детьми, приглашенных на первый день рождения Алекса. Под восторженный ропот гостей малыш сделал свои первые шаги.

Появился Лука. Он выглядел великолепно. Нельзя желать более сексуального и красивого мужа. Лучше быть не может. Даже если он временами бывает нетерпелив…

Через час, расцеловав Алекса, они сели в вертолет.

Вертолет приземлился на Занте, и они вышли на крышу отеля, в котором провели свою первую брачную ночь. Джемма оглянулась на Луку, но он взял ее за руку и повел к лифту. Отличная мысль, но не слишком оригинальный сюрприз Они часто ужинали здесь, когда останавливались в своем доме в бухте.

– Я знаю, о чем ты думаешь, – Лука обнял ее за плечи и прижал покрепче. – Но это не сюрприз, это просто безопасное и ближайшее место для посадки.

– И куда мы направляемся?

– Терпение, мадам.

Но у нее кончилось терпение после короткой поездки на автомобиле, который высадил их у ступеней, ведущих вниз к их собственному дому.

Лука остановился у лестницы.

– Теперь мы уже близко, я должен завязать тебе глаза.

– Это никак не связано с сексом? – спросила Джемма.

– Стыдись, – усмехнулся Лука. – Совсем наоборот.

Джемма приняла разочарованный вид, когда он завязал ей глаза черным шарфом и, обняв за талию, повел вперед. Сначала она чувствовала под ногами мостовую, потом почву.

Наконец Лука остановился.

– Это здесь, – провозгласил он и снял шарф с ее глаз. – Вот мой сюрприз.

Она стояла у цветника, который разбила для тетушки, и, подняв голову, восхищенно смотрела вверх. На высоте шести футов в скале была сделана скульптурная статуя Мадонны с Младенцем. Слезы ручьем потекли по ее щекам.

Лука обнял ее.

– Тетушка Мэри хотела, чтобы у ее дочери было надгробье. Но не знала, как это лучше сделать. Я решил, пусть вместо него будет такая скульптура. Надеюсь, тебе понравится. Извини, если я ошибся. Пожалуйста, не плачь. Я не могу видеть, когда ты плачешь, – гладя ее по голове, нежно попросил Лука.

Джемма смущенно улыбнулась ему. Эти слезы были не только слезами печали, но и радости, для чего и была создана эта статуя. Джемма знала, что Лука любит ее. Он уже тысячу раз доказывал это, но ее фантастический муж оказался настолько чутким и понимающим, что придумал подарок, который буквально ошеломил ее.

– Ты не ошибся, Лука. Она мне очень нравится, и я люблю тебя. Я бы никогда не додумалась поставить тут такую скульптуру, но уверена, что тетушка Мэри одобрила бы ее. Это самый удивительный сюрприз.