Страница 53 из 62
Словом, фрейдовское понимание психической реальности, бессознательного психического и взаимоотношений между сознанием и бессознательным подлежит пересмотру со стороны даже тех зарубежных теоретиков, которые отнюдь не чуждаются близких 3. Фрейду взглядов на существо психоаналитической психологии. Что не подвергается сомнению, так это концептуальные положения основателя психоанализа, согласно которым психическая реальность – это сложное структурное образование, включающее в себя сознательные и бессознательные процессы, а бессознательное психическое – важный теоретический концепт, требующий дальнейшего осмысления и конструктивной разработки со стороны различных ученых, прежде всего психологов.
Эти концептуальные положения 3. Фрейда действительно заслуживают внимания. Другой вопрос, как и с каких позиций подходить к решению проблем сознания и бессознательного, какую методологию использовать при изучении человеческой психики.
Отечественная психология не отстраняется от рассмотрения данной проблематики, а предлагает свои пути и решения тех трудностей, которые возникают в процессе исследования психических явлений. При этом она ставит перед собой задачу не только аналитического изучения психических процессов, но и синтетического исследования человеческой психики в контексте общественного бытия людей и их деятельного отношения к внешнему (природному, социальному, культурному) и внутреннему (индивидуально-личностному) миру. Фрейдовская же психоаналитическая психология пытается решить проблемы сознания и бессознательного как бы изнутри: она оказывается замкнутой на саму себя, на те психоаналитические допущения и гипотезы, которые не выходят за рамки своих собственных самообоснований. В результате такой замкнутости внутренние противоречия психоаналитической психологии становятся самовоспроизводящими на разных этапах их видимого разрешения независимо от того, относятся ли они к объяснительным схемам взаимоотношений между сознанием и бессознательным или к концептуальным построениям, касающимся понимания человеческой психики в целом.
В дофрейдовской психологии была распространена точка зрения, согласно которой, в отличие от внешнего мира с его объективными закономерностями развития, в человеческой психике господствует случайность. Успехи естествознания предшествующих столетий являлись убедительным свидетельством того, что в мире физических явлений все подчинено необходимости, определенным законам, природной целесообразности. Отсюда перед учеными ставилась задача: понять эти закономерности, выявить устойчивые связи, раскрыть принципы функционирования природных объектов, с тем чтобы осуществить адекватное познание существующей внешней реальности.
Иная картина наблюдается, как полагают некоторые психологи, в сфере психической реальности. Здесь нет тех устойчивых связей, которые существуют между физическими объектами. Нет и каких-либо определенных, непреложных, объективных закономерностей, предопределяющих направленность развития внутрипсихического мира и позволяющих с научной достоверностью судить о совершающихся в нем процессах. Психическая реальность подвержена случайным мутациям, а протекание психических процессов зависит от слепой воли, бессознательных влечений, разнообразных, часто противостоящих друг другу аффектов и страстей человеческой души. Те психологи, которые придерживались подобной точки зрения на существо психической реальности, стремились оградить психологию от привнесения в нее объективных методов исследования естественных наук, основанных на объяснении закономерностей развития изучаемых ими объектов.
В то историческое время, когда 3. Фрейд стал предпринимать усилия по созданию «новой психологии», существовала так называемая «объяснительная психология», представители которой стремились использовать эмпирические методы, применяя их к познанию человеческой психики. Но именно этот тип психологии обнажил ограниченность физикалистских способов рассмотрения собственно психических процессов, не выходящих за рамки натуралистического объяснения явлений психической реальности и сопровождавшихся сведением, редуцированием психического к физиологическому, биологически унаследованному, природно данному. Не только обнажил ограниченность механистического подхода к изучению человеческой психики, но и наглядно продемонстрировал бесперспективность рассмотрения психического как некоего аналога физического объекта, не обладающего никакими специфическими особенностями своего существования и функционирования.
Антитезой «объяснительной психологии» выступила так называемая «описательная психология», приверженцы которой настаивали на несводимости психических процессов к элементарным физиологическим актам или натуралистическим элементам атомарного, субстанционального, физикалистского характера. В противоположность тем, кто уповал на естественнонаучные методы изучения человеческой психики, теоретики «описательной психологии», типичным представителем которого был, например, В. Дильтей, считали, что подобные методы не могут быть приложимы к наукам о душе, не могут быть использованы при исследовании психической реальности, составные элементы и содержание которой не поддаются натуралистическому объяснению, а могут быть поняты лишь посредством описания психических процессов, индивидуально-личностного включения их в собственные переживания и интуитивного постижения смысла связи их в целостной структуре самой психики.
В этой атмосфере идейного противоборства сторонников естественнонаучных методов исследования психической реальности и защитников интуитивного проникновения в тайну человеческой психики 3. Фрейд занял своеобразную позицию. Пытаясь создать «новую психологию» как естественную науку, он тем самым выступил против умозрительных спекуляций, метафизических представлений о психическом, свойственных философам того периода, с одной стороны, и приверженцам «описательной психологии», повернувшихся спиной к средствам и способам научного познания психических явлений, с другой стороны. При этом 3. Фрейд исходил из того, что «внутренний объект легче познать, чем внешний» (Фрейд, 1923, с. 130), и, следовательно, нет никаких оснований отвергать естественнонаучные методы исследования, которые с успехом применяются при изучении природных процессов.
Задача заключается лишь в том, чтобы объяснить внутреннюю динамику психических процессов, выявить структурные механизмы их образования и функционирования, что предполагает познание сущности психического, а не его поверхностных образований, кажущихся представлений о нем. Собственно говоря, аналогичная задача стоит перед любой естественной наукой, имеющей дело с физическими объектами внешнего мира, так как для исследования важно раскрыть суть, а не видимость того, что изучается. Главное, как считал 3. Фрейд, – это понять, что, «подобно физическому, психическое не должно быть в действительности непременно таким, каким оно нам кажется» (Фрейд, 1923, с. 130).
Исходя из этих представлений 3. Фрейд решительно выступил против тех, согласно которым в психической сфере все подчинено случайности. Казалось бы, признание им бессознательного как первоосновы психического должно было логически привести к индетерминизму, поскольку психоаналитическая психология исходит из того, что бессознательные процессы неуправляемы и не поддаются контролю со стороны сознания. Но коль скоро 3. Фрейд стремился создать «новую психологию», основанную на объективном, естественнонаучном подходе к изучению человеческой психики, то практически становится невозможным отказаться от предположения, что в сфере психического действуют определенные закономерности, не менее значимые, чем в природном мире. «То, что во внешнем мире мы называем случайностью, – замечает он, – подчинено, как известно, точным законам; также и то, что в психической жизни мы считаем произволом, подчиняется законам, о которых, правда, в настоящее время мы имеем лишь смутное представление» (Фрейд, 1912, с. 89).
Можно, конечно, предположить, что присущие психике закономерности, о которых говорит 3. Фрейд, относятся к сознанию и не распространяются на бессознательное. Однако во фрейдовской психоаналитической психологии не сознание, а бессознательное составляет суть психического и, следовательно, строгая детерминация должна быть характерной как для сознательных, так и бессознательных процессов. И это действительно так, поскольку 3. Фрейд не только предлагает «считаться с самой строгой, не допускающей никаких исключений детерминацией в области психики» (Фрейд, 1980, с. 182), но и настаивает на необходимости исследования бессознательного психического с учетом присущих ему закономерностей.