…И паровоз навстречу!

Путешественники прислушались.

За стеной, в огромном кабинете командира полка, шумели офицеры, пронзительно хихикали их жены и гремела музыка.

— Праздник, не иначе, — тихо проговорил Дубовых, отдавая рядовому автомат.

Лавочкин увидел на полу свою фуражку. Подобрал, надел.

— Вот теперь одет по полной форме, — одобрительно сказал прапорщик.

Сквозь басовитый гомон командиров и женский визг до чутких Колиных ушей донесся звук шагов. Лавочкин на всякий случай принял стойку — часовой же все-таки.

В дверях нарисовался дежурный по части. Явно навеселе: фуражка сдвинута набок, самого пошатывает. Солдат поморщился. Он не жаловал любимчика комполка.

— О! Павел Иваныч! А я как раз тебя ищу, — обрадовался дежурный. — «Папа» за тобой послал. Где, говорит, мой старый боевой товарищ по снабжению?

Прапорщик обернулся к рядовому.

— Вот те нате, хрен в томате, здравствуй, рота, Новый год! — радостно продекламировал Дубовых. — Все по-прежнему, Лавочкин!

— Что по-прежнему? — не понял офицер.

— Да нормально все, учил вот салагу военной науке.

— Правильно, — одобрил дежурный. — Кто, если не мы. Только… это… там водка греется.

— Водка?! — Глаза Пауля Повелителя Тьмы вспыхнули адским пламенем.

— Угу.

— Иди, я догоню. До завтра, Николас, — заторопился Палваныч. — Вот, мешочек мой посторожи, завтра заберу. Но, чур, никуда не проваливайся больше. Заруби себе на носу: у меня конкретный план напиться наконец родной российской продукции, так что некому тебя спасать в этот раз будет.

Парень проводил Дубовых взглядом. Снял фуражку, промокнул вспотевший лоб. Топили замечательно. Коля захотел приоткрыть форточку, но за ночным окном несся сплошной поток снежных хлопьев.

Прикоснувшись к Знамени, Лавочкин прошептал:

— Холодной газировочки бы… Ничего не произошло.

В нашем мире чудес не бывает.

Ноябрь 2005 — март 2006 года