Страница 7 из 21
В зарубежных трудах по общественным наукам также можно обнаружить множество определений терроризма (см., например: Miller, File, 2001; Whittaker, 2001).
Исследователи отмечают, что в принципе существует ряд проблем, связанных с определением терроризма: а) исторические изменения в самом феномене; б) в СМИ и у представителей различных государств нет согласия в использовании термина; в) множество определений, которыми пользуются представители различных ведомств даже внутри одной страны; г) противоречия в определении явления на международном уровне (Miller, File, 2001; Whittaker, 2001, р. 13).
Некоторые исследователи определяют терроризм как современное обозначение военных приемов, направленных против цивилизованных сообществ с целью воздействия на их волю для поддержки своих лидеров или против проведения политики, которую адепты терроризма и насилия считают ошибочной.
ФБР определяет терроризм как «противозаконное применение силы, насилия против граждан, их собственности с целью запугивания, оказания давления на правительство, гражданское население или его отдельные сегменты в реализации своих политических, а также социальных целей» (Whittaker, 2001, p. 3).
В этой связи в научном сообществе ведется дискуссия о чрезвычайной сложности определения феномена терроризма без рассмотрения культурного, социально-экономического и идейно-политического контекста, мотивов, целей и последствий использования терроризма. Чисто юридически-правовой подход к определению этого явления не помогает решить проблему, поскольку особенности мотивов, намерений, проблем идейного выбора, ответственности и реальных обстоятельств совершения террористических действий вливаются в содержание феномена терроризма (Han, Park, 1995).
Например, госдепартамент США определяет терроризм как «преднамеренное, политически мотивированное насилие, совершаемое против мирного населения и „нонкомбатантов“ с использованием отдельных национальных групп или тайных агентов, как правило, с намерением повлиять на массовое сознание населения» (Reich, 1998, p. 262).
Термин «международный терроризм», как правило, означает «терроризм, вовлекающий граждан или определенную территорию, захватывающую больше чем одна страна». Термин «террористическая группа» означает любую группу, которая ведет террористическую деятельность или имеет соответствующие подгруппы, вовлеченные в международный терроризм (Marshella, 2004).
В целом, как свидетельствует анализ, многочисленные определения терроризма включают следующие составляющие:
– использование силы или насилия;
– индивидуальное или групповое совершение террористических актов;
– направленность на гражданское население;
– намеренное создание в обществе атмосферы страха;
– средство принуждения отдельных людей или групп изменить свои политические или социальные позиции.
Действительно, без учета конкретного исторического и культурного контекста все определения терроризма становятся предметом дискуссии. Вот почему перспектива рассмотрения феномена терроризма с социально-психологической точки зрения становится столь важной: она ставит проблему терроризма и поведения людей в более широкий контекст человеческого существования.
Исследователи проблем терроризма продолжают детально обсуждать нюансы и трудности определения феномена. Они фактически приходят к констатации «невозможности создания универсального определения» (Whittaker, 2001; Reich, 1998). «По-видимому, дать некое всеобщее определение терроризма весьма затруднительно (если вообще возможно), хотя очевидно, что его неотъемлемыми чертами действительно являются угроза жизни и безопасности людей и политическая мотивировка применения насильственных действий. Терроризм, с одной стороны, явление универсальное, по крайней мере, для Европы и Северной Америки, начиная со второй половины XIX в. то обостряющееся, то исчезающее на десятилетия, с другой – возникновение и деятельность террористических организаций в разных странах были обусловлены конкретно-историческими причинами и имели весьма различные последствия» (Будницкий, 2004, с. 5).
Задача создания универсального определения осложняется еще и многообразием проявлений различных «моделей терроризма», среди которых выделяют:
– политический терроризм;
– сепаратистский терроризм;
– религиозный терроризм;
– патологический терроризм (см., например: Miller, File, 2001; Post, 2002; Reich, 1998).
В этой связи представители общественных дисциплин, в первую очередь психологи и социологи, поставили себе задачу теоретико-методологического решения проблемы категоризации различных типов терроризма на основе критериев мотивации (например, религиозный, политический), целей (например, формирование атмосферы страха, разрушение) и методов (например, бомбы, оружие массового поражения, самоубийцы).
Продуманная классификация типов терроризма была предложена американским социальным психологом Дж. Постом, одним из ведущих специалистов в этой области, которая вызвала широкую дискуссию в научном сообществе (Post, 2002). Он предложил политический терроризм (феномен терроризма в целом он относит к явлениям политического порядка) разделить на три подтипа: негосударственный терроризм (substate terrorism), осуществляемый группами, необязательно связанными с национальным правительством; терроризм, поддерживаемый государством (state-supportedterrorism), и собственно государственный терроризм (state or regime terrorism), когда используются государственные ресурсы, такие как полиция и армия, против собственных граждан.
Негосударственный терроризм включает множество самых различных террористических групп: а) левых социал-революционеров; б) правых борцов за справедливость; в) националистов-сепаратистов; г) религиозных экстремистов; д) участников борьбы за решение отдельных проблем (например, запрещение абортов, экологию и т. п.).
Далее Дж. Пост предложил религиозные экстремистские группы разделять на фундаменталистские (например, «Аль-Каида») и группы новых религий (например, «Аум-Сенрике»). Он считает возможным различать все террористические группы по способам осуществления террористических действий и выделять криминальный и патологический виды терроризма.
Дискуссия, возникшая в научном сообществе в отношении классификационной схемы Дж. Поста является яркой иллюстрацией сложности и комплексности проблемы.
Прежде всего, было отмечено, что в настоящее время политический и собственно криминальный виды терроризма взаимопроникают и поддерживают друг друга. Об этом свидетельствуют, например, ситуация в Колумбии, где революционеры и кокаиновые контрабандисты становятся сторонниками друг друга. То же самое происходит в Афганистане, где деньги, получаемые от продажи героина, используются для поддержки террористических групп, таких как «Аль-Каида» (Marshella, 2004, р. 17). Такие же тенденции можно наблюдать и в других регионах мира, включая террористическую активность в нашей стране в регионе Северного Кавказа. С другой стороны, было отмечено, что Дж. Пост игнорирует другой спектр терроризма, исходя из собственной этноцентрической приверженности (американец).
Так, например, С. Монтейл и М. Анвар (Monteil, Anuar, 2002) утверждают, что существуют другие формы терроризма, включающие глобальное структурное насилие и «узаконенные» акты терроризма, осуществляемые США. Они утверждают, что Соединенные Штаты несут ответственность за гегемонистскую глобализацию, которая равнозначна терроризму, поскольку она стремится увековечить глобальное доминирование этой страны над развивающимися странами, способствуя сохранению материального неравенства, культурного доминирования и эксплуатации. Авторы утверждают, что США являются основным виновником всеохватывающей глобальной бедности населения развивающихся стран, которая порождает чувства безысходности и возмущения их населения, ведущие к терроризму. Более того, они считают, что США являются мировым спонсором терроризма, поскольку в свое время они поддерживали экстремистские группы в Южной, Центральной Америке и на Ближнем Востоке.