Психология социальных явлений

Рис. 1. Структура композитного индекса психологического состояния общества

На первый взгляд, подобный подход – оценка психологического состояния общества по его социальным проявлениям, фиксируемым на уровне статистики, – существенно отличается от традиции вычисления количественных показателей, сложившейся в самой психологической науке. Однако эти различия не следует переоценивать. В тех случаях, когда психолог судит, например, о психологических качествах человека по результатам их тестирования, он тоже оценивает скрытые психологические сущности по их поведенческим или вербальным проявлениям. И в этом плане оценка психологического состояния общества на основе статистических данных не имеет принципиальных отличий от повседневной исследовательской практики психологов – за одним исключением, состоящим в том, что в первом случае «скрытой психологической сущностью» выступает психологическое состояние не отдельного человека, а общества в целом.

Аналогичный подход становится очень характерным для современной социогуманитарной науки, параллельно распространяясь в различных дисциплинах – в социологии, демографии и т. д. Социологи вычисляют индексы социальных настроений, социального оптимизма, удовлетворенности жизнью, социального самочувствия населения и др. (Балацкий, 2005а, б; Бойко, 1986), имеющие ярко выраженную психологическую составляющую[3]. Демографы подчитывают такие индексы, как коэффициент витальности страны (Сулакшин, 2006), тоже имеющие психологический оттенок. Широкое распространение получили и исследования такого феномена, как качество жизни, а также близких ему феноменов – субъективного благополучия и др., в изучении которых активное участие принимают и психологи (Biderman, 1970; Keltner, Locke, Audrian, 1993). Подобные, синхронно проявляющиеся в разных социогуманитарных дисциплинах, тенденции имеют общий знаменатель – стремление количественно оценить социальные и психологические характеристики общества, которые традиционно носили качественный характер, а также акцентировать для власти и общественного сознания их значимость в наиболее убедительной форме – в виде количественно зафиксированных тенденций[4].

Относительно первичных показателей, положенных в основу расчета композитного индекса макропсихологического состояния общества, тоже следует сделать ряд замечаний.

Во-первых, каждый из них имеет не только психологический смысл и, в рамках сложившихся традиций их использования, как правило, употребляется не в психологическом значении. Однако каждый из них обладает и психологическим смыслом. Первичные показатели, на основе которых рассчитывается первый вторичный индекс, в большей степени релевантны уровню личности и характеризируют ее психологическую устойчивость, а первичные показатели, лежащие в основе второго вторичного индекса, релевантны уровню межличностных отношений, характеризуя степень их благополучности, устойчивость «первичных ячеек» общества, свойственное ему отношение к детям и к человеческой жизни вообще, сложившуюся в нем морально-психологическую атмосферу и т. п. При этом каждый из первичных показателей представляет собой «агрегированное явление, в котором уже произведено первичное „схлопывание“, сжатие социальной информации» (Балацкий, 2005б, с. 43).

Во-вторых, композитный индекс психологического состояния общества интегрирует далеко не все показатели, имеющие психологический смысл. По сути, он отражает степень психологического неблагополучия общества, будучи акцентированным преимущественно на негативных явлениях. Вообще довольно трудно найти существенный для общества и потому фиксируемый в статистических справочниках показатель, который был бы полностью лишен психологического значения. Вместе с тем, построение композитных индексов предполагает естественные ограничения: нельзя «объять необъятное», охватив все более или менее релевантные показатели, и к тому же они обладают разной степенью психологической релевантности. Как подчеркивает Е. В. Балацкий, «число факторов не должно быть слишком большим (не больше 15), поскольку в противном случае индекс станет непрозрачным, а интерпретация количественных результатов превратится в трудоемкую процедуру» (там же). Поэтому в композитный индекс были включены лишь статистические показатели, обладающие наибольшей психологической релевантностью.

В-третьих, не все показатели оказались приемлемыми в условиях сложившейся в нашей стране системы их расчетов. Например, характеристикой общества, явно релевантной его психологическому состоянию, является уровень алкоголизма. Однако в нашей официальной статистике в качестве соответствующего показателя рассматривается количество лиц, обратившихся к наркологам. И поскольку такая традиция, в отличие от традиции обильного потребления спиртного, не характерна для России (мало кто из наших сильно пьющих сограждан обращается к наркологам, имея для этого все основания), то по данному параметру мы выглядим как практически непьющая нация, что явно противоречит статистике потребления спиртного на душу населения.

В-четвертых, наиболее высокой психологической релевантностью обладают «мягкие» индексы – индексы социального самочувствия, социальных настроений и др., вычисляемые российскими социологическими службами. Однако они подсчитываются на основе выборочных опросов населения, не соотносимы с общестатистическими показателями и «привязаны» к определенным выборкам. Поэтому, не отвергая возможности вычисления и использования подобных индексов в дальнейшем, на данном этапе было целесообразно ограничиться лишь «жесткими» индексами, вычисляемыми на основе общероссийских статистических показателей. Следует отметить и то, что «слишком «податливые» индикаторы часто улавливают случайные социальные изменения, своего рода «белый шум», что лишь дезориентирует аналитика» (Балацкий, 2005а, с. 46). Так что и в данном плане «жесткие» индексы имеют определенные преимущества.

Первичные индексы рассчитывались на базе удельных показателей, т. е. соотнесенных с численностью населения. Все значения показателей переводились в баллы от 1 до 10 (чем выше балл, тем выше значение соответствующего индикатора психологического состояния общества). Нормализация – перевод показателей в баллы – осуществлялась на основе сопоставления показателей по России с аналогичными показателями более развитых стран (согласно классификации ООН), разрабатываемыми соответствующими международными организациями. Первичный индекс – нормализованная оценка показателя в баллах от 1 до 10 – рассчитывался по формуле:

где Vy – значение конкретного показателя для России за определенный год, Vmax – максимальное значение показателя среди стран данной группы в течение рассматриваемого периода, Vmin – минимальное значение соответствующего показателя в указанном международном контексте. Вторичные индексы и композитный индекс рассчитывались как среднеарифметическое индексов более низкого порядка.

Обнаружилась высокая корреляция первичных индексов между собой, т. е. высокая согласованность различных показателей психологического состояния общества (см. таблицу 1).

Высокая корреляция между первичными показателями свидетельствует об их взаимовлиянии. Одновременно она означает правомерность их объединения и рассмотрения в качестве выражения единого целого – психологического состояния общества. Факторный анализ подтверждает этот вывод (см. рисунок 2).

Первый фактор объясняет почти 72 % дисперсии и удовлетворяет критерию Кайзера – преодолевает порог собственного значения в 1,0. Таким образом, макропсихологические индикаторы образуют структуру с выраженным генеральным фактором. Двухфакторное решение хотя и не достигает уровня статистической значимости, но заслуживает внимания и поддается однозначной содержательной интерпретации. По первому фактору оказываются нагруженными все параметры, за исключением одного – числа разводов, которое проявляет себя как единственный параметр, имеющий высокую нагрузку по второму фактору.

3

Подчеркнем, что и первичные компоненты этих индексов тоже во многом психологизированы. Например, индекс удовлетворенности жизнью, предлагаемый Е. В. Балацким, включает такие первичные показатели, как творческая самореализация, эффективные неформальные социальные контакты (дружба, общение, взаимопонимание и т. п.) (Балацкий, 2005б).

4

С. С. Сулакшин, например, по поводу вводимого им коэффициента витальности страны пишет: «Введение данного параметра объясняется также стремлением операционализировать в управленческом и правовом смысле признание человеческой жизни высшим мерилом государственно-управленческой успешности» (Сулакшин, 2006, с. 27).