Осколки прошлого

– Не городите ерунды! А ещё врач. Я и так называемая душа – это одно и то же.

Врач посмотрел на грудь Ирины Анатольевны – страшненький карлик завис над шелковой блузкой женщины и корчил ему рожи.

– Присядьте и просто выслушайте меня.

Пациентка скрестила руки на груди, прислонилась к шкафу с документами и демонстративно осталась стоять.

Олег Александрович сделал вид, что не обращает внимания на её выходку, продолжил:

– В самом начале знакомства с вашим будущим мужем вы сказали ему, что Катя беременна и, в общем-то, всегда отличалась распущенностью. Но поверьте, если бы она по-настоящему нравилась ему, Тарас Егорович на ваши речи не обратил бы внимания и всё разузнал сам. Ему на тот момент исполнилось сорок лет, не мальчик, чтобы верить словам. Скорее всего, он тогда не определился с выбором, вы ему обе понравились. Второй мужчина, кажется, его друг, ведь не появлялся совсем.

Ирина Анатольевна воззрилась на доктора с безмерным удивлением.

– Странно я ведь забыла друга Тараса…

Врач не стал комментировать её слова, продолжил:

– Вы не виноваты в том, что Катю обманули с квартирой, не вы украли её деньги, заставили выйти замуж за неадекватного мужчину. В конце концов не вы наливали ей водку, не принуждали пить. Ирина Анатольевна, вы не можете казнить себя за чужие поступки. – Психотерапевт замолчал, давая пациентке время осмыслить его слова, а потом добавил: – Но на вас лежит вина: за саму клевету, ложь. За то, что вы бросили подругу в беде. Читали «Маленького принца» Экзюпери?

Ирина Анатольевна опустила голову.

Олег Александрович улыбнулся.

– Да-да. Лучше не скажешь. Мы в ответе за тех, кого приручили. В жизни всякое бывает. Сделали ошибку – надо исправлять. Попробуйте попросить у подруги прощения и помочь ей. Снимите тяжесть с души, в первую очередь этим вы себя спасёте.

Ирина Анатольевна дёрнула плечом и язвительно процедила:

– Просить прощения у алкоголички! Да ей уже ни чем не поможешь!

– А вы попробуйте. Если не получится, так тому и быть. – Доктор записал что-то в толстую тетрадь, смахивающую больше на амбарную книгу.

Ирина Анатольевна сухо попрощалась с ним и покинула кабинет.

***

Олег резал ножом отбивную на мелкие кусочки, а потом тщательно пережёвывал. Девушка, сидящая рядом с ним за столиком, говорила за двоих, её громкий голос порой перекрывал музыку, звучащую со сцены ресторана. Он скрывал своё раздражение, но оно прорывалось в его взгляде на собеседницу, в коротких отрывистых фразах, в его жестах, поведении. Сейчас Олег раздумывал, под каким предлогом, не обидев Диану, покинуть её. Он сунул руку в карман пиджака, нажал на телефоне кнопку вызова дежурной медсестры в клинике, подержал с пару секунд и отпустил. Ответный звонок прозвучал через минуту. Олег, посерьёзнев, пообещал ошарашенной медсестре немедленно прибыть по её экстренному вызову.

– Извините, срочный случай, – заявил он спутнице, поднимаясь из-за стола. Подозвал официанта, расплатился за ужин.

Диана, преодолев растерянность, поинтересовалась:

– Мы ещё с вами увидимся?

Олег замялся, а потом брякнул:

– Извините, но нет. – И позорно сбежал, не желая объяснений.

Он уже отчаялся познакомиться с девушкой, у которой, кроме внешности, понравится и её душа. Вот и теперь, увидев румяного похожего на матрешку человечка, хихикающего над каждым словом хозяйки, Олег с трудом вытерпел ужин. Их диалог выглядел для него несколько по-другому.

– Диана, вы любите путешествовать. Я, например, хожу в пешие походы, стараюсь каждое лето выбрать новый маршрут.

Девушка мило улыбнулась:

– Я тоже люблю ходить в поход и считаю это лучшим времяпровождением.

Слабо светящееся облачко, как на фотоплёнке, медленно проявилось, в области солнечного сплетения и постепенно оформилось в человечка-матрешку. Олег всегда с трепетом наблюдал этот момент появления души и ждал чуда. Дважды ему повезло, он увидел необыкновенно красивые души: одну у ребёнка десяти лет, другую у глубокого старика. Обе души отличались от остальных, виденных им прежде, прекрасными одухотворёнными ликами, он почувствовал себя уродцем рядом с недосягаемо прекрасными образами. Человечек-матрешка посмотрел на Олега, в голове прозвучал голос капризной девочки:

– Лучшее времяпровождение лежать на пляже и загорать. Терпеть не могу походы, грязь, комары и дым. Такая романтика хороша для не уважающих себя женщин.

Олег вздохнул: «Значит, про красоту гор и ночёвки в лесу говорить с Дианой не стоит. Про рыбалку тем более».

– Я рад, что вы любите походы. А какую музыку вы предпочитаете?

Матрёшка скривился и показал язык.

Девушка наколола шампиньон, откусила кусочек, промокнула губы салфеткой и красивым грудным голосом пропела:

– Классику. Я воспитана на хорошей музыке.

Человечек захихикал:

– Врунья. Ничего кроме глупых идиотских песен она никогда не слушала.

Олег усмехнулся:

– А я вот рок и авторскую песню люблю. Классику редко слушаю, разве что «Времена года» Бетховена. – Он из вредности лишил Петра Ильича Чайковского его детища, приписав его Бетховену. Хотелось услышать, что скажет знаток классики.

Диана похлопала огромными ресницами, покраснела и решительно заявила:

– А я вот не люблю Бетховенские «Времена года», слишком просто написаны.

Олег чуть не подавился куском мяса, сдерживая смех, а вот человечек-матрёшка веселился вовсю.

– Ты ещё про книги её спроси, не забудь о художниках что-нибудь новенькое разузнать.

Он покосился на человечка, но не стал поправлять собеседницу.

– Дианочка, а чем вы любите заниматься в свободное время?

Девушка откинула густые чёрные волосы за спину, они соскальзывали вперёд и норовили попасть в тарелку.

– У меня почти нет свободного времени, но когда выпадает минуточка, читаю, слушаю музыку.

Зловредный человечек тут же влез с уточнениями.

– Валяюсь на диване, смотрю телевизор, а когда папа даёт деньги, иду в спа-салон. Мама готовит еду, бабушка убирает, а нам лень.

Олег опустил голову и стал усердно резать мясо. Разговор в таком духе продолжался в течение всего вечера, пока не наскучил ему. И тогда он сотворил трюк с телефоном. Выскочив из ресторана, Олег направился в парк. Тёплым летним вечером ему совсем не хотелось идти домой.

С Дианой он познакомился три дня назад в супермаркете, девушка нечаянно свалила с полки груду коробок с влажными салфетками. Он помог ей собрать и сложить, а также защитил от разъярённого продавца-укладчика. Девушка показалась ему нежной и трогательной в своей беспомощности, к тому же она оказалась просто красавицей. Он назначил ей свидание, с которого так бесславно скрылся.

Олег уселся на лавочку под цветущей липой. Сладкий медовый запах окутал его полностью. Он закрыл глаза, наслаждаясь пением какой-то птахи, и еле слышными звуками музыки, доносящимися из концертного зала.

«Прежде чем приглашать на свидание, сначала нужно разговорить человечка-душу, – размышлял он. – Тогда не придётся убегать из ресторана».

Но вся проблема состояла в том, что души проявлялись только во время второй или третьей беседы. Очень редко с первого раза. Обычно это происходило в минуту опасности или беды. В обычное время он мог не сразу понять, что представляет собой человек, пока не покажется лик души. Олег учился по жестам, внешнему виду, мимике угадывать характеры людей, но пока не достиг в этом успеха. Он очень сочувствовал людям, не умеющим «видеть», они дружили не с теми людьми, любили не тех. Как-то он сказал об этом маме. Она засмеялась:

– Сыночек, это тебе надо сочувствовать, а не нам. Тебе трудно придётся в жизни. Помнишь слова Пушкина: «Я сам обманываться рад».

Вскоре он убедился в правоте матери, выходили замуж одноклассницы и однокурсницы, оба его друга женились и уже имели по двое детей, а он всё искал родственную душу. Завтра ему исполнится тридцать два, у него своя двухкомнатная квартира, любимая работа и никого рядом, кто бы разделил его увлечения и судьбу. Задумавшись, Олег почти два часа просидел на лавочке, очнулся от того, что продрог. На траву упала роса, капельки воды заискрились в свете фонаря тысячами стеклянных бусинок. Птичка умолкла, музыка стихла, только цикады и кузнечики продолжали будоражить тишину. Он растёр озябшие плечи руками и медленно побрёл по притихшему парку. Возле центрального фонтана настороженную тишину, кроме плеска воды, тревожил чей-то тихий смех. Вместе с этим искристо-заразительным смехом слышалось бормотание. Заинтересовавшись поздними посетителями парка, Олег приблизился к фонтану ближе. Сначала за струями воды он сумел разглядеть только два женских силуэта, потом из светящейся водной пыли вынырнули незнакомки. Крепкая, спортивного вида девушка, слегка растягивая слова, уговаривала свою тщедушную подругу.