Портал

– Понятия не имею. Может планы поменялись, или какие-то новые инструкции будут.

– Почему тогда оба?

Чиф недоуменно пожал плечами.

– Где эти гаражи, ты хоть знаешь? – спросил Шаман, распаляясь.

– За Даниловским кладбищем, где речушка Чура протекает, – ответил Чиф. – Слыхал я, он часто своим там встречи назначает.

– Значит, все-таки гэбисты решили открыться, – сказал Шаман, медленно проговаривая слова, как будто взвешивая. – Понимает твой начальник, что его история с дипломатической делегацией фуфло в чистом виде. Вербовать будет. А чего ж так скромно, у гаражей? Можно было бы прямо на кладбище, и не в одиннадцать, а ровно в полночь… Ух-у-у… И только мертвые с косами стоят, и тишина…

– Кончай выеживаться, – ответил Чиф. – Не до шуток сейчас. Место найти сможешь?

– Думаю, найду.

– Короче, у Загородного шоссе, где больница Кащенко, пруд есть. Он большой, не промахнешься. Там за прудом лесочек и гаражи. Вот там и встречаемся.

– Местечко знаменательное, можно даже сказать символичное: психушка, кладбище… – вздохнул Шаман. – Звучит обнадеживающе, как в адском шпионском боевике. Неужто и вправду поприличнее места не нашлось на ночь глядя?

– Не дрейфь, – подбодрил друга Чиф. – Мне пора. Вечером увидимся.

Около десяти вечера Шаман сел в трамвай у метро «Университет». На остановке у главной психиатрической лечебницы страны Советов он вышел и быстрым шагом направился к пруду с несуразным названием Бекет. Конечно, можно было проехать еще одну остановку, но часы на руке показывали половину одиннадцатого, и Шаман решил немного пройтись, чтобы не появляться у места назначения слишком рано. Когда он подошел к гаражам, было примерно без четверти одиннадцать. Чиф уже топтался, поджидая его и капитана.

– Здоров, Чиф, – негромко сказал Шаман.

– Привет еще раз, – ответил товарищ.

– Ну что?

– Подождем немного. Он обычно не опаздывает.

В этот момент на фоне стремительно погружавшегося в ночную тьму сумеречного лесопарка показались две фигуры.

– Олег? – негромко окрикнул Чиф.

В ответ молчание.

Первый из незнакомцев стремительно подошел к десантнику и без объявления войны сильно ударил его кулаком в грудь. Дыханье у Чифа, застигнутого врасплох, перехватило, но тренированное тело успело отреагировать напряжением мышц пресса, поэтому первый удар Саня выдержал и тут же схватился с противником. В руках у нападавшего блеснул нож. Завязалась борьба. Соперник достался Чифу умелый, такого сразу не вырубишь, поэтому возня продолжалась довольно долго: несколько секунд без видимых результатов. Силы противоборствующих сторон были примерно равны.

Шаману повезло больше, или же второй нападавший просто замешкался и допустил ошибку. Он кинулся на студента, опоздав буквально на долю секунды, поэтому тот сумел ловко увернуться и сразу же ответил коротким и резким ударом ноги по колену агрессору. Неприятель в тот же миг звучно охнул и даже присел от боли, настолько эффективной оказалась неожиданная и коварная контратака Шамана.

– Ах ты, сука! – вскричал он с шепелявым присвистом, громко дыша сквозь сжатые зубы, и завертелся на месте, отбивая ритмичные поклоны и держась за ушибленную коленную чашечку.

Шаман коротко глянул на борьбу Чифа с первым громилой, быстро оценил обстановку и ринулся на помощь другу, но, споткнувшись, упал. В падении он успел вцепиться в руку бандита, в которой был нож, и, не найдя ничего лучшего, сильно укусил ее. Нападавший от неожиданности выронил свое оружие, ослабил хватку и в результате мгновенно получил от Чифа мощнейший удар локтем в челюсть. Незнакомец осел, привалившись к гаражу и, кажется, потерял сознание. Его напарник предпочел трусливо ретироваться. Хромая и извергая проклятия, он спешно покинул поле боя и скрылся во мраке наступавшей ночи.

Победители стояли, тяжело дыша. В висках стучала кровь. В это время два луча фонариков выхватили фигуры Чифа и Шамана из темноты, и друзья услышали короткий приказ:

– А ну, хлопцы, стоять! Стрелять буду.

Щурясь от яркого света, направленного прямо в глаза, ребята увидели двух патрульных ментов, которые услышав шум драки, прибыли на место происшествия. Чуть поодаль стоял их козлик желтого цвета с синей полосой на борту и перевернутыми вверх дном горшками мигалок на крыше. Видя, что драчуны не ерепенятся, первый милиционер в звании младшего лейтенанта потребовал у друзей документы, бегло глянул, посветив фонариком, и спрятал паспорта в нагрудный карман своего кургузого мышиного кителя, мол, в участке разберемся. Затем он деловито подошел к пострадавшему.

– Михалыч! – обратился офицер к другому менту, склонившись над поверженным незнакомцем. – Отведи-ка героев в машину и вызови неотложку. Тут пассажир скучает.

Друзья не стали сопротивляться. Бесцеремонно затолкав ребят в задний отсек милицейского козлика, Михалыч с напарником закурили, поджидая приезда скорой помощи.

– Во, блин, попали, – сказал Шаман, устраиваясь на неудобной лавке для задержанных и потирая ногу – ссадина на коленке, которую он получил в момент падения, неприятно саднила.

– Ща придет Олег, разрулит ситуацию, – обнадежил Чиф.

Но Олег так и не появился: может быть опоздал, а может просто не захотел связываться с ментами, чтобы не раскрывать карты каждому первому встречному. Значит, вытащит их позже.

Вскоре приехала машина неотложки и забрала злодея, лежавшего у железных дверей гаража без чувств. А патрульные вернулись в свою колымагу и прямо по трамвайным путям Первого Рощинского проезда с грохотом помчались в районное отделение милиции, располагавшееся в Дальнем переулке, как раз напротив Донского монастыря, чтобы сдать задержанных для выяснения их личностей.

Друзей посадили в обезьянник, а документы куда-то унесли. Так они просидели почти два часа, а потом заявился какой-то старлей и забрал Шамана на допрос.

– Значит, вы у нас Кляйн Дмитрий Юрьевич, – сказал он неторопливо и лениво посмотрел на задержанного. – Скажите, кем вам приходится Александр Владимирович Ровенский?

– Другом, – сдержанно ответил Шаман, стараясь не раздражать офицера.

– Другом, – повторил старший лейтенант. – А вы, значит, студент Геологического факультета МГУ.

– Да.

– А вы знаете, что ваш друг дезертировал, значит, из рядов советской армии?

– Как? – удивился Шаман.

– А вот так, – медленно проговаривая слова, ответил милиционер. – Самовольно покинул расположение своей части в Кандагаре, в дружественной республике Афганистан, где наши воины-интернационалисты, значит, выполняют свой долг, и нелегально перешел границу Узбекской ССР.

– Это невозможно? Его же перевели оттуда в Москву! – начал горячиться Шаман.

– Далее, – не обращая внимания на Диму, невозмутимо продолжил старлей, медленно листая какие-то бумажки, – в Ташкенте гражданин Ровенский ввязался в драку, где жестоко избил троих местных, один из которых, значит, до сих пор лежит в больнице с увечьями. Между прочим, – в тяжелом состоянии. И вот теперь сегодня…

– Что сегодня? – вспылил Шаман. – На нас напали. Мы защищались.

– Не знаю, не знаю, – размеренно произнес старлей, словно нарочно пытался своей неторопливостью вывести задержанного из себя. – Следствие покажет.

– Да какое следствие? – не выдержал Шаман.

– А такое, – ответил милиционер. – Прижмурился ваш клиент прямо в скорой. Даже до больницы не дотянул горемыка. Мокрое на вас, ребятки. Так что, значит, кончилась твоя веселая студенческая жизнь, парень.

Шаман оцепенел. Он не мог поверить в происходящее. Фантасмагория какая-то, театр абсурда.

Когда он вернулся в обезьянник, Чифа там уже не было.

«Неужто совсем загребли?» – подумал Шаман.

Вопросы лезли в голову один за другим. Вообще-то хотелось бы знать, что это было? Что на самом деле произошло? В дезертирство Чифа Шаман не верил. Не складывалось. Про драку в Ташкенте Чиф сам ему рассказывал, но ведь это были подставные гэбисты. А сегодня что… Они ведь должны были встретиться с Саниным шефом. Что же тогда стряслось? Была ли это роковая случайность, или дьявольский замысел госбезопасности? Мысли путались.