Страница 30 из 34
— Добро пожаловать в мой дом. Я — местная знахарка, моё имя Люсиль. — она окинула всех взглядом. — И да, — она остановилась глазами на Бонфаере, немного нахмурившись, — сегодня праздник — день зарождения второй Богини Света и Луны.
========== Глава 17. ==========
Люсиль щёлкнула пальцами, и люстра с белыми, восковыми свечами осветила её деревянный домик. По стенам были развешаны голубые и синие розы, стопки с разными травами, страницы из тетрадей, в которых подробно были описаны свойства растений.
— Новой Богини? — подал голос Бонфаер, не отрывая взгляда от девушки.
— Да. — она кинула взгляд на Бога Тьмы, который еле-еле стоял на ногах и тут же изменилась в лице и в тоне. — Быстро кладите его на стол! — крикнула она, указав рукой на большой, кленовый стол стоящий по середине комнаты. На нем сплошь и рядом были рассыпаны лепестки. Люсиль подбежала к столу и рукой смахнула все остатки растений, отчистив место.
Бонфаер и Май взяли Обсидиана, тело которого дёргалось в конвульсиях. Они положили его рывком на стол, от чего тот заскрипел.
Ведьма подошла со стопкой разных стеклянных бутылочек к Обсидиану. Она скомандовала:
— Снимите с него рубашку! — сама в этот момент достала шприц, в который наливала жидкость зеленого цвета.
Май и огненный принц поняли, что сделать это гораздо сложнее, чем им казалось.
Обсидиан то и дело махал руками и ногами и кричал что-то не понятное. Но все же, сняв с него рубашку, их взору предстала такая картина: с желта бледная кожа, которая была видна сквозь темно-фиолетовые вены.
Этими полосами было пронизано все его тело и чем ближе они были к сердцу, тем становились темнее и гуще.
В месте, где должно было находится сердце, теперь была дыра, от которой пахло гнилью. Сморщив нос от этого, Май не отошёл от него. Бонфаер же ушёл на другой конец комнаты, с ужасом смотря за происходящим.
— Все будет хорошо… — говорил ему юноша, — ты держись, только держись!
Ведьма подошла к Богу, и скривив лицо, посмотрела на рану. А затем взяла шпиц с зелёным отваром и воткнула иглу прямиком под кожу, к вене. Когда зелёная жидкость попала в кровь магу, тот успокоился. Вены стали чуть менее заметными, но все же продолжали пульсировать.
— Сейчас ему нужен покой. — Мягко сказала девушка Маю, который с грустью в глазах смотрел на все это.
— Сколько он ещё протянет? — Май поднял глаза от травы, которая подсвечивалась цветных фонариков, висящим на входе в домик.
— Точно не могу сказать… — Начала говорить Люсиль. — Может неделю, может день. Все зависит от того, насколько он бурится с болезнью… — она подняла глаза к юноше. Они стояли у входа, облокотившись об стены.
— Он говорил, что сможет побороть эту болезнь, как только найдёт членов своей семьи. — Май посмотрел в кошачьи глаза девушки, которые светились в темноте.
— И нашёл? — она приподняла бровь, улыбнувшись и обнажив клыки.
— Ну, да… Вроде… — Май бросил взгляд на Бонфаера, который сидел поодаль них. — Бонфаер его брат, которого он потерял несколько веков назад. Но…
Девушка, даже окинув взглядом огненного принца, начала шептать:
— Ты ему не доверяешь?
Немного подумав в своей голове, Май поднял чёрные глаза в небо, сказав:
— Не знаю. Ему доверяет Обсидиан, а это главное. — сказал он с неуверенностью.
Девушка отодвинулась от огненного мага, сузив кошачьи глаза. Май иногда смотрел на них украдкой, думая, а есть ли у ведьмы хвост?
Он стал смотреть на то, как деревенские жители ходят парами, держа в руках светящиеся, бумажные фонарики. Они были одеты все в праздничные одежды, на их устах были улыбки. Май смотрел на всё это с каменным лицом. Он не мог понять, почему они все так счастливы.
— Может, стоит развеяться? — предложила ведьма, наблюдая за взглядом молодого парня. — Как-никак, а ведь такой праздник! — она улыбнулась и её кошачьи зрачки округлились, превратившись в человеческие.
Май пожал плечами, смотря на уходящие огоньки. И, может девушке показалось, но в его черных, как уголь, глазах, словно мелькнул огонек. В душе она почувствовала облегчение, когда юноша ответил ей:
— Почему бы и нет? — а потом он кинул взгляд на дверь. — Но, кто проследит за ним?
Девушка подошла и начала шептать неизвестные для Мая слова. Её кулон на шее засветился, как и полагалось магическому амулету, и из него на дом перешёл полу-прозрачный свет. Он охватил весь дом полностью, а затем исчез.
— Это защитный купол. Только я могу пройти через него или рассеять чары. — сказала ведьма, улыбнувшись.
— Хорошо. Бонфаер, не хотел бы ты…? — он обернулся. — А где он? — рядом с ними никого не было.
Люсиль подошла ближе, смотря вокруг.
— Ты говорил, что он его брат. Почему-то я не вижу в нем братской любви. — она нахмурилась.
Май пропустил этот вопрос мимо своих ушей. Выйдя за аккуратный заборчик, они стали идти по кирпичной дорожке. Чем ближе они были к центру деревни, тем светлее на улице становилось от горящих фонарей. Люди сновали тут и там, улыбаясь и о чем-то оживленно болтая.
Девушки были одеты в простые платья, а на их головах были одеты венки из горящих растений. Когда они танцевали, кружась в хороводе, то от венков вверх струились искры, как от костра.
Ведьмаки из волшебных палочек выпускали в небо голубые полосы, которые взрывались в небе, образовывая танцующие фигуры. Май впервые был на подобном празднике.
— Почему всё так? — начал он говорить, смотря на полосы, превратившихся в колибри. — Почему люди так счастливы возрождению второй Богини?
Белокурая знахарка, смотря на кружащихся девушек, начала говорить:
— Понимаешь… — она не знала, как подобрать слова. — Когда всех богинь по перебили Пожиратели Света, то наш мир погрузился во тьму. — её взгляд устремился куда-то вдаль. — Жители Фэиритауна боялись выходить из своих домов, выпускать детей. Несколько столетий мы не видели солнечного света… Была лишь тьма, повсюду. И люди становились всё более и более холодными, черствыми по отношению к друг другу. Многие погибли. — она смотрела на тлеющее пламя, которое меняло цвет. — Все мы стали более слабыми, одинокими… Злыми. Все магические существа, собранные под куполом и спрятанные от людей теряли свою магическую сущность. Для нас эти множество Богинь были не просто божествами, а чем-то более значимым. Они помогали нам не забыть, кто мы такие есть. — Из малинового пламя окрасилось в голубой цвет. — А теперь прошелся слух, что появилась вторая Богиня света и Луны. Все мы это почувствовали, словно прилив сил окатил нас. — она подняла глаза и посмотрела на Мая. — И сейчас у меня в груди есть ощущение, что не всё потеряно. Добрую магию ещё можно спасти.
Май оторвал взгляд от огня и тоже посмотрел в глаза Люсиль. Них стояли слезы, которые сияли от света, словно крупицы алмазов. Её фиалковые глаза стали с голубым оттенком от пламени. Ему стало ужасно не уютно от того, что она смотрела на него и ждала какого-то ответа.
Девушка посмотрела в черные глаза молодого парня и увидела тени. Много-много теней прошлого, настоящего, будущего. А потом она стала подносить трясущуюся руку к его сердце, которые быстро билось.
— Май, не держи внутри себя эту боль, которая тебя гложет, — произнесла ведьма голосом, который тоже дрожал. — Ты не мог её спасти.
Огненный юноша почувствовал, как его глаза начинают слезиться после этих слов. Но сделав глубокий вздох, он взял руку Люсиль и убрал её от своего сердца и смотря в её мерцающие фиалковые глаза, сказал:
— Я знаю.
Девушка чуть улыбнулась и сказала:
— Но если ты поспешишь, то сможешь спасти ещё одну дорогую для тебя душу. — ведьма по неволе вспомнила рану Обсидиана и сморщилась.
— Ты знаешь, что нужно для этого делать? — спросил Май с надеждой.
Ведьма играючи сверкнула глазами и кивнула. Ответив лишь: