Страница 91 из 107
Демельза покинула комнату, Дрейк пошел следом и прижался к ее лицу щекой.
— Благослови тебя Бог, сестренка. Благослови тебя Бог. Ты можешь сделать для меня еще кое-что?
— Что именно?
— Сходи со мной к преподобному Оджерсу. Я в ужас прихожу при мысли, что придется ждать три недели! Нельзя ли как-то сократить ожидание?
— А это важно?
— Я боюсь за нее, — признался Дрейк. — Прямо как ты говорила — хочу благополучно ее устроить. А пока это не так, пока мы не поженились. Я боюсь чего-нибудь нехорошего. Боюсь, что она может передумать и уйти.
— Что ж, миссис Полдарк, мэм, — сказал мистер Оджерс, — я был бы рад вам помочь, ежели бы нашелся способ, не противоречащий церковным канонам, но как вы знаете, мэм, таковых нет. Сегодня пятница. Чтобы вам угодить, я могу огласить помолвку поутру в воскресенье, хотя, строго говоря, этого недостаточно. Но помимо этого...
Священник примчался с кухни, где помогал жене солить окорок. Манеры его были подобострастными, но чувства смешанными. В общем-то он был глубоко потрясен. Как честный человек, он бы признал, если бы у него спросили, что готовность дочери декана, бывшей жены викария, перед которым он привык пресмыкаться, отринуть свое положение и выйти замуж за обычного кузнеца, да к тому же сектанта, можно считать если не богохульством, то чем-то близким к этому.
Если бы этим дело и заканчивалось, то мистер Оджерс оказал бы Дрейку ледяной прием. Но это было не всё. Вместе с ним пришла жена капитана Полдарка, а капитан Полдарк — член парламента и человек виконта Фалмута. А теперь, когда приход неожиданно опять освободился, словно по воле Провидения, существовал еще один шанс, самый последний, что его предложат мистеру Оджерсу. И потому он не мог позволить себе хоть малейшим образом обидеть жену капитана Полдарка.
Жена капитана Полдарка нахмурилась и сказала:
— А разве нет других возможностей, мистер Оджерс? Я слышала или читала что-то об особом разрешении.
— Ах да, мэм. Но его можно получить только у архиепископа Кентерберийского. А простое разрешение, мэм, не особое, можно получить у архидьякона Корнуолла или у его представителя в графстве.
— И кто же это?
Мистер Оджерс почесал голову под париком из конского волоса.
— Я полагаю, что архидьякон обычно живет в Эксетере, не считая того времени, когда разъезжает... с визитами. Но его резиденция в Бодмине. Если вы отправитесь туда, если молодой человек туда отправится... — Священник не мог себя заставить назвать его имя, — и кто-то поедет с ним, чтобы подтвердить помолвку, то думаю, мэм, разрешение можно получить, и я сразу же их обвенчаю.
Демельза посмотрела на Дрейка.
— Это около двадцати пяти миль. Туда и обратно — пятьдесят. Готов ехать так далеко?
Дрейк кивнул.
— И что нужно сделать? — спросила она.
— Нужно подписать заявление, что нет никаких препятствий по закону. То есть он должен подписать, мэм. А свидетель должен подтвердить, что он живет в этом приходе. Он же живет в нашем приходе, да? Ну да, — неохотно признал мистер Оджерс. — Ему понадобятся деньги. Кажется, две гинеи, но я не уверен. И сопровождающее его лицо тоже должно быть готово поручиться за него значительной суммой.
— Может этим лицом быть женщина?
— О да. Но не его.... не его суженая.
— Я думала про себя.
— Должен предупредить, — сказал мистер Оджерс, — что лучше подождать до понедельника, тогда вы наверняка его застанете. Священника, который замещает архидьякона. В выходные много дел, он может быть занят.
На улице Демельза сказала:
— Что ж, это самое большее, что можно сделать.
— Ты одолжишь мне лошадь?
— Конечно.
— И сама поедешь?
— Думаю, лучше я, чем Сэм. Брак с Россом придает мне...
— Я понимаю. — Дрейк поцеловал ее. — Я этого не забуду.
Поездка пойдет ей на пользу, хоть какое-то занятие. Ожидание Росса плохо сказывалось на нервах.
— Кстати, — сказала Демельза, — а Сэм-то знает?
— Пока нет. Можешь ему сказать? Мне кажется, у тебя это лучше получится.
Проливной декабрьский дождь затопил дорогу у Марлборо, карета Росса и Кэролайн застряла на день. Воскресенье восьмого декабря они провели в Плимуте, понимая, что завтра будут дома.
Каждый день они вместе обедали и ужинали, и обсуждали всё подряд, начиная от безумия царя и заканчивая налогом на лошадей, но избегали личных тем. Росс нашел в Кэролайн приятную спутницу, остроумную, но не болтливую. Она не умела говорить о мелочах, как Демельза.
Они переночевали на постоялом дворе «Фонтан» и пообедали в удобном кабинете с красными плюшевыми сиденьями и столом из орехового дерева. Росс в первый раз свернул в сторону от вежливой болтовни. Он напомнил Кэролайн о встрече, которую устроил ей здесь с Дуайтом. С тех пор прошло чуть более шести лет.
— Кажется, что это было полжизни назад, — сказала Кэролайн. — А для Дуайта — еще больше, учитывая не только его пребывание во французской тюрьме, но и годы брака со мной!
— Я часто задумываюсь, не свел ли я вас вместе, самонадеянно решив, будто мне лучше знать, стоит ли вам жениться.
— Проблема в том, Росс, — ответила она, — что ты самонадеян. Иногда это достоинство, а иногда нет.
— И как было в этом случае?
Кэролайн улыбнулась. К ужину она переоделась в зеленое бархатное платье, ее любимый цвет — он контрастировал с рыжими волосами и подчеркивал зелень глаз, которые с другими цветами часто выглядели светло-карими или серыми.
— Добродетелью, — ответила она. — Дуайт — единственный человек, за которого мне хотелось выйти замуж... Хотя, возможно, не единственный, с которым мне хотелось бы лечь в постель.
Росс положил в тарелку кусок ягненка и добавил соуса из каперсов.
— Не думаю, что это делает тебя особенной.
— Да... Все время от времени посматривают в сторону. Но потом отводят взгляд.
— Обычно...
Кэролайн занялась мясом.
А потом резко сказала:
— Мы с Дуайтом, ты и Демельза — представляешь, какими высокоморальными мы выглядим на фоне нынешних скандалов?
— Несомненно.
— Несомненно, это точно. Многие мои лондонские друзья... Но забудем о Лондоне. Мы живем в этом графстве. Прибавь интрижки и секреты, некоторые весьма ужасающие, среди наших друзей и друзей друзей. И всё то же самое у бедняков, хотя и немного по-другому.
Росс глотнул вина.
— Так было всегда.
— Да. Но всегда было и некоторое число настоящих браков, в которых любовь, верность и честность сохраняют свое значение. Таков твой брак, таков мой. Разве не так?
— Да.
Кэролайн сделала огромный глоток вина, почти половину бокала, и откинулась на красный плюш.
— Кстати, Росс, я бы с радостью провела эту ночь с тобой.
Их взгляды быстро встретились.
— Правда?
— Да. Честно говоря, мне всегда этого хотелось... Возможно, ты и сам это знаешь.
— Я?
Они посмотрели друг на друга.
— Думаю, да. Мне кажется, ты мог бы взять меня, как мало кому удалось бы — твоя самонадеянность против моей.
Оба замолчали.
— Но... — сказала Кэролайн.
— Но?..
— Но этого не случится. Даже если бы ты захотел. У меня инстинкты распутницы, но чувства жены. Я слишком люблю Дуайта. А ты слишком любишь Демельзу. И возможно, я слишком люблю тебя.
Росс поднял взгляд и улыбнулся.
— Пожалуй, это самый замечательный комплимент.
Кэролайн покраснела и продолжила:
— Я не собираюсь говорить тебе комплименты, Росс, я лишь хочу сказать кое-что, что ты должен услышать. Если мы избавимся от Эллен, а это легко, и проведем ночь любви, а потом я приеду в Нампару и расскажу об этом Демельзе, как думаешь, ее это заденет?
— Да.
— Я тоже так думаю. Но теперь я ее близкая подруга. Мы глубоко друг к другу привязаны. Может, со временем она меня простит.
— Что ты пытаешься сказать?