Штормовая волна (ЛП)

Наконец-то деревья стали принимать более четкие очертания, а вдалеке проступили дома. К счастью, когда дождь кончился, появилась брешь в облаках и внезапно посветлело.

— Идем, время пришло, — сказал Дуайт.

Глава шестая

Они вместе подошли, и, пока осматривали и заряжали пистолеты, Дуайт сделал еще одну попытку:

— Капитан Эддерли, думаю, даже вы признаёте, что капитан Полдарк уже принес извинения за свою горячность на заседании. Это был благородный поступок, так поступите же и вы благородно, приняв их. Почему бы вам просто не пожать друг другу руки в знак примирения и не отправиться домой для обильного завтрака? Никто не узнает об этом столкновении. Только скажите, и мы сохраним все в тайне. А значит, с точки зрения других людей, это не нанесет урона чести. Вы ничего не потеряете, но многое приобретете, признав ссору мелкой и не стоящей кровопролития.

Мрачное лицо Эддерли выглядело таким бледным, словно он всю жизнь провел в темноте.

— Если капитан Полдарк сейчас еще раз извинится, а также пообещает отправить мне письменное извинение по всей форме, то я подумаю об этом. Впрочем, я все равно не изменю своего дурного мнения о капитане.

Дуайт взглянул на Росса:

— Я уже сожалею, что тогда извинился, — отозвался тот.

Дуайт отчаянно махнул рукой, и Крэйвен произнес:

— Джентльмены, мы теряем время, нужно все закончить до восхода солнца.

— Подождите, — произнес Эддерли, — ваш секундант должен отдать моему письмо с вызовом на дуэль.

— Конечно, раз вы просите.

— А я отдам вашему секунданту ответное письмо. Тогда не останется никаких доказательств этой дуэли, не считая свидетельств этих двоих, которые поклялись держать произошедшее в тайне. Выстрелы могут привлечь внимание, даже в столь ранний час, поэтому в случае, если вы будете ранены или убиты, я не стану терять времени на осмотр ран, а сяду на лошадь и ускачу как можно быстрее. Если же удача окажется на вашей стороне, вы должны сделать то же самое. Раненый должен заявить, что подвергся нападению разбойников.

— Согласен, — кивнул Росс.

— Я не хочу томиться в тюрьме за то, что пустил вам кровь, — добавил Эддерли.

Они встали спина к спине. Оба высокие, но Росс шире в плечах. Оба держали в каждой руке по заряженному пистолету. «Слишком много пороха нарушит равновесие, сэр. В любом случае лучше положить меньше пороха, сэр. Слишком большая скорость снижает точность попадания пули». Испытывал ли он страх? Не слишком. Взвинченность подталкивала к насилию, хотелось уничтожить нечто в противнике, но это же и в себе. Выстрелить. Выстрелить. Как только исчезли все образы, исчезли и опасения. Тело и его слабости вовсе не так важны, как решительность. Это словно поставить все свое будущее на кон, теперь оно зависит от броска костей. Сердце бешено колотилось, чувства обострились, но руки не тряслись, а глаза приобрели ястребиную зоркость. Из леса донесся запах дыма, где-то вдалеке зазвонил колокол.

— Четырнадцать шагов, — сообщил Крэйвен, — я буду считать. Начали. Один, два, три.

Шаги столь же медленны, как и отсчет. Тринадцать, четырнадцать. Готовьсь. Целься. Пли!

Они выстрелили одновременно, и, кажется, оба промахнулись. Света все еще не хватало. Росс услышал, как пуля просвистела мимо.

— Достаточно! — произнес Дуайт, делая шаг вперед.

Эддерли бросил разряженный пистолет и взял другой. Увидев это, Росс последовал его примеру. Стоило ему выстрелить, как пистолет вышибло из руки, а предплечье обожгло острой болью. К его удивлению, от удара пулей его развернуло, он согнулся, схватившись за руку, и сквозь дым увидел, что Эддерли лежит на земле.

Кровь хлестала сквозь пальцы густым фонтаном. Дуайт стоял рядом, пытаясь порвать остаток уже надорванного рукава.

— Эддерли, — сказал Росс, — тебе лучше пойти взглянуть на него.

— Минуту. Тебе нужно...

— Доктор Энис! — Крэйвен потянул его за пальто. — Капитан Эддерли серьезно ранен.

— Иди же, — поторопил Росс колеблющегося Дуайта.

— Поскорее перевяжи чем-нибудь руку, иначе умрешь от потери крови, — велел Дуайт.

Росс присел на камень и попытался оторвать кусок от рубашки, но у него ничего не вышло. Наконец, ему удалось приспособить тонкий, но прочный кусок кружевного манжета. Он обмотал рану чуть ниже бицепса левой рукой, а потом, не в силах закрепить, просто скрутил ткань несколько раз, пока повязка не стала тугой. Руку теперь приходилось придерживать. Предплечье в крови. Он не понял, задела ли пуля кость, но не мог пошевелить пальцами. Деревья странно покачивались, и Росс изо всех сил старался не упасть на влажную, сырую листву.

Трое мужчин находились чуть поодаль, не больше чем в тридцати шагах. Попал ли он с первого или со второго выстрела? Хорошо ли прицелился? Росс стиснул зубы и встал. Рука по-прежнему кровоточила, но кровь уже не хлестала. И все же он потерял больше крови, чем за оба ранения, полученные в Америке. Росс попытался пройтись.

Вдвое больше шагов, чем он проделал перед дуэлью. Долгий путь. Двадцать восемь. Эддерли еще шевелится, это хорошо. Не умер. Не умер. Когда он подошел, Джон Крэйвен отделился от остальных и через лесок побежал к воротам парка.

Дуайт раскрыл саквояж, уже разрезал сюртук, жилет и сорочку Эддерли и наложил марлевую повязку. Должно быть, рана в основании живота или верхней части правой ноги. Росс покачиваясь направился к ним.

Веки Эддерли дрогнули.

— Проклятые пистолеты, — пробормотал он, — не слишком меткие. — Черт, промахнулся совсем чуть-чуть.

— Куда ушел Крэйвен? — спросил Росс.

— Раздобыть портшез.

— Он не взял лошадь...

— Решил, что так быстрее. Портшезы обычно ждут на заставе. Присядь. Если бы ты смог подержать повязку на бедре Эддерли левой рукой, я бы пока перевязал твою правую.

— Я сам подержу, — отозвался Эддерли.— Отойдите, Полдарк. Все в порядке, действуйте, как оговорено.

— Я останусь, пока не прибудет портшез, — сказал Росс.

— Чертов идиот, — ответил Эддерли. — Так я и знал. Жаль, что я вас не убил. Нужно избавляться от чертовых идиотов.

Росс присел на землю и прижал повязку к животу Монка, пока Дуайт перевязывал его руку. Он работал проворно и ловко, и уже через несколько минут сумел ослабить жгут, сделанный Россом.

— Сможешь доехать до дома верхом? — спросил Дуайт.

— Думаю, да.

— Тогда езжай. Эддерли в порядке. Крэйвен может вернуться с несколькими дозорными.

— Пристрелите его, если он это сделает, — велел Эддерли.

— Возможно, у него не будет выбора.

— Я останусь, пока не прибудет портшез, — упрямо повторил Росс.

Первые солнечные лучи коснулись верхушек деревьев. Палая мокрая листва засветилась медными отблесками. Монк погрузился в полузабытье. Росс вопросительно взглянул на Дуайта. Тот неопределенно махнул рукой. Они ждали.

Листья продолжали падать, приземляясь рядом с тремя хранящими молчание мужчинами. Послышались шаги, и появился Крэйвен, а за ним — наемный портшез. Запыхавшиеся носильщики наклонили портшез, и туда с большим трудом погрузили Монка Эддерли. На этом этапе он, кажется, окончательно потерял сознание.

— Мистер Крэйвен, я буду сопровождать портшез. Вы не поможете капитану Полдарку сесть в седло? А потом заберите остальных лошадей.

— Думаю, я поеду с вами, — сказал Росс.

— Ну уж нет, — произнес Крэйвен. — Честь по чести, все условия соблюдены. Поезжайте домой и пошлите за другим доктором.

Когда портшез скрылся, Крэйвен кое-как усадил Росса на лошадь. Росс взял поводья здоровой рукой и медленно развернулся, чтобы начать долгий путь до Георг-стрит.

Дуайт вернулся к девяти. Росс лежал в постели, но отказался пригласить другого врача. Демельза заботилась о нем, делая все, что в ее силах. Дуайт не видел ее в таком состоянии с тех пор, как она перенесла гнойное воспаление горла.