Страница 30 из 47
Самым большим различием между Майклом и его младшей сестрой было то, что ни один репортер не приходил к ним домой брать интервью у членов семьи, когда Розлин оказывалась в списке отличников школы. Напротив, растущая популярность Майкла разожгла любознательность журналистов, которым стала интересна тема его воспитания и взросления, и Делорис Джордан была готова ответить на их вопросы. Она с гордостью рассказывала о достижениях своих младших детей. «Они знали, что после школы должны сразу идти домой, – говорила она журналисту из Уилмингтона. – К ним не могли приходить гости до тех пор, пока родители не вернутся домой. Они выходили из автобуса, заходили в дом, ели сандвичи и садились за домашнюю работу… Учеба в школе всегда была очень важна. Но кроме этого надо еще участвовать в жизни своих детей. Нельзя просто собрать их и отправить подальше. Нужно поддерживать их, посещать собрания PTO[16] и по максимуму узнавать их и то, чем они занимаются. Все, чего они ищут, – это любовь и внимание. Мы много времени проводим с ними. Мы всегда знали, где они и с кем общаются».
Она, очевидно, была горда усилиями своих отпрысков. Но в этот период Делорис Джордан стала яснее ощущать, что она и ее муж вырастили две разные семьи. Частенько конфликтовавшая со старшей дочерью Делорис своими глазами видела, как рушится жизнь Сис в результате семейного конфликта. Самый старший сын Ронни имел разногласия с Джеймсом, которые наверняка сыграли свою роль в его спешном отъезде в армию. Взрослеющие дети всегда искали возможности сбежать из-под зорких очей своих родителей, но с учетом того, какие барьеры разделяли обитателей дома Джорданов, нет ничего удивительного в том, что дети в семье стремились проводить время за ее пределами. Джорданы давали своему потомству всего в изобилии, но было трудно отрицать тот факт, что стремление покинуть родительский дом стало одной из главных тем в их жизни.
Если во всем этом и крылась загадка, то ответы на нее надо искать во взаимоотношениях Делорис Джордан с ее собственными родителями. Она редко поднимала тему своего детства и взросления в многочисленных интервью, данных за эти годы, не говорила об этом даже в своей книге, но дети с готовностью признавали несуразность ее взаимоотношений с отцом-вдовцом. Джеймс и Делорис обычно проезжали мимо его дома в округе Пендер, в очередной раз направляясь с визитом к мисс Белл и Медварду. Когда они все же останавливались погостить у Эдварда Пиплса, в доме стояла холодная и пугающая атмосфера, как вспоминала Сис.
У Медварда Джордана были свои методы устрашения, но они и близко не были похожи на ту пропасть непонимания, что разделяла Делорис и Эдварда Пиплса. По всей видимости, ей тоже приходилось иметь дело с неодобрением собственного отца. Хотя бы по той причине, что в доме Пиплса с неприятием относились к ее ранней беременности и последующему уходу из семьи.
Однако нет никакого сомнения в том, что свойственная ей дисциплинированность, переданная ею младшим детям, на которых она возлагала большие надежды, была обретена в родительском доме. Пиплсы с той же целеустремленностью подходили к занятию не прощающим ошибок фермерским бизнесом, где смогли с таким трудом добиться успеха. Достижения Эдварда Пиплса могут показаться весьма скромными в сравнении с тем богатством, которое удалось накопить его внуку, но когда начинаешь сопоставлять уровень сложности, думаешь о том, как он справился со сложнейшими вызовами жизни испольщика, понимаешь, что приобретение им земли в собственность и дальнейшее успешное управление ею было на самом деле огромным подвигом.
Что-то случившееся по ходу этого процесса породило загадочную отчужденность, и не только в отношениях Делорис с отцом. В последующие годы, по мере того как Джорданы будут все глубже погружаться в волшебный мир успеха своего младшего сына, Сис заметит, что они начнут еще сильнее стыдиться своего происхождения, и родителей Джеймса в том числе, равно как и предыдущих поколений предков, коим приходилось возделывать землю ради выживания. Казалось, что Джеймс и Делорис словно пытаются оставить мир Тичи и Роки-Пойнта где-то далеко позади, в прошлом.
Джеймса и Делорис Джордан также увлекало кое-что другое: они все активнее принимали участие в спортивной жизни сына, целиком разделяя его мечты о профессиональном успехе. Эта семья готова была поехать куда угодно и сделать что угодно, лишь бы зацепиться за любую возможность для своих детей в плане спорта. Подобное поведение станет характерной чертой жизни многих и многих семей в конце XX столетия, но Джорданы далеко опережали свое время. Сами матчи станут для них мощным наркотиком, они будут приковывать к себе внимание семьи, сладко томить их ожиданиями следующих игр, накачивать адреналином соревнований и оставлять им приятные воспоминания. По окончании каждой игры они уже будут предвкушать следующую, чтобы заново испытать всю гамму эмоций.
Они, наверное, и породили термин «родители-вертолеты»[17].
В те первые месяцы всплеска популярности Майкла эта зависимость стала для них источником наслаждения. Они долгие годы одержимо следовали за своими детьми в спорт, и вот теперь увидели первый сигнал о том, что за это ждет большая награда. Они вознеслись вместе с Майклом на вершину успеха Младшей лиги бейсбола, но лишь для того, чтобы потом столкнуться с суровой реальностью Лиги Бейба Рута. Однако то был бейсбол, баскетбол казался куда более верной ставкой. Тренеры из Университета Северной Каролины уже вовсю звали Майкла к себе. Подобный интерес к нему позволял им помечтать о будущем. Тренеры Каролины пригласили Майкла в свой летний лагерь. Казалось, что все складывается очень хорошо, кроме одного маленького нюанса.
Для Джеймса Джордана, как для родителя, приоритетным стремлением той весной было внушить своему младшему сыну мысль о важности труда, необходимости работы. Он без конца вдалбливал Майклу эту идею. Всю семью это приводило в смущение. Делорис это тоже мучило и беспокоило, пока в один момент она не обратилась к Х.Л. «Уайти» Преватту за помощью. Он был приятным человеком и клиентом банка, в котором она работала. Владел отелем и рестораном. И она решила попросить его устроить ее сына на работу.
«Мне не хватит слов, чтобы рассказать об этой женщине, – вспоминал Преватт. – Она работала в банке, с которым мы вели дела. Она позвонила мне и спросила, не найдется ли для Майкла какой-нибудь работы».
«Я работал в обслуге отеля, – вспоминал Джордан. – Чистил бассейны, красил перила, менял фильтры в блоках кондиционеров и подметал в служебных помещениях». Эта работа оплачивалась по минимальной ставке, Майкл получал 3 доллара 10 центов в час. Кто бы мог представить, что первый и последний чек с зарплатой, который он получит за свою «трудовую карьеру», подписанный «Уайти» чек на 119 долларов 76 центов, будет однажды помещен в рамку и вывешен в уилмингтонском музее Кейп-Фир как часть музейной коллекции вещей, связанных с Джорданом?
«Этот чек обеспечил меня большим объемом работы, – признавался Преватт репортеру спустя годы. – К нам как-то раз заехали люди из Германии, решившие остановиться здесь потому, что увидели в музее этот отрывок из чековой книжки».
Преватт вспоминал, что Джордан был приятным парнем, который примерно себя вел, но по ряду причин на работе он не задержался. Пожалуй, самой важной из этих причин была боязнь воды: Джордан просто отказывался иметь с ней дело, потому что никогда не забывал о том, как в детстве утонул его друг, и из-за этого не мог выполнять работу чистильщика бассейнов.
«Мы бродили в воде и пытались оседлать волны, прибивавшиеся к берегу, – будет вспоминать Майкл годы спустя. – Течение было таким сильным, что его потащило вниз, и он ухватился за меня изо всех сил. Это называется «замок смерти», люди делают так, когда понимают, что попали в беду и вот-вот умрут. Мне пришлось почти что сломать ему руку. Он мог утащить меня за собой… Он погиб. Я больше не захожу в воду… У каждого есть свои фобии. Я не имею дел с водой».
16
Parent Teacher Organization – организация, объединяющая родителей учеников и учителей.
17
Чрезмерно опекающие детей родители, постоянно «кружащие» над ними, как вертолеты.