Страница 17 из 18
Слева, "вклинившись" меж броненосной колонной и такой далёкой и одновременно близкой Кореей, "Рион" вёл эскадренные миноносцы, все восемь, за исключением транспортного конвоира "Бедового", направляющегося в Шанхай. Ветеран "Донской" шёл замыкающим, вслед за "Суворовым". Девятнадцать вымпелов адмирала Небогатова без отличительных огней, ориентируясь лишь на кормовой фонарь впереди идущего судна, шли к Цусиме.
Скорость на переходе была определена адмиралом в двенадцать узлов, и командующий переживал, – выдержит ли старенький "Донской", не выйдет ли из строя вечный "штрафник по механической части" среди новых броненосцев – "Бородино".
Небогатов надеялся миновать ночью цепочку японских дозоров и подойти к злополучному островку Цусима, едва не ставшему русским в далёком 1861 году, не обнаруженным. Понятно, что с рассветом эскадру заметят с наблюдательных постов и Того получит информацию о прорыве и составе русского соединения. Но пока он идёт к Цусиме, русская эскадра увеличит скорость до 14 узлов и как знать, как знать…
Однако, надеждам контр-адмирала сбыться было не суждено, примерно в 3 часа 15 минут 15 мая 1905 года эфир взорвался морзянкой, тут же отозвалась вторая станция японцев, через четверть часа – третья. Эскадру обнаружили…
Небогатов, коротавший ночь в кресле на мостике "Александра" повернулся к Бухвостову.
– Как считаете, Николай Михайлович, стоит поднять ход до четырнадцати узлов?
– Перед смертью не надышишься, – мрачно ответил каперанг, совсем было поверивший в фарт, в невероятную удачливость адмирала. А вот тут раз, – и всё…
– Пожалуй вы правы, вполне успеем добавить оборотов когда друг наш Хейхатиро на горизонте обозначится, а пока курс прежний. Ход двенадцать узлов. Прислугу среднего калибра и противоминной артиллерии – к орудиям.
Глава 7.
На кораблях эскадры в эту ночь мало кто спал, поэтому приказ командующего личный состав давно уже "предвосхитил", – у орудий дежурили не только артиллеристы, но и их добровольные помощники из команды, вглядывающиеся в темноту, в надежде заранее заметить крадущиеся во мгле коварные японские миноносцы.
В 3.55 с "Олега" передали на флагманский броненосец: "Прямо по курсу ясно вижу миноносцы неприятеля".
Небогатов тут же запросил идущий впереди "Алмаз", но чагинские наблюдатели ничего не заметили. Взбешённый командующий, не стесняясь находившихся на мостике офицеров, так прошёлся по "пустозвону Добротворскому", что сигнальщики заулыбались, стараясь запомнить крылатые изречения адмирала, для дальнейшего пересказа в матросских массах.
Однако через десять минут отсигналил уже "Алмаз", – сигнальщики с лидера броненосной колонны сообщили, что курс эскадры пересёк пароход, вероятно вспомогательный крейсер противника.
– Началось, – Племянников с трудом сдержался, чтоб не перещеголять в высоком матерном искусстве начальство, здесь же находящееся.
– Меняем курс, Николай Иванович? – Бухвостов посмотрел на командующего, – очень похоже на постановку плавающих мин.
– Может быть, – Небогатов сжал бинокль, – но сейчас, начни мы шарахаться, перетопим в темноте друг друга и без участия японцев. Вероятно, Чагин заметил удирающий разведчик, который нас обнаружил раньше и спешит сейчас к своим. Поэтому следуем за "Алмазом", наблюдателям прибавить внимания, быть готовым к отражению минных атак…
Напряжение на мостике "Александра" росло с каждой минутой, начало нового дня, хоть и вселило надежду, что неприятельские минные силы не ударят "вдруг", в упор, из темноты, но и показало, что эскадру "ведут". В двух-трёх милях по курсу шёл японский вспомогательный крейсер "какое то там Мару", с периодичностью в четверть часа передававший короткие радиограммы.
– Ваше превосходительство, не послать ли "Олега", чтобы отогнал нахала? – Свенторжецкий, с запавшими от хронического недосыпания глазами стоял за спиной адмирала, – ведь подлец ориентирует Того, и курс и корабельный состав сообщает.
– Нет, Евгений Владимирович, пускай Добротворский нас с правого борта прикрывает, сейчас, когда уже не ночь, но ещё и не день, самое время для атаки минной флотилии. "Стреножат" хоть один броненосец и что тогда делать?
– А как же рейд "Жемчуга", отменяется? Пока противник не стянул в пролив крейсера, самое время для прорыва во Владивосток, – старший артиллерийский офицер броненосца лейтенант Эллис задал вопрос, который интересовал многих.
– И вам Вениамин Алексеевич эскадрой порулить захотелось, – усмехнулся Небогатов, – куда же сейчас Левицкого отправлять, волку в пасть? У японцев только быстроходных крейсеров, совсем немного уступающих "Жемчугу" в скорости с полдюжины набирается. А где они – нам неизвестно. Оторвётся Левицкий от эскадры, напорется на "артурских собачек", как их там Владимир Иванович Семёнов называл и что тогда? Встретят они нашего скорохода "с северных румбов", обложат со всех сторон, собьют ход. Нет, "Жемчуг" мы выпустим, только когда будет понятна дислокация неприятельских крейсерских сил.
– Ваше превосходительство, – обратился к адмиралу лейтенант Храповицкий, – сигнал с "Донского", обнаружен отряд миноносцев идущих за эскадрой.
– Слева по курсу дымы, – сигнальщики "Александра" с верхотуры надрывали голос, – один, три, пять, корабли большие, не миноносцы…
– Начинается веселье, – Небогатов отложил бинокль, теперь и с мостика были видны дымы сближающегося с эскадрой отряда японских (а каких ещё в это время и в этом месте?) кораблей, -передать на "Быстрый", "Бравый", "Грозный", "Громкий" пусть оттягиваются к "Донскому".
– Кто бы это мог быть, как считаете, господа, – задал всех интересующий вопрос Эллис.
– Да кто угодно: Того, Камимура, Дева, Катаока, – Бухвостов перед боем находился в своём обычном, мрачно-ироничном состоянии, – если наша затея спрятаться за транспортами провалилась, здесь весь Соединённый флот Японской империи. А проливы Лаперуза и Сангары стерегут несколько вспомогательных крейсеров.
– Справа по курсу миноносцы, – доложили сигнальщики, – шесть, нет семь, восемь…
– Обкладывают, – протянул Небогатов, – ну что ж, начинаем и мы, ход четырнадцать узлов, курс на противника. "Риону" пропустить вперёд второй отряд миноносцев, перейти на траверз "Суворова".
Пока проходило перестроение левой "миноносной" колонны: теперь "Блестящий" с левого борта "страховал" "Александра", "Бодрый" – "Бородино", "Безупречный" – "Ослябю", "Буйный" – "Орла", дабы хоть как-то прикрыть броненосцы от возможной минной атаки от острова Цусима, адмирал общался со штурманами…
– Что скажете, Алексей Петрович, – Небогатов обратился к лейтенанту Северцову, старшему штурманскому офицеру "Александра 3", не пора нам "ворочать" на Владивосток? Я так понимаю, мы сейчас в самом "узком" месте этого клятого пролива.
– Так точно, ваше превосходительство, – не отрываясь от карты, ответил Северцов, – через сорок минут можно и становиться на генеральный курс.
– Значит в 8.15, – Небогатов посмотрел на хронометр, вспомнил обросший совершенно невероятными подробностями анекдот о приключениях мичмана Кульнева, якобы вышедшего из бамбуковой чащи японского островка совершенно голым, раздарившим всё, вплоть до исподнего, прекрасным островитянкам…
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.