Страница 28 из 34
- Что, колдовать собралась?
- Спасти ребёнка. Сейчас же!
- Чего встали?! – рявкнул, раскрасневшись, Кродор. – Делайте, что она говорит!
Всё-таки есть что-то хорошее в том, что тебя считают ведьмой; Шантия вдохнула металлический запах крови, не давая голове закружиться. Главное – не ошибиться; главное – помнить, чему учили Незрячие Сёстры. Каждое мгновение казалось невыносимо долгим, пока слуги под причитания о демонах и злом колдовстве, исходящие одновременно от кухарки и принцессы, принесли требуемое.
Не ошибиться. Шантия положила руку на плечо рыдающей матери:
- Фьора. Фьора, ты меня слышишь? Дай мне ребёнка.
- Нет!
- Дай мне ребёнка!
Но та лишь закричала, изо всех сил прижимая к себе крошечное тельце.
- Видишь, видишь?! Это демон из неё выходит! – рявкнула Кьяра, но Кродор отшвырнул супругу брата, как надоедливую собачонку. Страх… ему в самом деле страшно. Ему не было страшно, когда погиб младенец, которому могла дать жизнь Шантия; но этот ребёнок был ему нужен. Можно просто растеряться и запаниковать. Можно просто сделать вид, что ты бессильна – и принести тем самым достаточно горя.
Нет. Он слишком быстро утешится, слишком быстро. Плачешь лишь о тех, кого успел полюбить.
Воспользовавшись слабостью Фьоры, Шантия выхватила из её рук младенца. Малышка оказалась лёгкой, почти невесомой, а её кожа на ощупь – липкой и влажной от крови; к горлу подкатила тошнота. Почему, почему явление новой жизни так омерзительно?!
Вдох. Выдох. Опустить сперва в холодную воду, затем – в горячую.
- Ты хочешь её убить! Ты её убьёшь! – срывая голос, кричала Фьора, но Кродор удержал жену. Он не верит, никогда не верил, что слабая, покорная наложница способна на убийство.
Убивать ребёнка сейчас – глупо, очень глупо. Холодная вода. Горячая.
Когда раздался очередной крик, не сразу Шантия поняла: это не рыдания Фьоры, не проклятия её сестры; маленькое сморщенное существо в руках пошевелилось, и лишь тогда она отдала его на руки заплаканной матери.
- Живая, живая… - принялась бормотать та, прикрывая покрасневшие, опухшие глаза. Конечно, она не станет благодарить. Никто не станет.
- Что за демона ты вселила в мою племянницу? – осклабилась Кьяра, занося руку для удара. Она может ударить, и ударить сильно; но, как и многие, она бессильна, если её не боятся.
- Этот демон называется «жизнь». И нет тут никакой магии. Любой лекарь, если бы не ваши глупости о демонах, сделал бы то же самое.
С излишне прямой спиной, со слегка задранным подбородком Шантия покинула комнату. В дверях она обернулась и посмотрела на младенца взглядом, холодным, как безлунная зимняя ночь.
Ты мне пригодишься, девочка. Ты мне ещё нужна.
========== Путь гнева. Глава III ==========
- Сестра… я, может, не хочу сестру! – Альбранд, надув щёки, ходил туда-сюда по детской. – Чего она мелкая такая? И всё время – то спит, то кричит… Я брата хотел! А с девчонкой не поиграешь даже…
- Мернис ещё маленькая, - назидательно протянула Фьора, бережно передавая дочь кормилице. - Когда она вырастет, ты должен будешь её защищать.
Вместо ответа Альбранд ещё сильнее надулся и выбежал из комнаты. Словно чувствуя неприязнь брата, малышка принялась кряхтеть, явно готовясь в очередной раз сорвать горло в бессмысленном младенческом плаче.
- Ах, как же тяжело с детьми! – воскликнула Фьора и тут же прикрыла рот рукой, как будто надеялась, что так заглушит излишне громкий голос. – Не припомню, чтобы в моей семье было нечто похожее. Мы с детства любили друг друга, и готовились отвечать не только за себя…
Тяжело с детьми. Это говорит женщина, окружённая слугами, к которой дочку приносят лишь тогда, когда она изъявляет желание повидать «чудом выжившую» малышку, женщина, чей сын больше походит на сгусток недовольства и злобы, чем на будущего короля. Шантия всеми силами удерживала на лице понимающую улыбку.
Нужно быть милой. Нужно, чтобы тебе верили.
- Я присмотрю за Альбрандом, - бросила она через плечо, выскальзывая за дверь. Оказавшись в коридоре, она облегчённо выдохнула: слава богине, можно больше не изображать понимание.
Глупая, глупая женщина, погрязшая в собственном самодовольстве.
Мелькнули за поворотом рыжие кудряшки, и Шантия направилась следом. Нет, не побежала: всё равно из замка мальчишке не выйти. Нужно потянуть время: чем дольше она ходит за Альбрандом, тем меньше времени придётся проводить рядом с Фьорой и Мернис, изображая полнейшее понимание и умиление.
- Догони, догони! – сын лорда высунулся из-за поворота и скорчил рожу, после чего снова скрылся из виду.
«Это просто ребёнок, - повторяла про себя Шантия, - Он просто играет».
Маленький паршивец, которого следовало бы высечь. Может, сегодня ты наконец споткнёшься и расшибёшь себе голову?..
- … Ты сам понимаешь, чего просишь?
Она остановилась у двери: отчего в голосе Кродора такая ярость? Нет, его многое способно разозлить; но довести до криков, от которых дрожат стены, которые слышны сквозь камень и дубовые двери?.. Лишь мгновение колебалась Шантия, а после – прижалась ухом к стене.
- Я прекрасно понимаю. Кто я при дворе? Так, королевский брат! Ты забыл наши законы? Я давно не дитя, и по праву мне положена половина твоих владений.
- Наши законы?.. – отчего-то очень ярко представился тот непреклонный взгляд, с которым людской вождь говорил эти слова, то, как он ходит по комнате, не отводя взгляда от Киальда. – Тебе напомнить, к чему эти законы всегда приводили? К войнам, когда мы резали своих же сородичей! К расколу, когда каждая мелкая дрянь норовила назвать две своих деревеньки королевством, а себя – верховным королём!
- Слова, слова… Сколько я уже слышал слов?! – что-то громыхнуло: быть может, Киальд ударил по столу или стене. – Я – мужчина, а не сосунок, и я требую…
- Ты требуешь подарить тебе земли, которые мне не принадлежат; они принадлежат тем, кто признал меня королём. Тем, кто поклялся в верности мне, Кродору, сыну Брунидора!
Шантия вжалась в стену, прикрыв рукой рот. Отчего, отчего вдруг подумалось – её разорвут на куски, если заметят? Детский, глупый страх, возвращающийся всякий раз, когда доводится видеть – или даже просто слышать – гнев дракона.
- Они поклялись в верности, потому что им надоело убивать друг друга, а ты был первым, кто предложил объединиться против Витира; Золотые Холмы тебе не покорились, а знаешь, почему, брат? Да потому что они и без тебя имели довольно благополучия!
- Ты твердишь, что ты мужчина. Странно, но слышу я только зависть ребёнка, которому не дают игрушку.
Тишина.
- Ты знаешь, что я уважаю тебя. Я подчинялся тебе много лет. Я женился на женщине, которая подобна мужчине, потому что ты решил, что так наш мир станет прочнее, - голос Киальда понизился почти до шёпота, и теперь Шантии приходилось напрягать слух, чтобы разобрать слова. – А может, ты нарочно нашёл мне такую невесту, братец? Себе ты взял ту, что больше похожа на женщину.
- Я выбрал Фьору по старшинству. Будь она младшей…
- … Ты бы всё равно выбрал её. Как же – королю нужен наследник! – как наяву Шантия увидела кривую усмешку королевского брата. – А мне и бесплодной девицы довольно!
- Как знать? Если бы ты наведывался к ней в спальню чаще раза в год, быть может, сейчас тебя бы уже окружали сыновья и дочери.
Что-то рухнуло на пол, и Шантия зажмурилась. Может, выдать себя? Варварам свойственно все проблемы решать мечом; а Кродор не должен, не должен умереть слишком рано!
- Ты смеёшься надо мной!
- Потому что ты смешон. Сколько гордыни! Ты похож на щенка, который тявкает на боевого волкодава.
Голоса умолкли. Шантия решила: если услышит звуки боя – закричит. Но не будет ли слишком поздно?..
- Не недооценивай меня, братец. Когда-нибудь ты можешь сильно пожалеть о своих словах.
Она приготовилась кричать, когда её дёрнули за юбку – и тут крик вырвался в самом деле, больше от неожиданности, чем от испуга. Сердце бешено заколотилось. Альбранд насупился и звонко воскликнул: