Тифлис 1904

– Не понял, – вскинулся начальник особого отдела. – Какая связь между убийством поручика Абазадзе, бандитом Динда-Пето и вашим дознанием? Вы что, думаете, это звенья одной цепи?

– Нет, я так не думаю, – терпеливо ответил Лыков. – Там, на дороге, абрек поджидал именно поручика. Обо мне он ничего не знал, пока не прочитал полицейский билет. Видимо, те же лейба-телеграфисты выдали несчастного Абазадзе. И вы правы, я готовлю вульгарную месть. Но это мое право, Карл Федорович. Мое! Вы там не стояли под дулами винтовок, и на вас не лежит вина за смерть молодого человека.

– И на вас не лежит! Что вы тогда могли сделать?! – в один голос вскричали тифлисцы.

– Мог, но не сделал, – твердо ответил сыщик. – Но сделаю теперь. Дайте мне все, что у вас есть на Динда-Пето. Где его искать? Имеются у негодяя сообщники или укрыватели?

Статский советник, неодобрительно качая головой, полез в стол. Достал папку, извлек из нее единственный листок.

– Ничего у меня нет, Алексей Николаевич. Почти ничего. Динда-Пето… Настоящее имя – Елизбар Чолоков. Уроженец селения Белоканы Закатальского округа.

– Так он джарский лезгин? – вскричал Лыков.

– Именно.

Джарские лезгины, населявшие Закатальский округ, имели на Кавказе самую дурную репутацию.

– Так, с корнями ясно, – констатировал Лыков. – Но где Динда-Пето может находиться сейчас? Есть сведения?

– Есть, – неожиданно обрадовал его статский советник. – По агентурным данным, абрек укрывается в селении Бочорма Тионетского уезда. А именно в доме крестьянина Фолат Гаджи Солтан-оглы, известного притонодержателя и местного разбойника.

– Почему же власти допускают Фолата жить спокойно у себя дома, если он известный разбойник?

– А у нас в горах каждый второй – разбойник. Прикажете всех переарестовать?

– Ну хоть самых наглых.

– Тюрем не хватит, и полиции тоже, – желчно парировал Трембель.

– Хорошо, я понял. Поеду и проверю, правду ли сообщил ваш агент. Спасибо за наводку.

На этом совещание закончилось. Лыков ушел, а полицмейстер остался. Когда Ковалев явился к себе в управление, оказалось, что питерец там его дожидается.

– Что-то еще, Алексей Николаевич?

– Так, пара вопросов, Георгий Самойлович. Скажите, что от вас потребовал Карл Федорович?

Полицмейстер смутился:

– Хм… Он просил держать в секрете.

– Трембель хотел, чтобы вы за мной проследили. Так?

– Так.

– Не надо этого делать, Георгий Самойлович. И не получится у вас, и вообще ни к чему.

– Но как же я не исполню приказ начальства?

– Скажете, что упустили из виду. Горы, то да се… Лучше покажите мне сейчас по карте, как добраться до этой Бочормы.

Два коллежских советника попросили чаю и сели за подробную карту губернии. В Грузии, как и в любой горной стране, мало дорог. Вот и в Тионети вел единственный тракт от Кахетинского шоссе. Других вариантов попасть туда не было.

– Ну, пожелайте мне удачи, – сказал на прощание Лыков. – Я сегодня съезжаю из гостиницы и ночую на квартире у Скибы. Это мой приятель, вместе служили в Петербурге.

– Я знаю.

– Завтра утром выступаю в Тионети. Не поминайте лихом, ежели что.

– С богом!

Полицмейстер крепко пожал сыщику руку. Видно было, что он мало верит в успех карательной экспедиции, но боится высказывать свои мысли вслух.

Ближе к вечеру Лыков переехал на Третью Водосточную улицу, вместе с кобылой. Лалу поставили во дворе, там нашлось пустое стойло. Алексей Николаевич посекретничал с хозяином квартиры. И когда стемнело, Максим Вячеславович вышел прогуляться – один, без гостя. Обогнул дом и быстро вернулся.

– Ну что? – налетел на него питерец.

– Один стоит на углу с Террасным переулком. Второй караулит на Крайнем подъеме.

– Значит, обходным маневром можно?

– Вроде бы да.

– Ну, Пресвятая Богородица, выручай!

Коллежский советник, одетый в горский костюм, спустился по черной лестнице во двор. Нагрузил на кобылу переметные сумы, вскочил в седло. Скиба тихо открыл заднюю калитку и вывел всадника в переулок. Там было темно и пусто. Стараясь не шуметь, Лыков двинулся в ночь. Он объехал своих караульщиков и долго пробирался на Бебутовскую улицу. Потом спустился по ней к Татарскому Майдану, безлюдному в это время. Справа над ним нависали скалы Сололаки, на фоне неба едва угадывались башни Нари-калы. Улицы ночного Тифлиса были плохо освещены, но сейчас это играло на руку сыщику.

Он не решился пересечь Куру по Метехскому мосту – слишком людное место. Спустился ниже, к Мнацакановскому, и уже по нему попал на левый берег. Собачья деревня встретила одинокого всадника такой темнотой, что хоть глаз выколи. Сообразно названию, из-за каждого забора доносился заливистый лай. Лыков пришпорил кобылу. Несколько раз он сбивался с пути, плутая по темным проулкам. Спросить дорогу было не у кого, а те, кто попадался, смахивали на бандитов. Свистки паровозов подсказали направление, и в конце концов сыщик увидел справа казармы Драгунского Нижегородского полка. Здесь они проезжали тогда с Абазадзе… Отсюда лежал прямой путь через Гомборы в Кахетию.

На выезде из города, миновав казачью заставу, Алексей Николаевич оглянулся. Позади переливался огнями Тифлис. Впереди были темнота и возможная погибель. Лыков вынул винтовку из чехла и повесил за спину. Потом сжал шенкеля:

– Вперед, Лала!

Глава 6

В горах

Лошадь шла по шоссе ровной рысью. Сыщик был настороже. Темно и неуютно, зато никого вокруг. Сейчас бы сюда Калину Голунова, друга и наставника. Вот кто видел в ночи, как кошка… Но Калину давно зарыли в сахалинскую землю[27]. Подошел бы барон Таубе, другой никталоп[28]. Но он в Маньчжурии, воюет с японцами. Придется справляться самому.

Лыков не зря заметал следы. Он был уверен, что ему не дадут благополучно добраться до Бочормы, где-то окажется засада. От Тифлиса до селения шестьдесят верст. Большая часть пути идет по Кахетинскому шоссе. Позавчера на нем средь бела дня появился абрек Динда-Пето с шайкой из восьми всадников. Дерзость его удивила полицейских. Но второй раз на том же месте – это вряд ли. С Лыковым наверняка поступят иначе. Шоссе дадут проехать, но у селения Сасадило ему придется свернуть налево – там начинается дорога на Тионети. От поворота до старинной крепости Бочорма шесть верст или около того. Вот где устроят ему ловушку.

Идея сыщика состояла в том, чтобы оказаться на дороге раньше разбойников. Обследовать ее и найти место, наиболее подходящее для нападения. Вряд ли таких много. Абрек со своими людьми явится позже. Скорее всего, сейчас в одном с Лыковым направлении, но впереди него скачет другой всадник. Он везет Динда-Пето записку, в которой сообщаются планы питерца. Абрек узнает, что его противник выступит поутру и достигнет поворота на Тионети не раньше десяти часов до полудня. Шайка пойдет по тропе колонной в затылок друг другу. Лыков с винчестером встретит их на полпути – там он и посмотрит, чья возьмет. Первая пуля будет главарю… Тифлисскому начальству сыщик обещал поймать абрека, но сам уже решил, что убьет.

Так он ехал всю ночь, с перерывами, чтобы лошадь отдохнула. Дважды ему попадались какие-то люди: сначала двое, потом четверо. Они были очень подозрительны – явно искали добычу. Лыков передергивал затвор. Двое сочли за лучшее уйти в лес. Четверо начали было окружать одинокого всадника. Лыков не стал тянуть – выстрелом поразил ближайшего. Не убил, только ранил, но это даже лучше. Остальные обступили раненого и, поддерживая под руки, увели в темноту. Нечего налетать на бывшего пластуна!

Лала держалась молодцом. В утренних сумерках коллежский советник свернул с шоссе на боковую дорогу – она была разработана много хуже, и лошадь сразу сбавила скорость. Да и утомилась уже, бедняжка. Но сыщик был доволен: он проехал Сасадило, никем не замеченный. Теперь осталось так же скрытно определить место засады и затаиться там.

27

См. книгу «Мертвый остров».

28

Никталоп – человек, видящий в темноте не хуже, чем днем (устар.).