Смерть и побрякушки

— Класс! — восхищенно ахнул Лешка, — Бомба!

— Будет вам бомба, мэр лично подложит, никому такое дело не доверит, — пробурчала Ленка, пакуя в свою крохотную сумочку невероятное количество каких-то бумажек, косметики, и прочей дребедени, — Если мы не перестанем дразнить городские власти, они нас закрою, как Бог свят, закроют.

— А если мы перестанем их дразнить, то разоримся, нас купить эта наглая шарашка «Worldpress» и всех выставит с работы, — парировала Марина и направилась в свой кабинет, где уже разрывался, трещал телефон.

В одиночестве она пробыла недолго. Дверь тихонько приоткрылась и не отрывая трубки от уха, Марина приглашающе махнула рукой.

Кто-то когда-то сказал про вошедшую женщину, что так должна бы выглядеть стареющая Маргарита. Прозвище прижилось, никто уже и не помнил, что «заместительница за все» из газеты «Мнение» по паспорту числится Тамарой Алексеевной. Мадам Маргарита, и точка!

Глядя на подтянутую элегантную мадам Маргариту, Марина подумала, что просто обречена жить в окружении красивых женщин. Мадам Маргарита немолодая, очаровательная и классическая, Ленка юная, очаровательная и спортивная, Алена… Что с Аленой? Почему странный сон так пугает, так мучает? Глупости, немедленно забыть Алену, надо работать!

— Что там у нас?

— Номер почти готов. Завтра добавим Лешкин материал и новую рекламу. По электронке пришла статья одного бизнесмена об особенностях нашего бизнеса. Факты блестящие, но стиль… — мадам Маргарита покопалась в своих бумагах, — «Встановить всякие контакты до полного созревания самосознания».

— Че-его?

Мадам Маргарита учительски глянула на Марину поверх очков.

— Меня тоже заинтересовал смысл данного выражения, я даже позвонила автору.

— И что сие означает? — заинтересовалась Марина.

— Сие означает моральное давление на клиента пока он, бедняга, не уразумеет, что предлагаемый товар для него — самое лучшее.

— Ага! — глубокомысленно заметила Марина, — А «самосознание», значит, клиент вроде как сам осознает… Потрясающе! Может введем рубрику «Нарочно не придумаешь», была такая в каком-то старом журнале.

— В «Крокодиле», — улыбнулась Маргарита, — Но фактаж в статейке хорош, слов нет.

— Свяжись с борзописцем, скажи, что статья требует редакторской правки и перепиши ее всю от начала до конца. Кстати, если он бизнесмен, гонорар зажмем, не фиг жиреть за счет нищих журналистов, — Марина снова взялась за телефон.

— Куда ты звонишь? — неожиданно спросила мадам.

Марина глянула на нее удивленно. Не в характере мадам Маргариты интересоваться чужими телефонными разговорами, тем более разговорами непосредственного начальства.

— В «Визаж-клаб», — тем не менее ответила Марина, — Они должны перевести деньги за рекламу, но что-то не торопятся.

— Не звони, — тяжко вздохнула заместительница, — Они отказались. «Worldpress» делает им развернутую рекламную кампанию, во всех изданиях, разные виды товаров, скрытая и явная реклама. «Визажисты» прямо захлебывались от восторга.

Марина швырнула трубку на рычаг.

— С-скотина, — обоими кулаками она стукнула по столу, так что телефон глухо лязгнул, а бесчисленные безделушки тоненько и обиженно зазвенели, — Обкладывает, гад. Вор поганый, комплексная реклама — это же моя идея, я ему рассказывала как ее делать! Моими же идеями меня же и приканчивает!

— У него пресс-концерн, а у тебя одна газета, — резонно заметила Маргарита.

— Половина его концерна должна была принадлежать мне! — взвизгнула Марина, — Он меня кинул, ясно!

— Это уже всем второй год ясно, ты повторяешься.

Марина сердито уставилась на невозмутимую мадам Маргариту.

— Сегодня пришло новое предложение, — складывая бумаги, сказала заместительница.

— Милейший Пашенька опять поднял цену?

Мадам Маргарита покачала головой.

— Цена остается прежней. Но если ты соглашаешься продать… — она нерешительно замялась, — В общем, он готов оставить тебя главным редактором, подбор людей тоже полностью на тебе, и лицо издания опять таки твое. Он требует только уменьшить, слышишь, не прекратить, а уменьшить давление на областное начальство и, естественно, не трогать его партнеров.

— И ты так спокойно говоришь! — Марина в волнении забегала по кабинету, — Всякое… всякий… — так и не найдя подходящего эпитета, она ограничилась весьма энергичным и неприличным жестом, — будет тут указывать, что и как писать, кого можно трогать, а кого нельзя! Да я пошлю его дальше, чем видно!

Мадам Маргарита осуждающе покачала головой.

— Марина, ну что ты как маленькая девочка! В нашем деле всегда были запретные зоны. В конце концов, у тебя тоже есть люди, которых ты категорически не трогаешь. Хотя ангельских крылышек у них не наблюдается. Мне предложение Павла кажется вполне справедливым.

— И ты, Брут! — Марина с укором поглядела на заместительницу.

— Я не Брут, я голос разума. Посмотри правде в глаза, дорогуша, мы потихоньку прогораем.

— Да нас читают больше всех в области!

— Читают, и будут читать, но рекламу мы теряем. Нас может прикончить любой кризис: хоть с долларом, хоть с ценами на бумагу. А «Worldpress» переживет что угодно, у них солидная база и такое уникальное сочетание разноплановых газет и журналов, что потеряют на одном, возьмут на другом.

— О господи, ну как же ты не понимаешь! — Марина подчеркнуто бессильно уронила голову на скрещенные руки, — Это уникальное сочетание создала я! Я составила план, разработала базовые типажи, показала как одно издание будет поддерживать другое! Сукин сын Пашенька бегал вокруг меня и подбадривал: «Давай, давай, твои идеи — мои деньги, фифти-фифти, компаньонами будем!» А потом по моим материалам создал свой концерн, а меня выкинул, как линялую тряпку!

— Сама дура, надо было заранее соглашение составлять, а не вываливать информацию задарма! — рассердилась мадам Маргарита. Она гневно фыркнула, потом минуту помолчала и ласково-успокаивающим голосом завела, — Мариша, твое негодование вполне понятно. Однако же подумай сама. Сделанного не вернешь, да и Павлу ты уже, считай, отомстила. Твою единственную газету читают больше, чем все его хозяйство.

— Преувеличиваешь, — нервно буркнула Марина, меняя местами стоящий на столе крохотный стеклянный кораблик и фигурку рыцаря.

— Ну и преувеличиваю, — согласилась мадам Маргарита, — Но деньги он готов платить бешенные, и не за твои красивые глаза, а за твой успех и талант. А теперь, когда еще и работу предлагает, и ребят увольнять не придется… Да ты за год-два всю власть в «Worldpress» перехватишь!

— Название дурацкое — «Worldpress»! Надо же, «Мировая пресса». Самомнение у Паши не мерянное!

— Так ведь и есть отчего, бизнесмен он от бога. Слушай, Мариш, позвони ты ему, а? Поговори, поторгуйся, на каждый чих официальный документ с него сдери. Это выход, понимаешь! Ну сама подумай, сколько мы еще продержимся в одиночку? Паша с тобой поступил некрасиво, но в конце-то концов, вы с ним родня, муж сестры как никак! — мадам Маргарита небрежно упихала бумаги в папку и пошагала к выходу. У дверей обернулась, словно хотела что-то добавить, но лишь поглядела на задумавшуюся Марину и молча покачала головой.

Марина мрачно уставилась в закрывшуюся дверь. Действительно, муж сестры. Жил-был банковский оператор Паша и была у него девушка Марина, журналисточка. Больше года они друг в друге души не чаяли и задумали совместный крутой бизнес. Марина план составила, а Паша деньги достал. Потом пришел Паша к Марине и сказал, что дальше обойдется без нее. Балдея от собственного благородства сунул отступные и исчез с Марининым бизнес-планом в кармане. А через месяц женился на Марининой сестре Алене. Алена стала женой миллионера, а Марина создала самую скандальную газету в области и превратилась в одинокую женщину, которая никому не верит.

Марина подорвалась со стула и подскочила к высокому во весь рост зеркалу. Слава богу, ничего в ней нет от жуткой тетехи из старой рекламы МММ. Ни пуховика, ни шапки-малахайки, ни завивки «прощай, молодость!». Из зеркала смотрела высокая стройная молодая женщина. Коротко подстриженные русые волосы красивой блестящей шапочкой обрамляли бледноватое личико с изящными мелкими чертами. Марина критически прищурилась. Может, нос чуть длинноват, но это придает даже своеобразное очарование. И вообще, идеальные физиономии не бывают красивыми, для красоты нужно чуточку неправильности.