Страница 73 из 73
Пес прыжками несется по улице. Пригнул голову, нюхает воздух, ищет путь домой. Что ему за дело до мальчика?
- Дикарь! Дикарь! - Вовка бежит за собакой.
Тяжелая рука хватает его за шиворот. Маленькие глазки Антона бешено смотрят ему в глаза.
- Отпустил?!
Какое счастье, что нет страха и можно наконец сказать все, что думаешь.
Но мыслей у Вовки много, а слов мало. Он бьется в сжимающих его руках и без конца повторяет:
- Не боюсь! Не боюсь! И тебя, как Дьякона, твоего друга, поймают… Чтобы вас совсем не было на свете!
Последние слова он произносит уже в сарае.
Андрей ехал в питомник с одной мыслью: подозрительно все, что связано с этим мальчиком! Что это за внезапное исчезновение? Что за угрозы? Откуда он знает о Дикаре, о поимке Геннадия Числова?
Надо взять Маузера, отыскать по следам убежавшего мальчишку и выяснить, для чего придумана история с болезнью деда. Одна из ниточек этого клубка может - Андрей чувствует это - объяснить таинственное исчезновение Дикаря…
Мотоцикл не успел въехать в ворота питомника, как по лицам выбежавших навстречу людей Андрей понял: случилось необычное.
Роза хлопала себя ладонями по бедрам и кричала:
- Вернулся твой гуляка!
Но какой же измученный, истерзанный вид у Дикаря! Ухо порвано, глаза опухли, шерсть вырвана клочьями. Дрался с собаками, что ли? Нет, тут что-то другое. На голове, на спине пятна запекшейся крови. И почему к ошейнику привязана эта толстая веревка?
- Где же ты шлялся, беспутный?
- Да он нигде не шлялся! - Геворк стоит рядом и, прищурившись, осматривает собаку. - Его увели. Разве тебе не ясно? Его держали на привязи и били.
Похоже, что так. Роза говорит: пес был ужасно голодный, наверняка все это время ничего не ел и не пил. Ему дали миску каши и напоили…
Что же все это значит?
Геворк предлагает:
- А не сходить ли нам с тобой, не поинтересоваться ли, кто это позволяет себе издеваться над служебно-розыскной собакой из нашего питомника?
Вот и Андрею кажется, что надо поинтересоваться.
Дикарю дают обнюхать веревку, которую сняли с его ошейника. Он отлично понял, что требуется, тянет вовсю. Рычит и повизгивает от нетерпения. Андрей и Геворк еле поспевают за ним. Шерсть у собаки стоит торчком, глаза налились кровью. Сдержаться Дикарь не может; то лает, то визжит. Оглядывается на хозяина, торопит.
А путь долгий. С одной окраины города - на другую. Люди устали. А собаке ничего. Озлобление придает ей силы.
Маленькая улочка. Дома с двориками. На калитках подвешены молотки - гостю предоставлены все удобства: стучи и вызывай хозяина.
Дикарь встает на задние лапы, а передними с силой бьет по калитке.
Встречай, хозяин, пришли гости!
Теперь пес замолчал. Но, глядя на него, Андрей понимает: враг очень близко. Опасный враг.
Таких дворов в старом Ереване было сколько угодно. Сейчас их почти уже нет. Дикарь тянет к сараю. Он лег без команды, ползет на брюхе, рычит.
Геворк везде чувствует себя хозяином:
- Эй, кто тут есть, покажитесь!
Рывком открылась дверь сарая. На пороге встал коренастый парень. Он не глядит на людей в милицейской форме, которые сейчас возьмут в свои руки его судьбу. Он видит только собаку.
Андрей трогает Геворка за рукав:
- Это мой старый знакомый. У него в рукавчике нож припасен. Я тебе рассказывал…
И Геворк соглашается:
- Ну как же! Помню. Приятная встреча.
А Дикарь забыл, что нужно ждать приказа хозяина. Он делает внезапный рывок и уже висит на плечах врага. Антон теряет равновесие. Нельзя падать - он это знает. Упадешь - умрешь. Он выпускает нож из рукава. Но Дикарь уже заметил это движение - удар сверкающих зубов, и нож падает на землю. Со стоном валится и Антон. И только сейчас Андрей, улучив удобную секунду, оттягивает разъяренную собаку.
- Сидеть, Дикарь!
И секунду спустя:
- Лежать, Дикарь! Фу!
Пес постепенно приходит в норму. Антон лежит на земле. Глаза его смотрят тупо и боязливо - то на ищейку, то на работников милиции.
- Это вы, значит, увели из питомника служебно-розыскную собаку? Для чего?
- Разговаривать с вами! - хрипит бандит.
Он подавлен, дрожит, но все еще хорохорится.
- Ладно, поднимайтесь. Потом разберемся. Пойдете с нами.
Антон запирает дом. Со злобной усмешкой запирает сарай. Его выводят за ворота. На ходу он выбрасывает из кармана скомканный конверт. Он думает, что этого никто не увидит.
Но Геворк тут же поднимает конверт, разглаживает на ладони, вытаскивает из него письмо и читает.
- Андрюша, - он протягивает листок, - я думаю, это тебе будет интересно…
Андрей пробегает глазами строчки.
- Это и суду будет интересно… - Он прячет письмо в карман. - Беру, поскольку это мне адресовано…
И вдруг, вспомнив о предупреждениях, которые Ева услышала от Вовки, строго спрашивает:
- Где мальчик?
Антон щурится, не понимает:
- Что еще за мальчик?
- Этот… как его… - Андрей не может вспомнить имя. - Погос Довлатян!
- Не знаю… - Антон отводит глаза. - Не знаю никакого Погоса…
Он идет впереди всех, голову склонил вниз, руки заложил за спину. Позади него двое в милицейской форме и служебно-розыскная собака, не спускающая с преступника глаз.
Но Дикарь вдруг начинает вести себя странно. Он останавливается, оглядывается назад, скулит.
- Что это с ним? - Геворк недоволен. - Распустился он у тебя.
Андрей тоже не может понять поведения своей собаки.
Дикарь тянет назад - во двор. Он бросается грудью на дверцу, ведущую в сарай. И Антону - хочет он или не хочет - приходится вытащить ключ…
Нет, все-таки недаром говорят про служебно-розыскных овчарок, что они умные и все понимают!
На полу в сарае, у самой стенки, лежит Вовка, обмотанный цепью, с кляпом во рту…
Дикарь осторожно обнюхивает мальчика и длинным горячим языком лижет его бледные щеки…
Вот и вышло так, как хотел Вовка. Его уложили спать на мягкой тахте. И приготовили ему на ужин яичницу с колбасой.
В соседней комнате закрылись Андрей, Ева и Геворк. Они советуются, как быть с Вовкой. Мальчика нужно отправить домой. Но сначала он должен отдохнуть и поправиться. Пусть поживет с недельку здесь, под надзором Евы. Придется только немедленно дать телеграмму его родным…
Геворк считает, что надо будет поговорить где следует об этом капитане, который чуть было не превратил мальчишку в преступника. Гнать нужно таких людей из милиции!
Вовка не стал прислушиваться. Ему было легко и впервые за весь этот месяц спокойно.
Он тихонько сполз с мягкой тахты, откинув белую накрахмаленную простыню. Неслышно ступая босыми ногами, прошел в переднюю. На подстилке у дверей лежал Дикарь. Ева упросила еще раз - только на одну эту ночь! - оставить пса дома.
Вовка грозно скомандовал:
- Дикарь, ко мне!
Дикарь в явном замешательстве поднял на мальчика удивленные глаза. Он сомневался в том, как должен поступить: подойти на зов или зарычать?
Впрочем, Вовка не оставил ему времени для выбора. Пересиливая страх, он стал на колени и прижал к своей груди мохнатую голову пса…