Страница 1 из 2

Те, с которыми я… Татьяна Друбич

Соловьев Сергей

Сергей Александрович Соловьев

От издательства

Мы не случайно начали этот большой проект в 2016 году, объявленном президентом Российской Федерации Годом российского кино. Золотой фонд советского и российского кино является одним из ключевых пластов в нашей истории и культуре. Даже в тяжелые для России времена, в военный период или в сложные годы перестройки, великие артисты, режиссеры, сценаристы, писатели и художники – деятели культуры, которыми так богата наша большая страна, продолжали создавать свои произведения, творить на благо нашей страны.

Коллектив издательства заинтересован в том, чтобы и современная аудитория, и наше будущее поколение могли бы знакомиться с жизнью и творчеством великих людей, которые внесли свой весомый вклад в русскую культуру и искусство.

Одним из ярких представителей кинематографических деятелей является Сергей Александрович Соловьев – не только выдающийся сценарист и кинорежиссер, фильмы которого стали классикой отечественного экрана, но и яркий просветитель-телеведущий, вдумчивый педагог. Наконец, он еще и самобытный «кинематографический писатель», памятливый мемуарист. Его авторский цикл «Те, с которыми я…» для телеканала «Культура» создан с подкупающей искренностью, он пронизан трепетным отношением к выдающимся современникам, с которыми Сергея Соловьева сводила судьба на съемочной площадке и за ее пределами. Его словесные портреты выдающихся мастеров экрана лишены банальных черт, общеизвестных фактов, они согреты неповторимой личностной интонацией автора, который рассказывает о своих коллегах по искусству (в большинстве случаев они являются его друзьями) свободно, раскованно, иронично, но и нежно, с массой ярких деталей и подробностей, которые известны только ему.

На страницах каждой книги этого проекта мы старались передать живую речь Сергея Александровича, отрывки из его диалогов с героями передач, его мысли и воспоминания о моментах, проведенных вместе с ними. Книги написаны ярко и необычно, они как бы пронизаны голосами автора и его героев, погружают читателя в полноценную беседу.

Наши соотечественники за рубежом, которые по стечению различных обстоятельств находятся вдали от своей родины, также любят и помнят прекрасных артистов, на фильмах которых они выросли и которые пересматривают до сих пор. Мы уверены, что этот цикл книг будет востребован у наших соотечественников, у молодого поколения, проживающего в разных странах, которые (что вполне возможно) про некоторых деятелей культуры и искусства могут узнать впервые из этого проекта.

В следующих книгах серии будут представлены и другие яркие представители своей творческой профессии: Алексей Баталов, Михаил Жванецкий, Олег Янковский, Юрий Соломин, Исаак Шварц, Марлен Хуциев и многие-многие другие.

Мы надеемся, что эти блестяще написанные книги сохранят память обо всех ныне живущих и тех, кто, к сожалению, уже ушел в другой мир. Память об этих людях – наше бесценное духовное наследие и богатство.

Сергей Соловьев о Татьяне Друбич

С нитью жемчуга сравнила я свою жизнь.

Порвется – пускай, ведь с годами ослабну, не удержу своих тайн.

«С нитью жемчуга… Порвется – пускай, ведь с годами ослабну, не удержу своих тайн»… Вот, наверное, если говорить о том, что есть такая мощная традиция в честь женщин слагать стихи, то, я думаю, удачнее, чем это сочинение древней японской принцессы Сёкуси, нет. Удачнее про Таню Друбич никак не скажешь.

Мы с ней познакомились давно, где-то в начале 70-х годов. Я начинал «Сто дней после детства», и ассистентка наша притащила чуть ли не на третий или на четвертый день Таню на какой-то массированный подростковый кастинг по картине. Там были сотни, сотни людей. И среди этих сотен сидела в углу мрачная такая девочка. Была то ли зима, то ли осень – исключительно противная погода. И сидела девочка в черных рейтузах с вытянутыми коленками и смотрела куда-то в сторону, как бы вообще не интересуясь процессом кастинга. Дошла до нее очередь. Я говорю: «Как тебя зовут?» Она говорит: «Меня – Таня Друбич». Я говорю: «Сколько тебе лет?» Она говорит: «Ну, мне сейчас тринадцать, но скоро будет четырнадцать.» Я говорю: «Ты хочешь сниматься в кино?» Она говорит: «Нет, я не хочу сниматься в кино». Это был такой удивительный ответ, потому что все эти сотни кастингующихся детей очень даже хотели сниматься в кино. Я говорю: «А почему это ты не хочешь сниматься?» Она говорит: «Да я уже снималась в кино». И я говорю: «Где?» Она говорит: «На студии Горького, у режиссера Инны Туманян. В кинофильме "Пятнадцатая весна" я играла главную роль. И музыку там писал Таривердиев».

Вот с этого и началось наше с Таней знакомство, которое тут же и закончилось. Во-первых, меня очень обидело, что ей не хочется сниматься в кино. Всем хочется, а ей не хочется. Это мне не нравилось. А во-вторых, когда мы еще работали над сценарием, я имел в виду очень ясный женский облик, который мне необходим для того, чтобы получилась картина «Сто дней после детства».

Сто дней после детства

Мне нужна была молодая Ира Купченко. А так как я тогда был совершенно ошеломлен картиной Кончаловского «Дворянское гнездо», где очень молодая, но все-таки недостаточно молодая для «Ста дней после детства» Ира Купченко играла Лизу Калитину. И вот то, что она делала у Андрона, было полно немыслимого очарования юной женственности. Того, что я никак не мог вытрясти у себя из головы. И Таня никак, ну никак не подходила к этому облику. Но всей группе она очень понравилась. И все стали шумно говорить: «Ты что, с ума сошел? Вон она пришла – Ерголина! То, что нам нужно! Давай бери ее, бери скорей, хватай! Закрываем все кастинги». Я говорю: «Не, не, не, ребят… Это пусть судьба решит». Как говорит там Фуриков в картине «Сто дней после детства», вытаскивая из шляпы, кого кому играть в спектакле по драме Лермонтова «Маскарад»: «Пусть судьба решит». А все закричали: «Как, как? Она уже решила. Хватай ее, хватай ее, скорей, скорей бери». Но я был очень принципиальный молодой кинематографический автор, и я сказал: «Давайте, ребят, кончайте базар. Хватит облегчать себе жизнь любыми способами. Ищите то, чего я сказал. Ищите молодую Купченко». И поиск этот продолжался до каких-то безумных времен. Мы уже начали снимать картину. Я, не желая этого делать, утвердил Таню, просто поддавшись уговорам съемочной группы и, в частности, благодаря совершенно замечательной пробе. Ее сделали без меня художник по костюмам – замечательного вкуса и художественной одаренности женщина – Мила Кусакова и оператор Леонид Иванович Калашников. Они сняли пробу Тани в венке. Это все было без меня, все это без меня. Они хотели, чтобы на меня это произвело, наконец, впечатление.

Сто дней после детства

Но на меня впечатления ничего не производило, кроме Купченко в фильме «Дворянское гнездо». И вот мы уже снимали картину, и Таня уже приехала в Калугу вместе с мамой и бабушкой. И я ее не снимал. Месяц мы снимали, а я ее не снимал. Снимал всех, кроме Тани. И больше того, я еще придумал совершенно адскую вещь. Мы очень активно снимали все эпизоды. И картина уже как бы двигалась сама по себе. Она уже сама снималась. А Таню я так и не снимал. Потому что, конечно же, временами профессия режиссера – подлая. Потому что я дал тайное распоряжение параллельно с нашими съемками в Калуге, чтобы в Москве мои ассистенты продолжали искать молодую Купченко. И вот однажды, это было в день моего рождения – мне исполнилось тогда тридцать лет. Мы поехали. Уже все было снято без Тани. Дальше нужно было снимать Таню или останавливать картину. И я в отчаянии поехал с Таней на декорацию купальни. И на декорации купальни мы начали снимать самую трудную сцену картины – финальное объяснение героини Лены Ерголиной с несчастным Митей Лопухиным, так искренне, так преданно, так нежно влюбленным в эту самую Лену Ерголину.