Страница 7 из 7
VI
Если не было устройства в земельном вопросе, то неустройство в порядке управления отозвалось на царствовании Государя Николая II не менее тяжело.
Петр I, осев в Петербурге, лишил места самодеятельности. Екатерина II, то Самодержица, то Императрица, забывала провинцию, усиливая Петербург. Напомнил о деревне Пугачев, имевший на свое несчастье союзниками англичан, а не немцев. Александр I забывал, что Россию, как и в смутное время, в 1812 году спас не Петербург, а живая сила провинции.
Центр продолжал укрепляться, пока Александр II не дал земства. Но бюрократия, боясь его усиления и «всяких» дворян: Жихаревых, Чичериных, Кошелевых, Хомяковых и Кривских – сокращает права земства до филиалов министерства, не смеет даже дать «министерства земства»[10]. Рядом циркуляров и законом о предельном обложении – обуздывает его самодеятельность – вплоть до 1917 года, пренебрегая главной силой – силой уездов, и дав выродиться губернскому земству в злобно-революционный земгор, ничего общего с земством не имеющий.
Мелкой и недостойной была борьба бюрократии с местами вместо задачи совместного устроения России. При этом историк обязан записать, что земство до 1890-х годов было консервативнее бюрократии, и как мировым посредникам, так и Земству деревня обязана была порядком…
Огромным преступлением правящего класса, ревнивого к своему влиянию, было отдаление Государя от общения с местными людьми…
Вечно живая идея широкого самоуправления отбрасывалась как вредная и опасная…
Перечтем Голохвастова «Земство в смутное время»: «Иоанн Грозный дал северо-востоку земскую автономию… и когда воцарился Владислав, земская изба, великолепно устроенная, с подоходным налогом, кадастром, денежными раскладками, богатая, независимая и верная Самодержавию, сговорилась по волостям и городам, двинула вперед Минина и покончила с поляками и ворами, выведя, как матка, династию Романовых и крепя их долго земскими соборами».
Примеров много: самоуправление… земская Русь… когда-то богатейшие Псков и Новгород. Наконец, самобытная Финляндия… и жажда, жажда хозяйственных людей творить за свой страх, но на пользу страны и Государеву, и вотчинников, и торгового люда, и богатейших в былом крестьян… Примером служит Сибирь, по счастью забытая, далекая от бюрократии: сколько сил накопила она, сколько упорства показали там пришедшие «дряблые» из центра люди… По «азам», да по «херам», не отгораживаясь никакими стенами – создавали сибиряки в глуши степей и тайги хозяйскую вольную силу! Всем нутром Россия просила и ждала, назовем для краткости – «децентрализации». Ждала на места: работу, власть, местное хозяйское законодательство, торговлю…
С 1894-го года одинокие голоса требовали местной реформы,[11] прихода, укрепления уезда, советов в губернию или область при управлении, контроле и общегосударственном законодательстве центра…
Катков писал: «Правительство идет…», – но оно никуда с Фонтанки и Мойки не шло, и кончило тем, что постыдно ушло…
Если бы в Петербурге было еще ядро, головка правящего центра, который шел бы дружно к цели и укреплял Монархию. Но было обратное: на протяжении всей эпохи происходил вечный раздор ведомств и расхищение Самодержавия. А местная Россия жила бесправная, но творила. Медленно, без средств казны – шла вперед. Консервативная, здоровая, она представляла из себя главную опору Царскую… но год от года восставала на бюрократию, отказывавшую ей в доверии и мешавшую ей развиваться. Бессмысленная оппозиция Тверского земства была единична и сочувствия в земстве не встретила.
Помнилась еще старина, грезилось крепкое самоуправление Иоанна Грозного. Вопрос висел в воздухе, но никто не смел его ставить, кроме двух-трех фанатиков из консервативной печати.[12]
У России было два пути: самоуправление или довершенная централизация бюрократии – парламентаризм. Победили общество и бюрократия, возглавляемая Витте.
Он и все его последователи предпочитали получать миллиард с акциза и делать займы, чем идти на широкое развитие производительности труда при самоуправлении областей.
Централизация довершится Думой – и самоуправление похоронено. Как и в вопросе общины, бюрократия в течение полувека отводит Государей от этих решений, придвигая события к 1917 году…
В 1905 году наше общество и Запад торжествовали. Крылья власти и рост сил народа на местах были связаны – парламентом.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
10
Через Плеве Его Величеству от группы дворян мною подан проект устройства Министерства Земства.
11
Саратовское дворянство, по моему докладу 1897 г., в числе других пожеланий ходатайствовало о широкой местной реформе. Лишь в 1904 г. Плеве, по Высочайшему повелению, поручил мне составление законопроекта местного уездного губернского и областного самоуправления. Как этот проект, так и проект земельной реформы оставлены кн. Мирским и Булгакиным под сукном.
12
В правой печати о самоуправлении и земельном устройстве с 1897 по 1912 г. пишут С. Ф. Шарапов, А. П. Никольский и Н. А. Павлов.