Камень звезд

– Она должна уметь защитить себя, – озабоченно возразил Дамион. – Зимбурийцы хотят ее убить. Она в большей опасности, чем все мы.

Эйлия при этих словах поежилась. Раньше она никогда никакой опасности не подвергалась: самые серьезные приключения происходили за обложкой книг. Такие путешествия, как вот это, – они для сильных и храбрых, думала она мрачно, а не для таких слабаков, как она. Но своими страхами она ни с кем не делилась. Чтобы взглянуть на Лиамар и на Камень Звезд, она пойдет на любой риск. Тем более что задача на них возложена серьезная.

Йомар неохотно показал Лорелин, как пользоваться мечом. Как только он вложил рукоять ей в руку, глаза у девушки загорелись. Она замахала стальным лезвием, завороженно глядя на него.

– Такое ощущение… будто так и надо, – сказала она, когда урок закончился. – Будто я уже держала когда-то меч. Конечно, не было такого, но ощущение почти… знакомое. Не могу объяснить.

Она с большой неохотой вернула оружие.

Странно было видеть девушку с мечом в руках, тем более в грубых штанах и рубахе. Мужчины нашли зимбурийскую одежду во вьюках и переоделись. Лорелин тоже себе взяла кое-какие вещи, потому что при своем росте могла носить мужское. Остальным женщинам пришлось обойтись небольшим запасом Лорелин, но ее платья были Эйлии велики, даже если подвязать их веревкой, а про Ану и говорить нечего.

Снова наступила короткая ночь – чуть темнее, чем синий занавес, пронизанная очень яркими звездами. Все еще не было слышно шума погони, и так как все вымотались, Ана предложила встать на несколько часов лагерем. Во вьюках нашлись и две палатки, и Йомар с Лорелин поставили их, пока Ана привязывала и кормила лошадей.

– Поразительный конь, – сказал Дамион Ане, гладя белого коня по шее. – Один на тысячу, правда, Артагон?

Эйлия назвала белого коня и вороного жеребца Йомара именами знаменитых скакунов Андариона и Ингарда. Калигон был конем норовистым и иногда взбрыкивал, но мохарец умел с ним справляться. А вот Артагон был всегда ровен и послушен. Сейчас он стоял тихо, пока Дамион его гладил, а когда подошла не спеша кошка Аны, он опустил голову и обнюхал ее розовый носик.

– Наверное, Мандрагор будет в бешенстве, – говорил Дамион. – Представь себе: его призовой скакун угнан далеко на север!

Ана улыбнулась, положила руку на твердую косточку между глаз жеребца.

– Зная Мандрагора, я не уверена, что он эту лошадь получил в свое распоряжение честным образом. Кроме того, в некотором смысле можно сказать, что Артагон вернулся домой. Чистокровные лошади Маурайнии происходят от трех знаменитых элейских жеребцов – волшебных коней, как называли их, вывезенных из Тринисии в давние времена.

Эйлия посмотрела с интересом:

– Об этих волшебных конях говорится во многих старых легендах. Они из трех видов животных, которые могут видеть духов. Кроме них, еще волшебные гончие и кошки.

Ана улыбнулась:

– Возможно, предки этого нашего друга служили боевыми конями волшебного народа и носили на себе всадников благородных кровей.

Йомар, заявив, что не выдержит еще одной трапезы из корабельных запасов, взял лук и стрелы и пошел на охоту. Через полчаса он вернулся, неся связку кроликов. Эйлия и Лорелин, с ужасом глядя на пушистые трупики, решили, что не смогут съесть ни кусочка, но вкусный запах нежного мяса, жарящегося над огнем, поколебал их решимость. Ана к мясу не прикоснулась и ела только сушеные фрукты из седельной сумки. Лорелин предложила кусочек своей порции Метелке, но кошка при виде жареного мяса только наморщила нос и посмотрела по-кошачьи презрительно, а потом скрылась в луговых травах поискать себе еду, которая будет больше ей по вкусу.

Дамиона во время еды одолевали тревожные мысли, и это отражалось у него на лице.

– Ана, – вдруг сказал он, когда с едой покончили, – что там с Мандрагором? Мне он показался опасным человеком, и он по-прежнему на свободе в Маурайнии. Тебя это не беспокоит? И кто он на самом деле?

Ана ответила не сразу.

– Мандрагор, – сказала она медленно, – невероятно сильный и опасный немерей. Я впервые встретилась с ним в Зимбуре много лет назад.

– Ты была в Зимбуре? – с изумленным интересом воскликнула Эйлия.

– Много лет назад, – повторила Ана. На лице ее появилось отсутствующее выражение, голос понизился до шепота. Она будто говорила не со спутниками, а только с собой. – Мандрагор был сиротой: мать его умерла при родах, и благодаря его… изъяну зимбурийцы решили, что он – дитя какого-то демона. Одно время о нем заботились жрецы Валдура, считая созданием своего темного бога. Но на них напали жители окрестных деревень и прогнали ребенка, а впоследствии, стоило ему лишь показаться, швыряли в него камнями. Он почти одичал, когда я его нашла, – прятался в пещере, до безумия боялся людей. Я сумела завоевать его доверие и увезла с собой, потому что, хотя он был всего лишь ребенком, я сразу ощутила его немерейский дар. И я знала, что из-за пережитых обид и преследований он может, когда вырастет, злоупотребить своей силой. Так что я поступила, как сочла наилучшим: отвезла его к другим немереям и научила всему, что сама знаю. – Ана глубоко вздохнула. – До сих пор иногда сомневаюсь, правильно ли я поступила. Он рассорился со мной и другими немереями, это было уже очень давно, и расстался с нами. С тех пор я его мало видела.

– Ты его боишься, – заявил Йомар тоном обвинителя.

– Нет, но я боюсь того, что он может сделать. – Ана уставилась на огонь. – И я боюсь за него.

– Я в колдовство не верю, – бросил Йомар. – И в чудеса не верю, и ни во что подобное. Колдуны, волшебники, жрецы, ведьмы – все вы одинаковы. Каждый кричит, что может такое, чего никто не может.

– В твоем народе волшебство сильно развито, Йомар. Мохарские шаманы славятся в мире. – Ана повернулась, будто оценивая его глазами. – Возможно, и у тебя есть дар – я могла бы проверить…

– Ну уж нет! – попятился Йомар. – Ко мне с этими штучками не лезь!

– Но ты же не веришь в колдовство? – улыбнулась Ана.

– Откуда я знаю, какие у тебя штучки в рукаве припасены? – возразил Йомар.

Ана посмотрела на него прямо.

– Ты до сих пор шел со мной. Я думаю, ты мог бы мне и доверять хоть немного.

Мохарец отвернулся. Лицо Аны смягчилось – она будто видела стоящего перед ней человека насквозь.

– Йомар, я прошу прощения. Мои соболезнования, – сказала она.

Он повернулся, ответил ей долгим взглядом.

– Откуда ты знаешь? – шепнул он наконец.

– Ты мне сам сказал. Твой тон, выражение твоего лица. Тут не надо волшебства, чтобы понять. Ты потерял дорогого тебе человека – друга? родственника? Шаманы ничего не смогли сделать, и ты с тех пор затаил на них злобу…

Йомар ничего не сказал, но все заметили мелькнувшее в глазах страдание. Ни слова не говоря, он встал и отошел от костра.

Эйлия глядела в освещенное огнем лицо Аны. Ей, как и Йомару, трудно было поверить в истинную чародейную силу старухи, но… все-таки что-то необычное в ней было. Эйлия вспомнила тревожащий сеанс гадания в палатке ярмарочной предсказательницы, вспомнила, как на миг сама чуть не поверила, что перед ней – колдунья. Она огляделась. Изогнутые ветви деревьев, далекие горы в сумерках. Тринисия, родина легенд. И здесь, подумала Эйлия, может случиться, все что угодно.

Тут что-то коснулось ее ноги, и Эйлия вздрогнула, тихо взвизгнув, но это была всего лишь Серая Метелка.

– Я думаю, пора отдыхать, – сказала Ана.

– Я первый буду на часах, – заявил Йомар. – Придется дежурить по очереди, чтобы не проспать зимбуров.

Эйлия пошла в палатку, отведенную женщинам, и с нею Лорелин. Но заснуть не удалось, она ворочалась и металась: тревожные мысли не давали покоя.

– Тоже не спится? – вскоре спросила Лорелин.

– Ага, – ответила Эйлия. – Все думаю о разном: о нашем путешествии, о том, что там впереди…

– А может, расскажешь какую-нибудь сказку? – предложила Лорелин.

Эйлия согласилась и стала рассказывать, что помнила, о путешествии Велессана в эту страну и о его видении Небесных сфер: