Адмирал «Коронат»

— Так и самоходная установка может сломаться. Вот тогда-то её уже ничем не вытащишь, и придется самим её уничтожить.

— А почему её нельзя будет подцепить к другой такой же установке и оттащить подальше в тыл. Я больше склоняюсь, что вашу идею надо воплотить именно как носителей крупнокалиберной артиллерии. Можно конечно выпускать его наподобие бронеавтомобилей. Но нам нужны свои бронированные машины, своей разработки, чтобы не зависеть не от каких зарубежных поставок. И я уже вижу перед собой эти наши первые машины. Пока это только груда мертвого железа, но вскоре она оживет. Там внутри них появиться экипаж заработают моторы, задвигается оружие. А именно вот эти бронированные машины помогут нам начать освобождение России. Давай подойдем к нашему первому детищу, хочу послушать самого Александр Александровича, что он скажет.

Пороховщиков уже дожидался нас около своей машины.

— Что-то вы нас долго не посещали господин адмирал, после нашей последней встречи прошло почти два месяца. Загрузили нас, а сами исчезли не весь куда.

— Александр Александрович, вначале здравствуй, — я пожал руку изобретателю. Раны я залечивал, потому-то меня и не было так долго. А как у вас за эти два месяца дела продвинулись, пока меня в столице не было? Давай показывай, что у тебя получилось.

— Так вот, Ваше превосходительство, — и показывает на то, что должно быть первой боевой машиной на гусеничном ходу в русской армии. Смотрите.

Я сразу понял, что Пороховщиков развернулся не хило, на чужие-то деньги. Строит сразу три опытные машины. Да. Глядя на первое творение Сан Саныча, я понимаю, что оно мало напоминал его же первый опыт в изобретении танка, только это агрегат имел вместо одной гусеницы, две. Был немного длиннее и чуть выше, посередине конструкции находилась круглая башня с пустой амбразурой для пулемёта. Вторая машина только собиралась, но корпус уже был сформирован. Эта машина отличалась от первого образца в лучшую сторону, и напоминала танкетки начала тридцатых годов. А вот третий экземпляр чем-то определенно походил на классический танк. Корпус этого танка походил на Т-24, но был немного короче. Подвеска состояла из трех трехкатковых тележек, гусениц правда ещё нет, как и башни. Я огляделся вокруг и заметил, что башню начинают только клепать, а вот гусениц или хотя бы пары траков, нигде не наблюдалось. Хотел посмотреть какой ширины они, и из чего сделаны. Это самое слабое место у танка.

— Что скажите, Ваше превосходительство?

— Что тут можно сказать. Я вижу, что вы правильно поняли меня, что именно вот это самое подразумевалось, когда я предлагал вам заняться проектированием бронехода. Когда думаете выпустить свой первый образец на испытание?

— Вот этот — показывая на почти готовый танчик, или вернее на модернизированный вариант его же первого «Вездехода» — дня через три-четыре. А вот второй, думаю не ранее конца января.

— А вот этот третий образец, его когда думаешь представить на всеобщее обозрение?

— Думаю, что уже в марте он выйдет на испытание.

— Расскажи, что будет представлять сей агрегат.

— Длина семь аршин. Ширина два аршина с тремя четвертями — начал перечислять Пороховщиков тактико-технические данные сконструированной им машины — высота три аршина с четвертью. Вес будет порядка шестисот двадцати пяти пудов. Двигатель для него взяли самый сильный из всех имеющихся, в пятьдесят лошадиных сил.

— И какую скорость вы ожидаете получить?

— По расчётам, предполагаем, будет не менее пятнадцати верст.

— А броня, какой толщины?

— Спереди три четверти дюйма, с бортов полдюйма.

— Приличное бронирование, от пуль и осколков вполне спасет. А вот снарядом ещё попасти надо, когда бронеход будет в движение.

— И последнее. Чем собираетесь вооружить?

— Самое подходящее орудие из всех, это пушка системы «Гочкисс» калибра в тридцать семь миллиметров и один пулемёт системы «Максим» или «Льюиса».

— Давай Сан Саныч, быстрей доводи до ума эти машины, они очень нужны на фронте. Так что не затягивай с испытаниями, и надо уже налаживать производство.

— Так это, ну после того — замямлил Сан Саныч. Как пройдут испытания, и все будет в порядке, и мой бронеход начнут собирать, то нам понадобится много двигателей. А вот их у нас практически нет. Того количества, что поступает от союзников, так их едва хватает для бронеавтомобилей. Наши же двигатели менее мощны, и с установкой их на бронеход скорость упадет, да и перегреваться он будет сильно — выдал речь Сан Саныч.

— А с Павлом Ивановичем на эту тему разговаривал? Сейчас он ответственный за вот это производство.

— Да пока как-то я об этом не думал, пока вы не задали вопрос насчет двигателя.

— Вот те раз! Конструктор и вдруг забыл про двигатели, что будут устанавливаться на его бронеходы.

— Я почему-то подумал, что оно как бы само образуется, как только получим обнадёживающий результат по испытанию первого образца. Будет результат, будут и двигатели.

— Нет, так не получиться дорогой изобретатель. Возможно вам и выделять с десяток двигателей если испытания пройдут успешно.

— А как же быть?

— Надо уже сейчас сделать заказ на дополнительную поставку двигателей, а если есть у них более мощные, то и их тоже. И в любом случае, они лишними не будут. Да и самим надо попытаться скопировать и сделать такой же двигатель. Так что вместе вот с генералом срочно подавайте прошение на заказ нужных вам моторов. Да и вот ещё что надо пригласить двух молодых человек очень талантливых по части двигателестроения они сейчас сотрудничают с изобретателем Лебеденко. Я бы переманил их сюда, чтобы помочь нам наладить производство двигателей.

— Кто эти молодые люди, что помогут нам с изготовлением моторов? — задал вопрос Секретёв.

— Это ученики профессора-механика Жуковского, один из них это Микулин он племянник самого профессора, второй это Борис Сергеевич Стечкин и кажись также родственник профессору. Нет, вы не подумайте раз они профессорская родня так они какие-то бездари, у которых есть протекция. Нет, это не так.

— Хорошо мы поговорим с этими молодыми людьми и пригласим их к себе.

Я двинулся дальше, решил рассмотреть вблизи что там приготовили Менделеев с Шукаловым. Возле одной из машин находилось несколько рабочих занимавшихся её сборкой, возле второго корпуса никого не было. Да и самого сына Менделеева нигде не видно.

— Сергей Петрович — обратился я к Шукалову — А где Василий Дмитрич?

— Да тут нам выделили для этих бронеходов на выбор двигателя двух разных типов. Оба в сто пятьдесят сил. Так Василий Дмитриевич самолично поехал выбирать, какие из них больше всего подойдут нам вот те и будем заказывать.

— Я смотрю на то, что тут вырисовывается, и мне кажется, что это будет нечто другое. Не то, что вначале задумывал Василий Дмитриевич.

— Да мы тут с оглядкой на ваши эскизы немного переделали проект, оставив только принцип ходовой части. Вот посмотрите, и он расстелил на столе лист с общей компоновкой бронехода.

— Да! — Только и вымолвил я, глядя на этот шедевр.

То что было начерчено на листе было похоже на немецкий «Гросстрактор» и одновременно на французский В-1бис. Гусеница почти полностью обхватывала корпус бронехода, а между подвеской были даже люки для аварийного покидания танка. Наверху располагалась большая башня, на подобие устанавливаемых на бронеавтомобиле «Гарфорда», но увенчанная ещё одной маленькой с пулемётом. Всё понятно, решили слишком не заморачиваться с проектированием башни, а взять готовую, что начали устанавливать на бронеавтомобили, только увеличив размер и бронирование.

— Тогда может вы Сергей Петрович, что-то расскажите. Какая планируется машина? Глядя на неё, вижу, что она будет значительно крупнее, чем у Пороховщикова. Да и по листам брони видно, что будет лучше забронирована. Тут никак не меньше полутора дюймов, — и показываю на один из броневых листов, прикрепленных в носовой части бронехода.

— Да, тут почти сорок миллиметров брони и некоторые броневые листы мы позаимствовали с германского «Магдебурга».