Страница 7 из 17
— Это люди Кристиана. Он весьма хреново относится к тебе, и хочет, чтобы ты исчезла, — добавляет Стефано. Во мне начинает закипать гнев. Кристиан — тот человек, который думает, что ни одна женщина не должна стоять выше мужчины. Он — тот ублюдок, которого я пырнула в ногу ножом за то, что он лапал меня.
— У нас встреча с ним через полчаса на его складе, — говорит отец и подходит ко мне, — помни, ты — моя дочь. Никто не будет давить на тебя, и говорить, о чём ты должна думать и кем быть. Ты будешь боссом, Кринос, так же, как и я — твой отец, — я киваю головой, и папа наклоняется, чтобы поцеловать меня в щёку.
Подняв взгляд, я вижу, что Стефано наблюдает за нами. У него странное выражение лица, и мне интересно почему. Это ревность или мужчина считает, что, в конце концов, именно он должен стать главным? Я решаю оставить этот вопрос без ответа.
— Босс, а если это ловушка? — спрашивает Стефано отца.
— Мы убьём их всех, — отвечает он, как будто это самая простая вещь в мире.
— Возможно, им нужна только Кринос, — говорит один из головорезов папы, и я в очередной раз напоминаю себе, что действительно пора запомнить их имена.
— Они не тронут её. Я на месте убью того, кто прикоснётся к ней, — заявляет Стефано, на что Босс качает головой и смотрит ему прямо в глаза.
— Ты трахаешь мою дочь, Стефано? — спрашивает отец и его голос звучит не очень-то радостно. Я с улыбкой на лице смотрю на «Греческого Бога» и жду, что тот ответит.
— Да, Босс, и она — моя.
— Попридержи коней, ублюдок, я уже говорила тебе, что я не твоя. Избавься от этой чёртовой мысли в своей голове, пока я не выбила её из тебя, — говорю я, тыкая пальцем мужчине в грудь, чтобы донести до него свою мысль.
— Удачи тебе с ней, сынок, — улыбается мой отец и уходит.
Глава 10
Мы направляемся к складу на трёх машинах: я с отцом в одной, Стефано со своими людьми в другой и наши головорезы в третьей. Стефано настаивал на том, чтобы я поехала с ним, на что наш Босс только рассмеялся. Я проигнорировала мужчин и села в машину к папе. Подъезжая, мы замечаем два автомобиля, припаркованные перед складом. Отец настаивает, чтобы я оставалась внутри до тех пор, пока не станет достаточно безопасно войти в здание, и я соглашаюсь с ним.
Я вижу, как они скрываются за дверями склада, а сама остаюсь в машине с водителем, который на данный момент является моим телохранителем. Понаблюдав за ним некоторое время, я замечаю, как он ёрзает на сиденье, а его руки сжимают руль.
— Как тебя зовут? — спрашиваю я его, потому что мне на самом деле нужно выучить их имена.
— Пол, мисс.
Я здороваюсь с ним и опускаю свой взгляд на телефон, ожидая звонка. Вдруг дверь машины открывается, я поднимаю голову, думая, что это мой отец, но это — Кристиан.
— Привет, Кринос. Мы с тобой немного прокатимся, и ты будешь вести себя хорошо, — говорит он, усаживаясь рядом со мной.
— Чёрта с два, — фыркаю я, поворачиваюсь и ударяю его в челюсть. Внезапно дверь с моей стороны открывается, и кто-то сильно бьёт меня по почкам. Мне требуется всего лишь мгновение, чтобы повернуться, и увидеть перед собой наркомана из стриптиз-клуба.
— Просто охренеть, — бормочу я. После чего машина трогается с места, при этом за рулём сидит Пол. Теперь я понимаю, почему он нервничал. Чёртов ублюдок, я прикончу его собственными руками. Охреневший наркоман наклоняется и нюхает меня. Я отталкиваю его, из-за чего слышу смех.
— Я собираюсь трахнуть тебя так жестоко, сучка, что ты даже не успеешь понять, в чём дело. А затем, я возьму нож, которым ты пырнула Кристиана, засуну его в твою п*зду и трахну тебя вместе с ним.
Я ударяю его локтем в нос, и пока ублюдок кричит от боли, тянусь через него, пытаясь достать до дверной ручки, когда вдруг ощущаю, как что-то острое вонзается мне в ногу.
Повернувшись, я смотрю на Кристиана, на лице которого застывает победоносная улыбка. Он прижимается ближе ко мне, пока я стараюсь не закричать от боли, и шепчет мне на ухо:
— Думаешь, ты можешь делать мужскую работу? Я никогда не буду подчиняться женщине, никогда, сучка. Это мужской бизнес, здесь нет места для кисок. Женщины предназначены только для одного, — и в продолжение своих слов Кристиан наклоняется и облизывает моё лицо. Я изо всех сил стараюсь, чтобы меня не вырвало от отвращения. Посмотрев вниз на свою ногу, я вижу, что нож всё ещё там. Протягиваю руку, чтобы вытащить его, но Кристиан опережает меня и вонзает нож ещё глубже.
— Не трогай его, сука, — рычит он. И вот, последнее, что я помню — это резкая головная боль.
Когда я прихожу в себя, моя голова раскалывается от боли. Я не чувствую своих рук и открываю глаза, чтобы осмотреться. Теперь я на другом складе. Он очень похож на тот, в котором мы недавно были. Посмотрев вниз, я вижу, что совершенно голая. Я в вертикальном положении, и мои руки и ноги привязаны к двум столбам по обе стороны от меня. Сейчас мне становится понятно, где я нахожусь. Я смотрю на своё запястье, чтобы понять смогу ли освободиться, но это бесполезно. Уже будучи в сознании, я провисела здесь, уставшая и раненая, по крайней мере, минут двадцать, до того, как кто-то вошел в помещение.
— Проснись и пой, спящая сучка, — приветствует Кристиан, держа в руке мой нож. Он замечает, что я смотрю на оружие, и подносит его к моему лицу. — О, да, я помню это, — говорит мужчина, показывая нож мне. Кристиан тошнотворно улыбается, затем проводит им по моей груди и опускается ниже к моему животу. Меня тошнит, и этот ублюдок безумно меня злит. Я смотрю ему в глаза, и кажется, это бесит его ещё больше. Он ожидает, что я начну плакать, но я не доставлю ему такого удовольствия.
Кристиан вроде бы собирается уходить, но вдруг, резко поворачивается и вонзает нож мне в живот. Я мгновенно ощущаю резкую боль, и всё, чего я хочу в данный момент — это согнуться пополам и свернуться калачиком на полу. Я кричу, когда он вытаскивает нож и сладко улыбается. Как же мне хочется снова пырнуть этого тупого ублюдка.
Всё с той же улыбкой на лице он уходит, оставляя меня истекать кровью.
На следующий день Кристиан не раз приходит ко мне. Он заходит, смотрит на меня, а потом вонзает нож в какую-нибудь часть моего тела. Иногда ублюдок не наносит ударов, вместо этого просто оставляет порезы. Я изо всех сил стараюсь держаться, чтобы не заплакать перед ним, но я становлюсь слабее. Как только он выходит за дверь, я чувствую, как слёзы начинают бежать по моим щекам.
Ночью Кристиан возвращается. Он выглядит так, будто находится под кайфом. Ублюдок подходит ко мне с напыщенным видом, в его руках ничего нет, что очень радует меня. Это значит, что сейчас никто не будет вонзать в меня нож. Кристиан становится у меня за спиной и развязывает верёвки на моих запястьях. Я падаю на пол бесформенной кучей. Мужчина освобождает мои ноги, а затем хватает меня за волосы и толкает в сторону стула.
— Сидеть, — с трудом выговаривая слова, приказывает Кристиан. Я едва могу пошевелить какой-либо частью своего тела, и уверена, что потеряла слишком много крови. У меня кружится голова, ведь я ничего не ела и не пила с тех пор как оказалась здесь. Ублюдок хватает кабельную стяжку, связывает ей мои руки за спинкой стула и встаёт передо мной.
Он осматривает меня с головы до ног, наклоняется и жестоко хватает за грудь. Я вижу, как его рот опускается на мой сосок, и от этого зрелища меня начинает тошнить, но я стараюсь, чтобы меня не вырвало, хотя в желудке и так ничего нет. Кристиан видит, как я морщусь, и кусает меня за сосок так сильно, что всё, что я могу сделать — это закричать. Он делает то же самое и с другим соском, и продолжает это до тех пор, пока вся моя грудь не начинает кровоточить.
Я не знаю, как он может прикасаться ко мне. Всё моё тело в крови, а ноги в моче, так как я была связана долгое время. Я наблюдаю, как Кристиан встаёт и расстёгивает штаны. Теперь я точно уверена, что меня стошнит. Он вытаскивает свой уже эрегированный член и толкается им мне в лицо. Единственное, что я могу сейчас сделать — это блевануть. Поэтому, я просто снова отключаюсь.