Фестиваль

Он успел заметить призыв в ее глазах.

- Где же он проходил? В кинотеатре?

- Да ты что! Целый остров выделили. Конечно, первый блин обычно комом, но в следующий раз обещали устроить супершоу.

- Что?! В Балтийском море остров? - на миг растерялся Василии. Наташа звонко рассмеялась.

- Нет конечно, в городе район так называется. Со всех сторон окруженным рекой. Может ты видел, старый немецкий собор с часами?

- Да, когда на трамвае по мосту проезжал...

- Вот, под мостом и находится так называемым остров. Что там Было! - Она мечтательно подняла глаза к потолку. - Народу - уйма, все гуляют, поют! А потом фейерверк и салют, грандиозно!

Василий покачал головой.

- У нас такого не было. Один раз на соседней буровой каким-то образом загорелась нефть. Представь, огненный фонтан высотой метров в сто... а так, чтобы специально праздник - такого нет.

- А здесь - постоянно. Дни города, фестивали, праздники, ярмарки, народные гулянья. Кажется, не успел кончится один, начинается другой. Но этот фестиваль, как говорится - венец творения.

Василий вдруг подумал, что работа у него будет по-видимому несладко?. Народ же не любит праздновать на трезвую голову.

- И что, на следующий год все повторится? - спросил он, снова закуривая.

- Да, только все будет намного лучше и красивее. Так обещали. А она слов на ветер не бросает.

- Кто - она?

- Да... - Наташа вся напряглась, вспоминая. - Платье у нее красивое было. Черное, выделанное жемчугом... Вспомнила, Никитина! Она же всем этим занимается. То есть владелица фестиваля.

Василий моментально представил себе дородную вальяжную женщину, облаченную в необъятное черное с жемчугом платье, с обезьяньей имитацией светских манер и густым низким голосом. Еще обязательно маленькие черненькие усики. Для полной картины.

На девяносто процентов он был уверен в правильности своего представления, но не стал информировать об этом Наташу, которая от выпитого джина слегка покраснела. Василий взглянул на пустые бокалы и попросил бармена повторить.

- Расскажи что-нибудь интересное, - попросила Наташа, дотрагиваясь до его руки. Он взял ее холодные пальцы в ладонь и начал их медленно поглаживать, чувствуя, как желание все больше и больше охватывает его.

- Однажды, - начал Василий, с трудом вспоминая слова, - года полтора назад, мы с ребятами с буровой пошли в аул за водой. У нас закончилась питьевая вода, а рабочий день только начинался. Судя по всему, денек предстоял жаркие, с утра термометр доказывал около сорока. Вышки буровые все в принципе автоматизированы, качают и качают сами... А до аула было километров восемь, почти по пустыне.

Где-то на полпути налетел ураган, небо резко потемнело, хотя до этого было идеально чистым, и нас накрыла песчаная буря. Никто не знал, сколько она продлится, и мы рассорились. Одни хотели вернуться, другие продолжить путь. Я знал, что без воды долго не протянуть и поэтому пошел вперед. Со мной осталось два человека, а те пятеро - побежали назад.

Представь себе, жара неимоверная, кругом песок, залепляет глаза, уши, во рту скрипит... Мы держались за руки, чтобы не потеряться и шли вперед. Я не знаю, сколько это длилось, буря не заканчивалась, и мы, наверное, сбились с пути. Короче, где-то через час, вспоминая и бога и черта, мы наткнулись на высоким сетчатые забор. Входа не видно. Дошли по периметру до ворот, там никого. Еле разглядели за воротами одноэтажное здание, довольно большое, из-за песка его и не видно сначала было. Мы в дверь проскочили - оказалось открыто, но запах внутри - жуткий. Зашли еще в одну дверь. Все такое старое, как будто брошенное... Боже! Когда я их увидел, то чуть в обморок от страха не упал. Представляешь! Мы случайно забрели в лепрозорий.

Они сидели, если это можно так назвать, на старых кроватях с матрасами грязно-желтого цвета и смотрели на нас. Потом один встал и начал к нам приближаться. Я... я не знал, что делать. Я протянул у ему пустую канистру для воды. Он взял ее и ничего не сказав, вышел через другую дверь.

Они... они разглядывали нас, как покойники, которые хотят попробовать живой плоти. Никогда не забуду... Если ты думаешь, что в их глазах был страх или отчаяние... - нет, ничего такого. Этот, с канистрой вернулся довольно быстро. В ней плескалась вода.

Обезображенной рукой он указал нам на дверь. Если бы за дверью находился ад, я бы с радостью променял это место на самый страшные ад.

Стоит ли говорить, что мы выскочили, как из склепа с живыми покойниками и бежали, пока не закончилась буря. Потом мы уже сориентировались и вышли к буровым. Ноги дрожали, мы ужасно хотели пить, но только не из этой канистры, которую я почему-то так и не бросил.

Мастер на нас наорал и, кажется, врезал кому то, но, увидев воду, обо всем забыл, отобрал канистру и выпил целый литр.

- И что? - шепотом спросила Наташа.

- Ничего. Я ему объяснил, где мы взяли коду. Он блевал до вечера, а на следующее утро не вышел на работу. Ему взамен прислали нормального парня.

- А может он заболел?

- Нет, лепра ведь не заразная, но в принципе, зараза заразу видит издалека.

Наташа молчала, не в силах вымолвить ни слова. Потом она достала сигарету и нервно закурила.

- Страшно, да? - вымолвил Василий. - Это еще ничего, было и похуже.

У Наташи больше не возникало желания спрашивать. История была не очень страшной, но заставляла высунуться из своей скорлупы и подумать о том, что происходит вокруг. Подумать всерьез.

- Я наверное, перестарался, - извиняющимся тоном снизал Василий.

- Ничего, это ведь я сама тебя попросила. - Наташа попыталась улыбнуться, но у нее ничего не вышло.

Выпив еще по стаканчику джина с тоникам, они поднялись и расплатившись, вышли в теплый летний вечер. Уже смеркалось. Загоревшиеся огни рекламы красиво разнообразили затихающий проспект.

- Тебе далеко? - спросил Василий. - Я тебя провожу, - и покосился в сторону так называемых "студентов''.

- Нет, тут рядом, на Чайковского.

Они вместе шагнули в ласкающую темноту. Выпитый джин приятно согревал желудок и отдавался в голову, создавая впечатление необычной легкости и свободы.

- Я тебя завтра увижу? - осторожно спросил Василий, когда показался ее дом - пятиэтажка довольно недавней постройки. Наташа обернулась и кивнула.

- Если сможешь, заходи. А сейчас мне надо идти. Пока.

- Пока.

Василий не поцеловал ее в раскрасневшуюся щеку, но он особенно и не торопил события, предоставив их идти своим чередом.

Наташа поднялась на свой этаж, открыла дверь, разделась и моментально уснула благодаря выпитому спиртному. Всю ночь ей снился Василий и прокаженные, наводнившие город.

Глава 3.

- Хотите кофе? - предложила Никитина человеку, сидящему напротив. Это был Карташов, раньше она о нем слышала, но никогда не видела.

Его элегантный, песочного цвета пиджак и несколько вызывающий галстук на белоснежное рубашке шились, по крайней мире, у Пьера Кардена.

- Почему бы и нет, - ответил он, разглядывая кабинет. - Только без сахара.

Сидевшая слева от него за журнальным столиком из красного дерева помощница Никитиной - Анжелика Кордец тихо поднялась и вышла в приемную. Через некоторое время она вернулась с круглим серебряным подносом девятнадцатого века. Маленькие, того же металла изящные чашечки и старомодный кофейник с длинным носиком были явно из одного и того же сервиза. Старого я дорогого.

- Хорошая вещь, - похвалил Карташов, оценивая антиквариат.

- Вы, кажется, этим занимаетесь? - поинтересовалась Никитина, наблюдая, как Анжелика разливает кофе.

- Не совсем. Но иногда приходится. Заниматься старинными вещами ж очень выгодно, к тому же интересно. Но у меня ремесло пошире. Никитина кивнула, нисколько не понимая, что именно он имеет в виду.

- Но сейчас тяжело стало, - продолжил Карташов,- законы никудышные, иностранцы нам не доверяют. Звонит, например, немка, хочет дом купить, в котором до войны ее родители жили, и все нахожу, договариваюсь с нынешними хозяевами, а как дело доходит до практической стороны, тут нередко все и обрывается - они в шоке от нашей бюрократии. Сейчас даже за деньги ничего не сделаешь.